Становление глобальных сетей в их нынешнем понимании, тесно связанном с глобальной политикой и мировой историей, на диво хорошо документировано и описано, - в частности, А.В.Багаевым в прекрасной работе «Презумпция лжи» [86].
В конце XIX века всем участникам нового мира, стремительно создаваемого империализмом (характеризующий признак которого - господство финансовых монополий над производственными), нужно было осмыслить новую реальность, - в том числе чтобы формировать ее продуманно, извлекая из этого максимум возможной выгоды. Финансовые сети сложились и сгустились до такой степени, что должны были начать осознавать себя как новый субъект интересов.
В 70-е годы XIX века Британская империя находилась на пике своего могущества, источниками которого были могучая экономика, огромная колониальная система (над которой «никогда не заходило солнце»1) и, о чем обычно забывают, передовая наука (о ее роли см. параграф 7.1.6., о причинах этой роли – пример 28), в том числе и общественная. (Исключительно высокая роль последней в развитии английского общества скрыта до сих пор, в том числе вполне осознанно – как важный фактор конкурентоспособности.)
Поэтому интеллектуальный импульс осмысления и сознательного сотворения нового мира зародился именно в Англии.
В силу важной роли науки в управлении он не затерялся, а почти сразу был воспринят, использован и развит государством (испытывавшим перенапряжение в силу чрезмерных масштабов и сложности империи, с одной стороны, и ощущавшим необходимость дать больше свободы личности в условиях развития новых технологий и общего усложнения общества, с другой).
В силу мощи самого передового тогда финансового капитала этот импульс сразу же был использован и им, - в частности, для усмирения борьбы социальных низов за свои права и постановки энергии этой борьбы на службу капитала и Империи.
Трансатлантический телеграф уверенно заработал (после попыток 1856-1858 и 1864-1865 годов) с 1866 года; в 1870 году была установлена прямая телеграфная связь Лондон-Бомбей. И в том же 1870 году, на пике могущества Британской империи, в Оксфорде создали кафедру изящных искусств, преподавать на которой стал Джон Раскин. Он говорил о нравственной необходимости распространения «великолепной традиции общества образованного, ценящего красоту, главенство закона, свободу, достоинство и самодисциплину» на «все низшие классы в Англии… и на неанглийские массы во всем мире». Речь шла о
цивилизационной конкуренции, о культурном империализме: об укреплении владычества Англии распространением ее ценностей как доминирующих во всем мире.
Сложившийся вокруг Раскина круг студентов-энтузиастов превратился в политическое сообщество «Круглый стол» или, иначе, «Детский сад» Милнера (умерший бездетным в 1902 году в 48 лет его член Сесил Родс2 завещал обществу все свое гигантское состояние, назначив распорядителями его членов «Альфреда Милнера и лорда Розбери, зятя своего главного делового партнера – лорда Натана… Ротшильда). Позднее, в первые 20 лет ХХ столетия, лорд Милнер стал одним из самых влиятельных политических деятелей в Англии и, соответственно, в мире (он руководил имперской и внешней политикой Британии…)», став ключевым идеологом и одной из главных движущих сил британского империализма.
«Круглый стол» развивал идеи британского империализма и прорабатывал планы трансформации Британской империи, которую его члены воспринимали в качестве образца устройства общественной и индивидуальной человеческой жизни3, в новых условиях, в том числе на основе идей фабианского социализма4, ставившего растущее по мере развития промышленности классовое самосознание английского пролетариата на службу империи.
Фабианство отрицало эффективность классовой борьбы и опиралось на объективную заинтересованность пролетариата метрополии огромной империи в ее укреплении. Социализм сводился фабианством к увеличению доли рабочего класса и в целом социальных низов в доходах от эксплуатации колоний при повышении эффективности общественного производства за счет его лучшей организации (в виде в конечном итоге общественной собственности, но утверждаемой непременно мирно и в интересах «классовой гармонии», то есть в первую очередь господствующего класса).
Фабианцы не были демократами: они «верили… в элитарность власти, а по отношению к казавшимся им неуклюжими… демократическим процедурам проявляли полную нетерпимость; в их представлении управление… должно было оставаться в руках высшей касты сочетающей в себе просвещенное чувство долга с умением эффективно управлять державой» [86].
Эгоистическим интересам социальных низов метрополии фабианский социализм, переросший в социал-империализм уже в бурскую войну, действительно соответствовал больше, чем классический социализм и выросший из него коммунизм, стремившиеся к большей справедливости для всех, а значит – к перераспределению ресурсов от метрополий в интересах колоний.
Не случайно «Милнер состоял в клубе главных пропагандистов фабианского социализма Co-Efficients, среди двенадцати членов которого были… лорд Роберт Сесил и лорд Артур Бальфур – двоюродные братья, оба побывавшие премьрами… Империи. А главным единомышленником лорда Милнера в Co-Efficients был сэр Халфорд Маккиндер», преподававший в Оксфорде с 1892 года один из создателей геополитики.
Идеи последнего «позаимствовал и сделал своими наравне с немцем Хаусхофером ведущий американский геполитик… Бернхем» [86], много позднее - в 1941 году - в своей одноименной книге [10] выдвинувший идею революции менеджеров и провидевший в еще имперском по форме организации мире формирование нынешнего глобального управленческого класса.
Не используя термин «менеджеры», тенденцию отделения власти от собственности и концентрацию ее в руках меритократии, то есть «достойных», - но не аристократов, а управленцев, администраторов (достигшую апогея уже в условиях глобализации – см. параграф 8.2), - едва ли не раньше всех уловил Герберт Уэллс, выразивший ее в «Современной утопии» (1905) и «Новом Макиавелли» (1910-11) [68, 69]. Развитие этой идеи привело его к разрыву с Фабианским обществом, а сам подход взяла на вооружение молодая лейбористская партия [277].
В 1932 году А.Берли и Г.Минс обнаружили это явление при исследовании корпораций [3], а в 1939 году, прямо накануне Бернхема Бруно Рицци сделал соответствующие политические выводы в блестящей книге «Бюрократизация мира», причем в общемировом масштабе [55]. Но лишь Бернхем высказал эти идеи тогда, когда их готова была воспринять управленческая элита, уже в разгаре войны, - и там, где она могла их услышать.
Как излагал фабианские взгляды в «Почему я пишу» [236] Дж.Оруэлл, «сейчас вырастает новый тип централизованного, планового общества, которое не будет ни капиталистическим, ни демократическим… Управлять… будут люди, контролирующие средства
производства…: хозяйственные руководители, техники, бюрократы и военные, которых Бернхем …именует «менеджерами». Эти люди …организуют общество так…, что вся власть и экономические привилегии останутся у них... Право частной собственности будет уничтожено, но право общей собственности взамен введено не будет. Новые «менеджерские» общества будут состоять… из… сверхгосударств, сформированных вокруг …промышленных центров в Европе, Азии и Америке. Эти сверхгосударства будут драться…, но… будут не в состоянии завоевать друг друга… Внутреннее устройство в каждом… будет иерархическим: высший слой будет состоять из новой аристократии, выбившейся туда за счет исключительных способностей…, а на дне будет основная масса полу-рабов».
А в конце XIX века в виде трансатлантической сети финансовых домов и обслуживающих их политиков и интеллектуалов сложился5 Финансовый интернационал (Фининтерн) – система прямого взаимодействия и координации крупнейших финансовых капиталов, предтеча нынешнего глобального управляющего класса. «Детским садом» лорда Милнера он6 осмысливал себя, осознавал свои интересы, обретал субъектность и, превращаясь из системы «в себе» в систему «для себя», становился таким образом политической и геополитической силой – подлинным творцом истории человечества.
Его идеологическими основами были три принципа:
1. Империя (пусть демократическая и не называемая империей, как в США) как единственно возможная форма организации сложной общественной жизни и, в частности, создания масштабных рынков и управления ими.
2. Геополитический подход как основа внешней политики (он разделялся и в Германии, где отставной генерал, профессор Хаусхофер, по идеям которого в его геополитической части разрабатывался гитлеровский план «Великой Германии», так отозвался о книге
Маккиндера «Географическая ось истории»: «Никогда я не встречал ничего более выдающегося, чем эти несколько страниц геополитического совершенства»).
3. Фабианский социализм и в целом выросший из него социал-империализм (как и его упрощенная форма – национал-социализм от Германии до Польши) как инструмент оседлания и присвоения элитой энергии социальных низов.
Впоследствии осмысление опыта государственного и коммерческого управления в условиях Великой депрессии добавило четвертый принцип: неизбежность перехода власти от номинальных собственников капитала и старой аристократии к менеджерам, непосредственно управляющим факторами этой власти, будь то капиталы или войска7 [3, 10, 55].
Именно благодаря влиянию финансового капитала социал-империализм стремительно, уже в конце XIX века стал общемировым идеологическим трендом (имперский подход был тривиален в силу имперской организации крупных обществ, а геополитический подход и тем более осознание революции менеджеров распространились позже). Даже в Грузии, где социал-демократическая организация «Месаме-даси» была основана аж в 1892 году, за шесть лет до РСДРП, один из ее лидеров Ной Жордания «еще в 1898-1899 гг. открыто выступал с апологией западноевропейского империализма, отстаивал идею о цивилизаторской миссии капитализма в колониальных и отсталых странах» и даже во время бурской войны, формально выражая симпатии бурам, писал: «Англию нужно любить и сочувствовать ей… Англия является колыбелью всего…, чем гордится сегодня цивилизованное человечество» (цит. по [86]).
При этом социал-империализм оказал огромное влияние (вплоть до прямого заимствования идей и требований) не только на левых, но и на правых, вплоть до зарождавшихся в начале ХХ века радикально правых (английских фашистов). «Во времена Эдварда VII (1901-1910) программу социальных реформ в сочетании с укреплением империи воспринимали с энтузиазмом партии практически всех направлений» [86].
Социал-империализм стал знаменем рубежа XIX-XX веков так же, как знаменем революций 1848-1849 годов стало освобождение от империй национальных государств. Помимо интересов окрепших национальных буржуазий, для империй эта идея была средством
конкурентной борьбы друг сдругом8, а для крупного капитала – средством общего ослабления противостоящих ему и ограничивающего его влияние империй. Главная же идея, принципиально новая для последнего, заключалась в создании небольших государств, поддающихся захвату и эксплуатацией уже не другими государствами, но капиталом «в чистом виде», свободным от необходимости делиться прибылями с той или иной обеспечивающей его интересы империей.
На реализацию каких же конкретно проектов Фининтерн и различные его группы направили обеспеченное его влиянием идейно-политическое единство тогдашнего мира?
"Объяснение происходящих событий - в моей исчерпывающей книге (13-е издание) "Конец эпохи: осторожно, двери открываются!"
Том 1. Общая теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/21807-mdelyagin-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsy?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
Том 2. Специальная теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/24234-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsya--tom-2-s?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
В электронном виде:
Том 1. Общая теория глобализации http://worldcrisis.ru/crisis/delyagin_book
Том 2. Специальная теория глобализации. http://worldcrisis.ru/crisis/delyagin_book_2
Кроме того, рекомендую моя книга о том, как не выживать, а жить под властью одичалых строителей блатного феодализма: "Жизнь в катастрофе: победи кризис сам!" (издание пятое) https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/26975-zhizn-v-katastrofe-pobedi-krizis-sam--izdanie-pyatoe?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
Исчерпывающая книга А.В.Островского (и, кроме того, образец проверки фактов, "мануал по фактчекингу") "Солженицын. Прощание с мифом" с предисловием А.И.Фурсова и моим послесловием. https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/28928-solzhenitsyn-proschanie-s-mifom-predislovie---aifurs?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
Художественное осмысление современной сюрреалистической эпохи - в моей книге "Праздничный ад свободы": https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/19060-prazdnichnyy-ad-svobody