Думаю, к вечно страдающему выражению лица Махидевран все привыкли быстро. Брошенная Роза Сулеймана, бесподобно сыгранная талантливой Нур Феттахоглу, удивительно статичный персонаж. Ее страдания начинаются в первой серии ВВ и заканчиваются практически в самом его конце... Ее историческому прототипу — реальной Махидевран-султан — я безмерно сочувствую. Какие бы грехи она не совершила, она сполна заплатила за них, похоронив единственного сына. Что может быть страшнее, чем хоронить собственного ребенка? Но если про настоящую Махидевран либо хорошее, либо ничего (правды мы все равно не знаем), то церемониться с одноименным персонажем со схожей судьбой из ВВ не обязательно :)
Всем привет! Я — Марина, у нас с мужем разные вкусы в кино, поэтому своими мыслями о любимом сериале "Великолепный век" я делюсь в этом блоге. Добро пожаловать!
Махидевран-султан предстает перед зрителем в образе несчастной брошенный любимым мужчиной матерью-одиночкой. (Мустафа вроде и рос при отце, но его внимания, как ни крути, получал мало, что неэкологично компенсировалось вечными причитаниями матери на тему судьбы-злодейки и Хюррем-гадюки).
Не знаю, как у других зрителей, а у меня благодаря статичности эмоционального состояния Махидевран годы с момента первого хальвета Хюррем с султаном до их никяха пролетели на одном дыхании. Не помогла даже смена актеров-детей в кадре. Только взглянешь на скривленное личико и поджатые губы Весенней Розы и кажется, что совсем недавно она мутузила рыжую рабыню фэйс об тэйбл пол...
Махидевран страдала профессионально. Она не выходила из образа даже оставшись наедине с собой. (Чтобы зрители ни на секунду не забывали о жизненном кредо этой красивой молодой женщины). В покоях Валиде Розушка либо хищно улыбалась, услышав, какую страшную кару задумала повелительница лукума гарема для нелюбимой невестки, либо кривила лицо, перечисляя, какие страдания она страдает. Своим грязным бельем весенняя госпожа трясла при любой возможности, чем однажды даже прожженного Ибрагима смутила. Самым благодарным зрителем бесконечной драмы была тупица Гюльшах. А самым лишним — малыш Мустафа.
И ладно бы Роза плакала при ребенке первые дни после разрыва. Но годы... выражаясь современным языком, своим вечно страдающим видом она нанесла психологическую травму ребенку и испортила его отношения с отцом. А точнее, с человеком, от которого во всех смыслах зависела жизнь Мустафы. Внушать ребенку мысль, что именно повелитель обрек его мать на страдания, было преступлением. Ведь у взрослеющего Мустафы неизбежно должна была произойти переоценка ценностей, которая вполне могла вылиться (что и случилось) в охлаждение отношений с отцом.
Обиженный за мать шехзаде Мустафа и образ мученицы - страдалицы — это два капитала, которые Махидевран сколотила за годы проживания в Топкапы. (Да-да, с помощью искусственно поддерживаемого ореола страданий люди начали устраивать свои судьбы задолго до появления "Пусть говорят"). Треугольник Карпмана работает без перебоев, как и шаблоны человеческого мышления. Если женщина картинно плачет и красочно описывает страдания, причиненные ей соперницей и бывшим (я ему все отдала, а он!..), большая часть аудитории проникнется сочувствием к несчастной жертве. (Особенно, если она преимущественно состоит из женщин).
Да, Махидевран — типичная "жертва", коммуницирующая с людьми на основании деструктивных установок. Попеременно она предстает то в роли жертвы, то в роли агрессора и даже спасателя (сочувствие принцессе Изабелле). Она с легкостью выводит людей на эмоции, манипулирует ими на уровне инстинкта, настолько сильны деструктивные схемы коммуникации в ее сознании. Ее общение с Хюррем проходит с позиции агрессора: она постоянно провоцирует ее колкими словами. При этом Хюррем всегда дает ей отпор, а Махидевран отступает. Свое поражение она в обязательном порядке фиксирует жалобой на свою загубленную судьбу любому оказавшемуся поблизости: Гюльшах, Валиде, Хатидже, Мустафе. Махидевран крайне важно оставаться жертвой в их глазах, а Хюррем выставлять агрессором, который добивается окончательного поражения поверженной соперницы.
И это не просто игра на публику, это способ продержаться на выгодных условиях до взросления Мустафы. Благодаря постоянно поддерживаемому имиджу жертвы, Махидевран пользуется поддержкой Валиде и Хатидже, сохраняя свой статус влиятельной госпожи. (Безусловно, ее обязаны были уважать в Топкапы, как мать старшего наследника, но и Хюррем должна была пользоваться не меньшим почетом, чего мы не наблюдаем в первой половине сериала так точно).
Интеллектом Весенняя Роза не обладала, сомнений в этом нет, поэтому ее цели были размыты и суетливы. Но как минимум, ее успокаивало, что Валиде души не чает в старшем внуке, а сама Махидевран припеваючи живет в роскошном дворце исподволь приучая всех к мысли, что следующей валиде будет именно она. Изображая жертву и перетягивая на себя внимание, Махидевран компенсирует утраченное расположение султана и решает важную стратегическую задачу — лишает Хюррем покоя и хорошей репутации. Ну и — на всякий пожарный случай — транслирует султану свою преданность, ведь ее сердце по-прежнему разрывается от тоски по нему.
При этом — удивительное дело — возможности сердца Махидевран оказываются на исходе, когда султан женится на Хюррем. Совпадение? Если вы так подумали, скорее всего, Махидевран и вас затащила в болото деструктивных установок. Что же случилось с сердцем Весенней Розы на самом деле?
Увы, возможности образа жертвы не безграничны, и на некоторых людей это просто не действует. Да и сильные жизненные потрясения способны порой выбить дурь превратить жертву в агрессора. Во всяком случае, это может стать поводом выпрямить спину, топнуть ногой и звонко крикнуть: "С меня довольно"! Правда, после этого все равно, размазывая слезы по щекам, признаться, что все эти годы все было не просто плохо, а очень и очень плохо. (Я о том эпизоде, когда Махидевран признается Валиде, что ее сын зовет бывшую фаворитку в покои, но спит стоя как боевой конь / на коврике у порога / в кресле / вообще не спит несчастная женщина одна).
После дарования свободы гадюке Хюррем, весенняя госпожа совершает цыганочку с выходом. Все начинается в день никяха во дворце Хатидже. Махидевран рыдает как над покойником, чем выводит из себя даже вечно спокойную как удав Гюльфем. Глядя на истерику товарки, та презрительно бросает:
— Тоже мне, горе! Хюррем-султан давно твое место заняла.
Токсичные, обидные, но абсолютно справедливо сказанные слова! Да и видела Гюльфем ее насквозь, потому что тоже любила султана и пережила горе, несравнимое с горем Розушки, но имела достоинство и не спекулировала своей личной драмой.
Махидевран понимает, что в изменившихся условиях (вступление султана в законный брак), ее самодеятельность уровня школьного драмкружка перестанет впечатлять лояльную к ней аудиторию. Как бы противницы Хюррем ни пытались доказать, что она разрушила семейное счастье Весенней Розы, это не так. Отношения Сулеймана с Махидевран — это что-то вроде длительного студенческого романа, который закончился, когда султан встретил свою настоящую любовь. Наличие ребенка ничего не значит, регулярное рождение новых шехзаде в условиях высокой младенческой и детской смертности эпохи Средневековья было одной из стратегически важных обязанностей султана. (Претендентам на трон также дозволялось делать наследников).
Никяхом повелитель четко и ясно дал всем понять, что его увлечение Хюррем вышла за пределы страстного романа: отныне она — полноправный и полноценный член династии, а не придаток в виде матери шехзаде.
А теперь вопрос на засыпку: смогла бы по-настоящему любящая женщина смириться перед соперницей ради шанса вернуть внимание любимого мужчины? Ответ: смогла бы. И не надо мне рассказывать про женскую гордость. Огромное количество женщин терпело загулы мужа на стороне и потом принимало его обратно в семью. Вон, вспомните Надьку из "Любовь и голуби". Я не имею в виду нравственную сторону вопроса, это личное дело каждой конкретной женщины — простить неверного мужа или нет. Но факт есть факт: есть такие, которые готовы простить и прощают. (И не всегда проигрывают при этом, хотя измена — невероятно подлый поступок!) И такая женщина была в ближайшем окружении Махидевран — Гюльфем. Она любила султана и покорно ждала, что он обратит на нее внимание. Она понимала, что шансы есть. Мизерный, ничтожный, но тем не менее, ведь Гюльфем по-прежнему оставалась его наложницей.
Что мешало Махидевран смириться перед Хюррем ради мужчины, по которому она убивалась долгих 7... 8 — сколько лет? Ради мужчины, о котором она прожужжала уши всему дворцу, страдания по которому возвела в культ?
Все просто: она не любила Сулеймана. И как только отпала необходимость изображать страдания по тому, чего не было, поспешила сбросить эту наскучившую роль. А заодно и ставший неактуальным образ жертвы. Теперь у Махидевран на горизонте маячит другая, куда более притягательная цель — стать валиде. Этот высочайший титул всегда манил ее гораздо больше, чем роль любимой наложницы Сулеймана. Впрочем, она бы не отказалась от хальветов с повелителем, но в конечном итоге, и без них Мустафа был главным претендентом на трон.
Надо сказать, что повелитель подыграл Махидевран, совершив никях на праздник обрезания Мустафы. Не помню точно, сколько лет было шехзаде на тот момент, но именно с этого возраста его можно было отправлять в санжак. И Махидевран не столько умом, сколько выработанным до автоматизма навыком изображать жертву идет ва-банк.
Ворвавшись, в покои султана ставит его перед зашкаливающим по степени наглости (и глупости) выбором: или ты даешь мне свободу, или я забираю сына и уезжаю с ним в санжак. (Хоть она и стелила согласно придворному этикету, именно таков был смысл ее слов). Все ее реплики в диалоге с султаном манипулятивны, поскольку она привычно изображает жертву....
Продолжение разбора читайте здесь
А как вы как считаете? Согласны со мной? Делитесь своими мнениями в комментариях. Если статья понравилась, ставьте 👍 и подписывайтесь, впереди много интересного!
