Считается, что прерафаэлиты как направление в искусстве 19 века возникли в результате реакции на застой академизма в английской живописи с его догматическими ограничениями и нарочито идеализированными картинами. Прерафаэлиты хотели, с одной стороны, вернуть ту духовную и творческую целостность, которой, по их мнению, обладало раннее итальянское искусство до Рафаэля, а с другой, как бы это удивительно ни звучало, придать живописи утраченный ею реализм. Россетти создал декларацию основных принципов «братства прерафаэлитов», знаменитый английский критик Джон Рёскин подвел под нее сложную теоретическую базу. Но сдается мне, самое главное, что объединяло всех прерафаэлитов – это любовь к женщинам.
Именно их изображения занимают большую часть творчества всех прерафаэлитов. Притягательной образ женщины, во взгляде и позе которой читается одновременно трагизм и сила, стал визитной карточкой течения. По одному только женскому лицу можно безошибочно опознать прерафаэлита. При этом соблазненная женщина, преданная своим возлюбленным (либо иным образом пострадавшая из-за мужчины) и оказавшаяся одна на краю бездны, выступала одним из основных героев. Джон Уильям Уотерхаус выбрал в качестве героя свой картины Данаю.
Уотерхаус является, пожалуй, самым известным поздним прерафаэлитом, хотя и пришел он к этому течение уже будучи достаточно состоявшимся художником. Поначалу он рисовал в совершенно классической манере преимущественно античные сюжеты с прекрасными женщинами в главной роли. Однако к моменту создания «Данаи», в 1892 году, Уотерхаус был уже одним из лидеров прерафаэлитов и автором знаменитой «Волшебницы Шалот». Но все же он обратился к античному сюжету, хотя и подошел к нему с несколько неожиданной стороны.
Данаю на протяжении многих веков изображают преимущественно в момент божественно-дождевого соединения с Зевсом. При этом по сюжету Даная должна получать от этого процесса немалое удовольствие, варьирующее от почти невинного у Мабюза с Тинторетто до совсем неприличного у Климта и Жана-Батиста Реньо. Но женщина, получающая удовольствие, это не то, что нужно настоящему прерафаэлиту. Уотерхаус выбрал совсем другую часть истории: когда ящик, в который грозный отец Данаи, Акрисий, заточил свою родную дочь вместе с ее сыном Персеем, выбросило на берег острова Сериф, и два брата, Полидект и Диктис, открыв ящик, с удивлением обнаружили в нем прекрасную женщину, с нежностью и тревогой прижимающую к груди своего сына.
На самом деле, Уотерхаус не был первым, кто выбрал для своей картины именно эту часть мифа (считается, что на выбор Уотерхауса могла повлиять картина «Даная и Персей на Серифе» Генриха Фюсли). Но есть одно существенное различие: другие художники акцентировали больше внимание на изображении (спасении) Персея, в то время как Уотерхаус делает главным героем саму Данаю, спасшуюся, пережившую, претерпевшую и устоявшую. И два будущих царя Серифа невольно стоят на коленях именно перед ней.
Картина находилась в коллекции Джулии Эллсуорт Форд, известного филантропа, коллекционера произведений искусства, автора нескольких книг для детей, а заодно одной из самых влиятельных женщин Нью-Йорка первой половины 20 века. На приемах в ее доме в самом центре Манхеттена бывали Уильям Йетс, Бертран Рассел, Исидора Дункан, Чарли Чаплин и многие другие. В октябре 1947 года незваные и куда менее респектабельные гости проникли в дом 88-летней Форд и вынесли картину «Даная» кисти Джона Уильяма Уотерхауса, которую с тех пор никто никогда не видел. Смею предположить, что воры были мужчинами, а Джулия Эллсуорт Форд – последней невольной героиней великого прерафаэлита.
#Искусство #19век #Уотерхаус #Франция #прерафаэлиты #Даная