«Дживс, - сказал я, - могу я говорить откровенно?»
"Конечно, сэр."
«То, что я скажу, может вас ранить».
«Вовсе нет, сэр».
"Ну тогда--"
Нет, подождите. Подождите минуту. Я сошел с рельсов.
Не знаю, был ли у вас такой же опыт, но загвоздка, с которой я всегда сталкиваюсь, когда рассказываю историю, - это резкая сложная проблема, с чего ее начать. Это вещь, из-за которой вы не хотите ошибиться, потому что один неверный шаг - и вы провалились. Я имею в виду, если вы слишком долго дурачитесь вначале, пытаясь создать атмосферу, как они это называют, и вся эта гниль, вы не справитесь, и клиенты уйдут на вас.
С другой стороны, отойдите от истины, как ошпаренный кот, и публика будет в растерянности. Он просто поднимает брови и не может понять, о чем вы говорите.
И, открывая свой отчет о сложном случае Гасси Финк-Ноттла, Мэдлин Бассет, моей кузины Анджелы, моей тети Далии, моего дяди Томаса, молодой Таппи Глоссоп и повара Анатоля, я вижу, что я сделали второй из этих двух поплавков.
Придется немного вспомнить. И, принимая во внимание все в целом и сравнивая это с тем, я полагаю, можно сказать, что это дело началось, если я хочу, чтобы это слово началось, с моего визита в Канны. Если бы я не поехал в Канны, я бы не встретил Бассета и не купил бы эту белую куртку, и Анжела не встретила бы свою акулу, а тетя Далия не сыграла бы в баккару.
Да, безусловно, Канны были точкой д'Аппуи.