Я король, а это — мой замок.
Вот я прохожу по коридору, под ногами розовый мрамор, в нишах по сторонам статуи, аллегорически изображающие добродетели государя: справедливость, мудрость, беспристрастность, доблесть, отвага. Я слышу мажордома в зале, объявляющего: «Его Королевское Величество...», и, не дожидаясь окончания, вхожу.
Все почтительно склоняются, я прохожу в середину возвышения и тут...
О... Тут ко мне выходит Она. Моя жена. Моя богиня. Свет моей жизни.
Я, влюбленный мальчишка, женатый на прекраснейшей женщине в мире, улыбаюсь ей, и рот расползается до ушей.
Она, светлый ангел, озаривший нас своим присутствием, улыбается мне, и я не вижу больше никого в зале.
Диадема сверкает бриллиантами в волосах, платье струится складками до пола, на шее изящное ожерелье из сапфиров с берегов этого... как его...
Ну как же его?!...
***
Проклятие! Сбился, и нить воспоминаний прервалась, я вновь пал в пропасть реальности.
Нет уже замка, одни руины, населенные призраками и бродячими мертвецами. Нет ни колонн, ни мажордома, ни статуй добродетелей — мудрости, справедливости, беспристрастности...
Нет королевы. Против нее были неопровержимые доказательства. Я казнил её. Мою богиню, свет моей жизни.
Помню, помню...
Я стою мрачный, закованный в броню своей ярости и ненависти, кругом клубится предательство и страх. Рядом что-то бормочет Лазарус, все плетет свои козни, он всегда что-то подсказывает, в чем-то разбирается, что-то знает. И пахнет паленым мясом и горячим железом... А она — на коленях, изможденная, в грязном тряпье, в колодках.
Лазарус бубнит и бубнит, перечисляет имена, шуршит бумагами. И мне ужасно хочется закончить поскорее этот кошмар, и я машу рукой палачу, и тот подхватывает её под мышки и водружает на гильотину...
Сказала ли она мне что-нибудь? Не знаю. Мои уши заложила глупая ненависть ко всему миру, я ничего не слышал.
И теперь ее нет.
Нет и меня, я мертв, я потерял многое, и, пытаясь вернуть утраченное, разрушил остальное.
С каждой потерей росла моя решимость исправить, найти и покарать негодяев, отнимавших у меня мою жизнь по частям: сперва сыновей, потом верность придворных, дружбу соседей, любовь жены...
Моя ярость так выросла, что даже после смерти таскает мои кости по гробнице. Едва кто живой неосторожно приблизится — его встретит огромный скелет с устрашающей дубиной. Горе ему, и горе мне, мы все потеряли всё.
Предатели, негодяи, воры — они приходят и приходят в мой замок. И я снова встаю — закованный в броню своей...
***
Но когда-нибудь я наберусь смелости и спущусь вниз, в казематы, где бродит призрак моей Асиллы. Я паду на колени, я буду умолять о прощении, я буду рыдать перед ней, а она сперва демонстративно не заметит моего присутствия, затем станет гневно смотреть на меня, и, наконец, стукнет меня легонько в лоб и простит. Я верю, тогда мы оба освободимся от плена этого места, и уйдем туда, куда уходят мертвые...
Я обязательно вымолю у неё прощение, совсем скоро...
***
Но я слышу — кто-то снова идёт по коридорам моего замка.
Я — король!
И это мой замок!
Вот я иду по коридору, и моя огромная дубина глухо бьёт в грязные мраморные плиты. Вслед мне смотрит отломанная голова статуи добродетели беспристрастности, сама статуя давно разбита — предатели немало потрудились, чтобы сокрушить меня. И все же я иду!
---
Павел Вайнштейн