Я просыпаюсь и спрыгиваю со своей верхней полки в «коливинге». Никак не привыкну к этому слову. Хоть оно, наверное, и переводится как «общежитие», даже не знаю как обозвать это по-русски — то-ли барак, то-ли казарма, то ли ночлежка для постоянного проживания как в «Незнайке на Луне». Утренний душ. Через 4 минуты таймер срабатывает и отключает подачу воды, опять не успел и мыльную пену с себя приходится вытирать полотенцем. Шесть раз в неделю по 4 минуты — не знаю как кому, а мне не хватает. Чистить зубы и справлять малую нужду прямо в душе, одновременно — раньше это казалось дикостью, но что поделать. Спускать воду в унитазе чаще 2 раз в день мой баланс по карте экологической ответственности просто не позволит. Завтрак без мяса. Личинки и саранча, иногда морепродукты — к этому привыкнуть сложно, но можно. 100 граммов курицы, два раза в неделю — вот моя норма, да больше и не купишь, разве что у спекулянтов. Неожиданный сюрприз — соседи скинулись мне на чашку кофе в честь дня рождения. С ума сошли, это же очень дорого и почти незаконно. Кофе, конечно, огородный самосад и, честно говоря, дрянь, но где взять лучше? Сейчас бы к нему еще бутерброд с маслом и сыром, но я свою пайку — 25 граммов сыра на неделю уже прикончил, еще позавчера. А на масло, даже за прошлый месяц, моя очередь еще не подошла — дефицит. Что делать после завтрака придется крепко подумать. Можно пойти в «коворкинг» поработать журналистом, а можно выйти разнорабочим на смену в Зеленстрое за доппаек по питанию. Сегодня решаю поработать за компьютером. Два часа в день, на выбор, за компьютером или перед телевизором это, конечно, ни о чем — не работа и не отдых. Но это все ради наших детей. Хотя, кого мы обманываем — мы уже все через одного «чайлд-фри», какие могут быть дети в коливингах? Нужна хотя бы «коммуналка», мне про такую когда-то дед рассказывал...
Это может показаться фрагментом одного из произведений Джорджа Оруэлла или мрачных антиутопий фантастов 60-70-х. Но, нет — это наше возможное и, даже, вполне себе вероятное будущее. Швейцарское финансовое объединение Credit Suisse провело исследование «Когда выбросы становятся персональными» и теперь мы знаем что может позволить себе каждый европеец, чтобы не превысить норму выбросов углекислого газа. По Парижскому климатическому соглашению 2015 года это 2,9 тонны в год на одного человека. Именно человека поставили во главу угла и сделали это умышленно — чтобы каждый мог прочувствовать. «Глобальные дебаты по поводу изменения климата обычно сосредоточены на правительствах и компаниях и не обращают внимания на главный фактор выбросов — потребителя», — говорят авторы исследования.
С тем что во всем виноват именно конечный потребитель согласиться тяжело, но с тем что общество построенное на «культуре потребления» постоянно генерирует спрос, растущий едва ли не в геометрической прогрессии (а в мире компьютеров и гаджетов примерно так и происходит) не согласиться невозможно. В любом случае, если попытаться примерить на себя полученные в результате этих расчетов цифры — мы мысленно оказываемся в «потребительском концлагере» имени Греты Тунберг. Здесь больше не существует ни говядины (и, естественно, молока), ни пива, ни кофе. Персональное жилье — роскошь. Путешествия — под запретом, транспорт — электрический и, желательно, общественный. Кому-то это до боли напомнит поздний СССР, когда вся продукция была высокого качества и по ГОСТУ, но прилавки пустыми, а личный автомобиль было невозможно приобрести даже имея на руках деньги.
Наверное, представить себе каково это стирать вещи в машинке не больше двух часов в неделю и задуматься о возможности каких-то личных ограничений ради общего блага каждому из нас будет не очень сложно. Сложнее понять почему на недавний экологический саммит СОР-26 (а именно к его началу это исследование и приурочили) главные «борцы за экологию» слетелись на четырех сотнях самолётов, питались полноценными деликатесами и явно не экономили электроэнергию. И кто же в конечном итоге заплатит нашей планете по «экологическом счету» — государства, корпорации или рядовой потребитель с верхней полки обычного «коливинга»?
Текст: Сергей Волошин, специально для «Репортёра»