Заявляю сразу, я против войны вообще!
Но учитывая несовершенство человеческой природы (воспитание нового человека отложено на неопределённый срок) допускаю необходимость гражданских и национально-освободительных войн. Считая такой метод единственно эффективной возможностью доказать кучке паразитирующих хамов, с расовыми и элитарными заблуждениями в голове, что унижение и эксплуатация тебе подобных, мягко выражаясь, - плохо. Гражданкие и национально-освободительные войны несут в себе зачатки справедливых требований к тем, кто идеализировал воровство, отполировав его в мраморных и бронзовых монументах.
А теперь возвращаясь к тому, что творится западнее 40-ой долготы бывшего Советского Союза.
Спецоперация? Война?
В любом случае гибнут близкие нам люди по обе стороны кровавого конфликта. И хотя мне пытаются навязать некую справедливость возмездия, когда показывают факты убийства солдата на той стороне при исполнении воинского долга… Не могу сдержаться – свои.
Трижды обманутые, но всё равно – свои.
Но буду максимально откровенным до конца, сама тема статьи обязывает к этому. Вид навечно обезвреженных наёмников и нацистов не вызывает никаких других чувств, кроме крайнего удовлетворения. В отношении первых – не суйтесь куда не просят. В отношении вторых – не вбивайте в свои ограниченные мозги идею сверхчеловека и превосходства над кем бы то ни было.
Мы начали первые – да. Факт, и это называется слабой политикой.
Сколько лет мы заигрывали с теми, кто явно выражал свою человеконенавистническую идеологию? Торговали, получали выгоды. А теперь попрошу представить себе следующую картинку. Голос Левитана с горечью и гневом объявляющий: «Наши войска, после кровопролитных боёв, оставили следующие населённые пункты…» И через минуту тот же голос, но уже с другой интонацией: «Курс немецкой марки такой-то, нефть и газ торгуются на рынках Европы по такой-то цене. Маржа такая-то…» Смешно? Нисколечко! Но именно этот пример проводит нестираемую черту между Великой Отечественной Войной и тем, что происходит сегодня западнее 40-й долготы.
Пусть докажут мне, что это не очередной передел собственности. А доказывая, не забудут присутствие на политических переговорах в Минске и в Турции миллиардера Абрамовича (миллиардер косвенно подтверждает – ставки высоки, миллионерам там делать нечего). И он же мелькает при позорном обмене пленными.
Кстати, о пленных.
Это ещё один факт того, что эта война, всё-таки, хирургическое вмешательство с целью удаления злокачественного образования. Только очень и очень запоздалое. Начинать нужно было даже не в печальном четырнадцатом году, и даже не в конце восьмидесятых конца двадцатого века, а где-то так, в середине пятидесятых, того же столетия. Я сам бывший военный и знаю, что такое ожесточение в сердце, но издеваться над пленным, и тем более связанным, признак окончательно деградировавшего человека. Таких надо удалять из общества с помощью скальпеля и кровью. Мы же не объявляем хирурга убийцей хотя тоже держит в руках остро отточенный нож и полосует живую плоть.
И вот тут моё слабое место в гуманистических доводах. Но я и не заявлял о своей абсолютной святости. Я не волшебник – я только учусь.
Итак, мы напали первыми. С юридической точки зрения явная агрессия. Но мировоззрение юристов давно под моим чутким наблюдением, у них шоры изготавливаются не из кожи, как для лошадей, а из всевозможных кодексов. Они если и читают Грибоедова (что вряд ли, учитывая какие вороха законов им ежедневно подкидывает конвейер под названием ГД), но изумляются как дети малые над словами: «А судьи кто?»
И верно – кто?
Западный мир? Америка, Европа, Япония? В последователях синтоизма вообще наблюдаются пугающие для психически здорового человека проявления. Их ударили по голове ядерной дубиной, ударили в открытую нагло, а они тычут в другого и с маниакальным постоянством талдычат – они ударили. Шибко им влетело. Несчастные.
Агрессию немцев, развязавших Вторую мировую войну, породил, как ни странно, Версальский мир. (Не унижай врага победой).
Так вот – судьи кто?!
Великая западная демократия уже столько наследила в местах преступлений, что только туповатый Лейстред не замечает явного и всё арестовывает несчастного доктора Уотсона. И при этом, с напыщенным лицом обиженного вершителя правосудия (браво Брондукову), налево и направо даёт интервью, выдавая собственную умственную неполноценность за великое достижение гуманизма. Так и хочется заметить всевозможным денди и прочим геррам: «Манишку накрахмаленную смените – она вся в крови. А заодно и руки помойте тщательно с мылом».
Мы напали первыми.
Плохо. Плохо и у нас в головах политического истеблишмента (нынче в моде всякие западные словечки, так что я потрафлю выпускникам МГИМО и прочим элитарным магистрам). Никакой выдержки! Терпения. Ах, вас не учили мыслить на упреждение. И генеральный штаб сплоховал, ах где те стратеги, воспетые Пикулем. Нет и немае. Вот и топчемся друг напротив друга на потеху англосаксам.
И уж если дали маху, так хоть объясните заносчивым и плутоватым выпускникам Оксфордов на пальцах.
Например, был у меня такой случай. Я стал свидетелем кровавой драки, двое на двое. Дерутся – обычное дело, тем более рядом пивная лавочка, и мне бы пройти мимо, но я при исполнении и события разворачиваются на моей территории. Со вздохом иду и заодно молю всех святых послать на головы безумцев что-нибудь поучительное, образумливающее. И было ниспослано. Дрались прямо на пустой дороге. Как тут из-за поворота выныривает автомобиль. Предупредительно кричу что есть мочи. Разбегаются в стороны. Ощущаю себя миротворцем. Ненадолго. И дёрнул же того гориллоподобного верзилу применить весь свой словарный запас, подчерпнутый им за десять лет обучения в средней школе: «Я твою маму…» Вы тоже учились? Тогда вам не надо пояснять почему точки в конце. Конфликт был возобновлён, подзадориваемый аплодисментами публики, высыпавшей ради зрелища на балконы. Я ретировался, с огорчением утверждаясь в мысли, что гуманисты зря торжествуют, и самый низкопробный блокбастер Голливуда куда проникновенней величайших мыслителей человечества, снимая сиквел за сиквелом с одним названием: «Планета обезьян». Мыслители прозябают в рассохшихся бочках, а продюсеры почивают в пентхаусах в штате Флорида.
Я не сторонник войн. Но я и не знаю, как поступлю в следующую минуту, если меня по-хамски припереть к стене. И возможно до этой секунды я малодушничал и даже трусил где-то, но уже через секунду, вполне возможно, одним уголовным делом будет больше. С отягчающими обстоятельствами. Хотя хам и вёл себя вполне мирно: ехидничал, пихался, обзывался. Всё как-то в шутливой форме, в мягчайших обращениях: «братан», «чё, не пацан», «расслабься». И за миг до катастрофы даже проявит некие признаки человеколюбия: «Не надо нервничать. Держите себя в руках». Да он милашка просто!
К чёрту теорию Ламброзо! Какие аристократичные черты высшей цивилизации? Преклонись и унижайся, несчастный – я хам! Но хам оправданный и воспетый: «Ничего личного – бизнес» и «Боливар не выдержит двоих».
И вот мы восхищаемся блистательным провокатором и осуждаем жалкого агрессора. Ибо вся хвалённая западная цивилизация воспела героя-одиночку, сверхчеловека. И наделила его к тому же мечом правосудия. Он мясник, и он же уважаемый палач.
«А судьи кто?»
Вот этот, с орлиным профилем. Или вон та группка с шакальими позывами потявкать. Ах, я обидел гордые фамилии, выступающие под львино-единорожными гербами. Они проявили себя весьма доблестно в крестовых походах и у костров аутодафе. О чём свидетельствуют многочисленные мародёрские трофеи, значительно обогатившие западные короны украденными алмазами и превратившие вчерашних баронов в мирно пасущихся на собственной лужайке овечек. Кажется их потомки таскаются по всему свету упиваясь чьей-нибудь кровью, вскрывая горло с волчьей ловкостью и заваливающие культурную Европу свежими скальпами.
Мода, ничего личного.
Наша ошибка, что и мы начали плясать под их двуличные свирели, внимая лицемерным пастушкам. Вот вам и час расплаты. Вкушайте травку. Теперь и у нас хватает, на зависть другим, выстриженных газонов перед великолепными особняками. И мы повизгивая делимся новостью под номером один, что у нас ещё одну спесивую прыщавую морду отглянцевали на обложке журнала «Форбс». А под номером два, поклоняемся звёздам, которые на поверку оказываются блёстками и мишурой пришпандоренными ловкими швеями белыми нитками поверх благородного бархата.
Это война и она проходит через наши сердца.
Вывод таков: агрессор всегда осуждаем, например восстания Разина и Пугачёва вспоминаются с укоризной — кровь. И почему-то стараются не упоминать о кровавом подавлении тех восстаний, о головах слетевших с плахи... Наш народ миролюбив, но его терпению положены естественные пределы. Надо уяснить навсегда — провокатор и есть причина агрессии.