Новорожденное Солнце уже довольно высоко поднялось над горной грядой, едва видневшейся вдали у кромки горизонта, когда Гвен и Хаук оставили за своими спинами вскормившее их пепелище, и направили свои стопы встреч сверкающему диску. Прощанье было недолгим. Соплеменники вели себя так, словно подростков уже не было среди них. Отторгнув «лишних», группа тут же сомкнулась, нацелившись на выживание в новом составе. Только Мар взглянула на Гвена с лёгким сожалением и протянула ему несколько кусков завяленного лошадиного мяса. Гвен завернул угощение в старую шкуру кулана (дикого осла) – туда же он сложил и прочие ценности, без которых немыслима жизнь человека – несколько кремневых наконечников, нож, верёвку из оленьих и куланьих жил, многоценный чёрный порошок для быстрого получения огня, трут из древесного гриба, да несколько камней, каждый из которых обладал особыми свойствами. Всё остальное умелый охотник легко добудет в пути. А Гвен ни чуть не сомневался в том, что он - есть самый лучший охотник. К тому же он не одинок. Пусть Хаук немного моложе его и ниже ростом, всё же четыре глаза и четыре ноги лучше, чем две. Хаук же поглядывал на старшего брата с нескрываемым обожанием. Он предпочёл отправиться с ним в путешествие, сулящее не только опасности, но и радость открытий. Оба были молоды и неопытны, но их мускулистые тела распирало от нерастраченного здоровья, будто неведомый Дух вселился в них. Дух незнакомый их соплеменникам, предпочитающим предсказуемую жизнь на хорошо исследованной, обжитой многими поколениями территории. Дух дразнил и настойчиво звал их вперёд – туда, где никто ещё не был.
Солнце весело светит в глаза. Весенний ветер треплет рыжие волосы. От земли тянет паром, хорошо знакомым запахом, оттаявшего навоза. После трудной зимы, равнина возрождается прямо на глазах. И пусть, то тут, то там, кружат над падалью не в меру расплодившиеся грифы, земля, ощетинившаяся зеленью, уже полнится рёвом и ржанием самок, окликающих своих новорожденных детёнышей. Тянутся к небу молодые побеги. Кусты и деревья, стремятся использовать каждый день, пока стада травоядных не вошли в прежнюю силу.
Ноги Гвена и Хаука бодро месили чёрную хлябь. Изрезанная холмами и оврагами, открытая небу и солнцу равнина была их домом. Их малицы и волосы ещё хранили запах дыма от родного костра, и от того не возникало чувство оторванности от «своих». Наоборот - они ощущали себя героями. Шли молча и смотрели в даль на горы. Они никогда не видели их вблизи. Старая Огой говорила, что горы - это зубы земли. Конечно, если земля пожелает, она легко проглотит людей и животных. Огой говорила, что так и было уже не раз. Но было это уж очень давно. Гвен и Хаук старались не думать о том, что приближаются к огромной пасти и должны будут пройти через неё. Они всё шли и шли. А солнце уже лизало их острые затылки.
На исходе дня горная гряда была всё ещё далека, но облака, налившиеся оттенками красной глины, ясно намекали - пора бы поискать место для ночлега. Словно нарочно, поджидая путников, раскинулось на холме одинокое кряжистое дерево. По близости обнаружилась и большая лужа с талой водой. О лучшем нельзя было бы и мечтать. Огонь решили не разводить, утолили голод вяленым мясом и взобрались на дерево, поудобней устроившись на толстых ветвях.
***
Участники конференции устремились в кафетерий, где их ожидал ланч. Официанты с элегантно уложенными на один манер чёлками, виртуозно лавировали между столиками, гордо вздев над головами подносы, щедро уставленные снедью. Анчоусы и рыбное суфле, кусочки камамбера и пармезана, ароматный шашлык и помидоры с маринованным имбирём безусловно украшали научный дискурс. Здесь же процветала торговля сувенирами. Каждый участник считал своим долгом обзавестись на добрую память продолговатым неандертальским черепом размером с теннисный мяч. а также футболкой с надписью: «Я на 3% неандерталец».
Только Джессику не прельщали подобные принты. Она уже знала: по стандарту все неандертальцы светлокожи и рыжеволосы, тогда, как кожа их более удачливых эволюционных соперников: кроманьонцев – креативных детей жаркой Африки, потемнела под действием эумеланина. По словам профессора Мела Гривса: «эволюция ошибок не совершает». Именно тёмная кожа ограничивает выработку витамина D в условиях интенсивного солнца и, кроме того, защищает её обладателей от онкологии в репродуктивном возрасте.
«Раз уж у меня тёмная кожа», - решила Джессика, - «значит нет, и не может быть никаких генетических связей с этим загадочным видом древних людей. Стало быть, и футболка не нужна»
В руке у Джессики остывала чашка с кофе. Уже несколько минут она не могла отвести глаз от столика напротив. Столик располагался у окна. За прозрачным, словно горный воздух, стеклом виднелся склон горы, поросший реликтовыми соснами. На фоне этого уникального ландшафта, от коего веяло неистребимой первозданностью бытия, выделялся силуэт человека. Сидящий за столиком одинокий мужчина был впечатляюще под стать живописному пейзажу. Широкоплечий и большеголовый с угрюмо нависшим лбом и крупным носом – он весьма напоминал... неандертальца, одетого по современной моде. Исторический колорит добавляли эффектно-рыжие пряди волос, ниспадающие на массивные плечи. Сначала Джессике даже показалось, что это манекен, какие здесь: на территории природно-исторического музея встречались на каждом шагу. Однако, угрюмый с виду «манекен» поднёс к губам крохотную фарфоровую чашечку и сделал внушительный глоток. Нехитрое это действие убедило Джессику, что перед ней самый настоящий человек. Стало ещё любопытней и захотелось рассмотреть поближе этого странного субъекта с внешностью гоблина.
Недолго думая, журналистка легко вспорхнула с места и приблизившись к соседнему столику проворковала по-английски любезно-профессиональным тоном первую пришедшую на ум фразу:
- Здравствуйте! Меня зовут Джессика Кабо. Я – корреспондент еженедельника «Ритм науки» Как вы думаете неандертальцы скрещивались с кроманьонцами? Если так, то почему эволюция предпочла кроманьонцев?
( Продолжение следует) - здесь!
Иллюстрация - работа финского художника Тома Бьёрклунда "Портрет неандертальца"
Начало истории - тут!
Спасибо за внимание, уважаемый читатель!