Олеся, обливаясь слезами, дождливым, сентябрьским вечером шла домой. Она горько, прерывисто всхлипывала. Ее правая рука была прижата к животу, который пока еще не округлился. Молодая женщина находилась на третьем месяце беременности и только утром узнала о своем интересном положении.
Новость эта шокировала ее, так как Леся ни морально, ни материально не была готова стать матерью. У них с ее парнем Артуром были совсем другие планы. Леся поплакала, затем взяла себя в руки и после занятий в колледже отправилась к Артуру, чтобы сообщить ему о своей беременности.
Молодой человек был приезжим. После окончания школы он приехал в столицу из провинции в надежде на лучшую жизнь. Артур устроился работать грузчиком, так и остался в большом городе, где снимал комнату на окраине города. Парень с трудом сводил концы с концами, так как вынужден был большую часть заработанных денег отправлять матери, ухаживающей за отцом-инвалидом.
Сама Олеся тоже богатой жизнью не жила. Она выросла в детском доме, и после достижения совершеннолетия оказалась выброшена на берег суровой жизни, где у нее не было ни родных, ни знакомых. Леся получила от государства скромную однокомнатную квартиру в спальном районе. Она поступила в колледж в надежде когда-нибудь стать поваром и открыть свое кафе.
- Леська, ты с ума сошла? – воскликнул обескураженный парень, потрясенно глядя на тихо всхлипывающую девушку, - Какая беременность? Какой ребенок? Очень не вовремя ты залетела! Надо срочно избавляться от ребенка! У тебя хоть деньги на аборт есть? У меня нет. Я вчера все, что было, отправил маме.
- Аборт? – испуганно, оторопело переспросила Олеся и громко зарыдала, - Я не хочу убивать нашего малыша! Артур, я понимаю, что будет сложно, но мы справимся, слышишь? Мы вместе преодолеем все трудности! Это большой грех! Это наша с тобой кровиночка!
- Глупостей не говори, Леська, - с досадой пробормотал Артур и сердито фыркнул, с укором посмотрев на свою девушку, - Мы сейчас точно ребенка не потянем. Нет у нас ни денег, ни нормального жилья, ни работы. Ты еще студентка, а я – обычный грузчик, на шее которого сидят родители. Выхода у нас другого нет. Сделаешь аборт. Тут обсуждать нечего. Ладно, я завтра постараюсь деньги занять у Кольки из нашей бригады. Я тебе позвоню ближе к обеду. Леся, я тебе четко и ясно говорю: либо ты делаешь аборт, и мы продолжаем встречаться, как раньше, либо ты забываешь о моем существовании. Я не позволю тебе испортить мне жизнь. Она итак не самая сладкая и приятная.
Леся находилась в полном отчаянии. Она не хотела убивать собственного ребенка, но до ужаса боялась потерять Артура, а еще больше ее пугала мысль, что она одна не справится, не потянет. Ведь у нее за спиной никого: ни матери, ни отца, ни друзей, ни родственников. Только один Артур и есть.
Когда-то Олесю бросила родная мать. Она оставила девочку на пороге роддома глубокой ночью. Возвращаясь домой, Леся думала, что хуже: сделать аборт или дать малышу жизнь, но в итоге все же отказаться от него? Леся была зла на свою биологическую мать, которую никогда не видела и не знала. Ведь она обрекла своего ребенка на унылое, жалкое, нищенское, одинокое существование.
Порой молодая женщина со слезами на глазах думала о том, что лучше бы она вообще не родилась. Ведь Олеся о своем рождении не просила. Она не знала, что делать: дать жизнь малышу или послушать Артура, в чьих словах была доля правды.
Леся была настолько глубоко погружена в свои мысли, что не заметила, как вышла на проезжую часть. Она опомнилась только тогда, когда свет, исходящий от фар стремительно мчащейся в ее сторону машины ослепил ей глаза. Лесю мгновенно обуял всепоглощающий, непреодолимый ужас. Она громко закричала и судорожно зажмурилась, затем упала в бездонную пустоту…
Из серебристой иномарки выскочила женщина 40 лет и, стремительно подбежав к Олесе, проверила ее пульс, после чего с трудом потащила ее к своей машине и положила на заднее сиденье. Женщина эта, к счастью Олеси, оказалась известным хирургом, владельцем элитной частной клиники.
Жанна привезла Лесю в свою клинику, где ей оказали всю необходимую медицинскую помощь. Леся отделалась сотрясением мозга, переломом правой руки и небольшими ссадинами, ушибами. Леся, открыв глаза, увидела яркие стены роскошной больничной палаты, на которых висели картины известных художников и цветы, стоявшие в вазе.
Кто-то крепко держал ее за руку. Леся услышала чей-то тихий плач и вздрогнула от неожиданности. Она с трудом приподняла голову и увидела сидевшую у изголовья ее кровати миловидную женщину 40 лет, которая судорожно всхлипывала и утирала слезы, катившиеся по щекам. Олеся растерялась и даже испугалась. В тот момент она вспомнила, как свет фар ослепил ей глаза, как она почувствовала ледяное дыхание смерти за своей спиной и ужаснулась…
- Где я? Кто вы? Я умерла? – вздрагивающим голосом произнесла Леся, озадаченно, испуганно глядя на незнакомку в белом халате.
- Нет. Ты жива. К счастью, ничего серьезного с тобой не случилось. Твоей жизни опасность не угрожает. И ребенок твой тоже в порядке, - ответила взбудораженным, ошеломленным тоном Жанна, не сводя глаз с растерявшейся молодой женщины, - Я благодарю Бога за то, что ты жива, доченька! Я бы не пережила это, если бы с тобой что-то случилось!
- Доченька?! Что?! – изумленно ахнула Олеся и в недоумении посмотрела на Жанну, - Не поняла, почему вы называете меня своей дочерью? У меня нет матери. Я детдомовская. Раз со мной ничего серьезного не случилось, я лучше пойду домой.
- Нет! – резко отрезала Жанна, лихорадочно вскочив с места, - Тебе нужен постельный режим. Полный покой. Лежи спокойно. Я о тебе позабочусь. Ни о чем не беспокойся. Отдыхай, приходи в себя. Чуть позже, когда ты придешь в себя, мы с тобой поговорим. Мне многое нужно тебе сказать, но не сейчас.
Жанна, сказав это, снова посмотрела на медальон, висевший на шее Олеси. Ее сердце в тот момент наполнилось радостью и восторгом. Женщина медленно подняла вверх голову и дрожащим, взволнованным голосом прошептала:
- Спасибо, Господи! Спасибо, что вернул ее мне!