А когда Одинцов ловко и красиво развернул перед учителем карту, Сергей Николаевич пошутил:
— Совсем как в сказке цветистый ковер раскинул!
Одинцов сел. Учитель посмотрел в записную книжку и вдруг сказал:
— Мазин и Трубачев!
Трубачев вспыхнул и встал. Мазин сидел впереди. Он неловко вылез из-за парты, одернул курточку и, обернувшись к Трубачеву, сказал:
— Пошли!
Ребята фыркнули. Сергей Николаевич улыбнулся.
— Со своим профессором, — пошутил он.
Оба мальчика стали у доски.
Сергей Николаевич перелистал учебник географии.
Класс затих. Только Русаков беспокойно вертелся на парте, быстро-быстро обкусывая на левой руке ногти и не сводя испуганных глаз с товарища.
— Ну, Мазин, как теперь твои дела? — спросил Сергей Николаевич.
Мазин медленно повернулся к Трубачеву:
— Как мои дела?
Ребята снова засмеялись. Сергей Николаевич покачал головой:
— Я не Трубачева спрашиваю. Ты мне сам отвечай, как ты чувствуешь: прибавилось у тебя знаний или нет?
Мазин пристально посмотрел на карту:
— Прибавилось.
— Выберешься ты теперь из Белого моря без посторонней помощи?
— Выберусь.
— Хорошо. А если мы тебя, скажем, из Ленинграда в Белое море пошлем?
— Поеду, — сказал Мазин и взял указку. — По Беломорско-Балтийскому каналу поеду, вот так… — Он проехал по каналу и остановился в Архангельске. — Есть. Пять суток потратил.