ГЛАВА 55
«Очередной перевод»
Прошла неделя и я начал думать, что меня ни куда не отправят. Но я заблуждался...
— Вежель, через 10 минут на выход, с вещами.
Я вздохнул, потому, что знал наверняка, меня переводят в осуждёнку. Начал собирать свои вещи и скручивать матрас.
— Давай, Колдун. На лагерь поедешь, не тушуйся. Веди себя нормально и обойдётся без происшествий — напутствовал меня смотряга.
Я лишь кивнул в ответ и пошёл пожимать руки.
Через несколько минут я уже стоял в коридоре.
— Куда меня? В осуждёнку? — спросил я конвоира.
— Увидишь — сухо произнёс он.
Раньше бы я испугался, но уже знал, что конвоиры часто нагоняют жути. Поэтому отнесся к его словам, как будто он ничего не ответил.
Мы спустились на этаж ниже, и он подвел меня к дверям. За ней началось шевеление.
Когда конвоир открыл двери вокруг меня столпилось много человек. Я уже знал почему они так делают и сделал лишь один вывод – в камере есть порядок.
Когда за спиной закрылись двери я сразу прошёл к умывальнику, и вымыл руки. Это тоже негласное тюремное правило, зашёл в хату – вымой руки.
— Как звать? — поинтересовался один из будущих сокамерников.
— Колдун, из 528й.
— О, Колдун, здорово! — раздался голос откуда-то сверху и из угла. Из темноты выглянул Лёха Тойота.
Я был рад его видеть. Всё-таки типа моего первого учителя. Хоть и провели мы с ним в камере совсем немного времени.
Услышав как Тойота со мной общается, окружающие тут же потеряли ко мне интерес.
— Кидай матрас сюда. Сколько дали?
— Пол года — уже ожидая реакцию сказал я.
— Как пол года? Ты же вроде по 228 часть 3 шёл?
Я увидел, что наш разговор слушает почти вся камера.
Ещё бы, интересно как мне дали пол года, если минимальный срок 10 лет...
— Переквалифицировали во вторую часть.
Он засмеялся.
— Нифигассе, даже для второй части это очень маленький срок. Вообще такое в первый раз слышу. Ты в натуре Колдун, – и он опять рассмеялся.
—Колдун, а наколдуй мне срок поменьше — раздалось с другого угла.
Все засмеялись, а я подумал. Как же меня достали эти просьбы, пусть и в шутку.
Тойота тоже был рад меня видеть. По крайней мере он добродушного улыбался.
— Чем в 528й занимался?
— В тюрьме сидел! — мы засмеялись. А если серьёзно, на роботе стоял.
— О, Саня, к тебе напарник пришёл.
Я посмотрел на вход. На роботе стоял коренастый пацан маленького роста. Он лишь буркнул что-то в ответ.
— Хата у нас тупиковая, поэтому к нам редко заходят. Как сам то? — и он обхватил меня за плечи. Теперь я был уверен, он рад нашей встрече.
Я вкратце рассказал ему о событиях, произошедших со мной. Про Юру, про Кальция, про нарды и покер.
— Ахренеть, ты даже в тюрьме не скучал. А у меня капец рутина. Осудили на пять лет. По моей статье не вышка, но и немало.
Он шёл по какой-то части грабежа. Рассказал местные порядки. Смотрящего у них не было, но арестанты сами следили за соблюдением порядка. Был какой-то Лёха, он рисовал «марочки». Так называют рисунки на ткани. Обычно рисуют иконы и тому подобное. Её можно было обменять на сигареты. Но эти рисунки мне не были интересны. Он что-то рисовал на шконке у самой лампочки.
Оглядев, уже своих сокамерников, я пришёл к выводу, не так уж здесь и плохо...
ГЛАВА 56
«Баландёр»
В этой камере было не тесно и у всех были определены срока. Может поэтому царила спокойная атмосфера.
Я через день стоял на роботе, но наша камера была единственная в тупике. Это делало это занятие абсолютно спокойным, к нам просто не заходили.
Раз в день приводили 1-2 арестантов, видать готовили к отправке. Но время шло, и я очень надеялся, что меня никуда не отправят...
В «обезьянку» я увидел конвоира, он вёл арестанта. На повороте он не свернул. А это означало одно – он идёт к нам.
— Один с арестантом, в нашу сторону! — крикнул я и быстро спрятал зеркальце.
К двери тут же подбежало много народу, а тем временем конвоир уже открывал замок.
Он завёл арестанта и ушёл. Странно, обычно новых арестантов приводили с утра, а тут вот-вот будет ужин.
Новичок был небольшого роста, с карими глазами и чёрными волосами. Он кусал нижнюю губу и было видно, он сильно волнуется. Ещё тогда я подумал, а чего волноваться? Не в первый же раз.
— Как звать? — спросил один из сокамерников.
— Роман, ударение на о — не совсем уверенно ответил он.
— А из какой хаты? — поинтересовался тот же сокамерник.
Вот тут Роман стушевался.
— Я бывший баландёр — тихо произнёс он.
По камере пронеслось протяжное ууу. Очень странно. Хозкоманду не содержат в общих камерах и арестанты с ними не пересекаются.
— А как ты здесь оказался? — мне тоже было интересно.
— Набил морду одному баландёру.
Все ясно. Он накосячил и его просто «исключили» из хозкоманды. Если ты стал сотрудничать с администрацией, обратной дороги уже нет. Я понимал, теперь он и не там и не здесь. Незавидная участь.
К нему быстро потеряли интерес и было видно, что его не уважают и просто избегают общения.
В итоге, я стоял на роботе, а он присел рядом. Мне было без разницы с кем болтать. Да и вообще я не придерживался взглядов, что и поговорить лучше не стоит. Даже с бывшим баландёром.
— А что за имя у тебя такое странное? — продолжая смотреть в «обезянку» спросил я.
— Родители из Индии, вот так и назвали.
А вот это интересно. Я-то думал, что за внешность у него такая необычная.
— А ты был в Индии?
— Я там почти 10 лет прожил, — он сразу заметил мой интерес. И по его реакции я понял, что не первый такой.
— Ну и? Сильно там по-другому?
— Совсем.
Он рассказал, что там совсем другая культура и люди. Не лучше и не хуже. Просто другой уклад жизни. Я узнал про их кухню, традиции, мировозрение. Мне действительно было это интересно. А ему было интересно рассказывать. Хоть и было видно, что делает он это не в первый раз. На нас косились, но мне было абсолютно параллельно. Да и Роман расслабился. Представляю, что он ожидал от перевода в общую камеру. Это как зебру запустить в клетку ко львам.
— За что хоть рожу набил? — хохотнул я.
— Слишком много базарил.
По его интонации было видно, он ни капли не жалеет.
— И сразу решили перевести?
— Так там старший баландёр был. Типа авторитет его подорвал.
Я рассмеялся и подумал, даже если ты баландёр не стоит позволять лишних слов в свой адрес. Подробностей их разговора я не знал, но уважал его поступок...
ГЛАВА 57
«Подготовка к отправке»
В новой камере не было каких-то особенных случаев. По крайней мере для меня. Хотя с воли, наверное, многое выглядело необычным. Просто я ко многому уже привык и относился спокойно.
К двери подошёл конвоир с листком бумаги. Он начал зачитывать около 15 фамилий, в том числе и мою. Сказал что завтра с утра нас заберут. Я понял это отправка...
Среди названых арестантов был и бывший баландёр. Он заметно волновался.
— Чего нервёхаешь? — спокойно произнёс я.
— Да вот думаю, как ко мне на лагере будут относиться.
— Ну в морду ты бить умеешь, поэтому не переживай.
Мы оба рассмеялись.
Моё внимание привлек арестант с погремухой «Путин». Такое прозвище он носил из-за внешнего сходства с ним. Он переодевал футболку.
Я увидел у него на плечах наколки в виде четырёхконечных звёзд. Одна из них была недоделана. С ним беседовал сокамерник:
— На лагере тебе придётся отвечать за партаки, или стирать их кирпичом — и он кивнул в сторону звёзд.
Об этом я тоже слышал. Если ты не можешь ответить за наколки, тебе дают кусок кирпича и ты до крови их стираешь. Варварский способ, но он исключает необоснованных наколок.
Причём неважно, в тюрьме ты их набил или на воле, не зная обозначения. Как говорится незнание не освобождает от ответственности.
— Знаю, но назад уже пути нет — было видно, «Путин» переживает по поводу своей завтрашней отправки.
Я оглядел сокамерников, многие уже собирали вещи, хотя нас должны были увезти лишь завтра утром.
Кто оставался, раздавали советы. Хотя сами были «первоходами» и слышали про лагерь с чужих слов.
— Главное не тушуйся, веди себя естественно, но и в обиду себя не давай.
Услышал я где-то в глубине камеры.
Неужели это непонятно? Я уяснил данное правило ещё в школе.
Я тоже пошёл собирать вещи, благо их было совсем немного.
Вся эта суета продолжалась до вечера. Все арестанты, которых отправляли, понимали, они вместе могут провести не один год. Поэтому в воздухе висела особая атмосфера братства.
Я тоже начал думать. А как до лагеря доходят новости? Это тут можно их передать с помощью маляв. Туда наверно звонят. Про эти «обязанности» смотрящих я ни разу не слышал, но знал, что статус арестантов по прибытию уже знают. Поэтому, у опущенного не получится это скрыть. А «Путина» наверняка будут проверять на стойкость духа и всё такое.
Я понял, в тюрьме все правила не продиктованы государством и какими-то органами. Все законы и своды были сформированы столетиями. Наверное поэтому такое неуважение к надсмотрщикам. Ведь они не живут по тюремным правилам и просто многих не знают...