Маргарита Константиновна отмечала свое восьмидесятилетие в одиночестве. Это был ее осознанный выбор, и она совершенно не чувствовала себя грустной и одинокой. Пару лет назад Маргарита овдовела, прожив с мужем более пятидесяти лет. Детей в браке не случилось, но супругов это абсолютно не огорчало: они много путешествовали и жили друг для друга. Сестра с семьей обосновалась в другом городе. Они редко виделись, что было, пожалуй, основным фактором, позволившим сохранить добрые отношения: и та, и другая характер имели достаточно взрывной и малокомпромиссный. Именно он позволил Маргарите Константиновне сначала сорок лет руководить крупной медицинской лабораторией, а потом в одночасье уволиться, объяснив новому руководству учреждения, что они бездарны и как биологи, и как менеджеры. И далее, потирая ручки и обливаясь слезами, смотреть, как гибнет дело всей ее жизни. Да, ее позвали обратно, но вдохнуть жизнь в остывающее тело некогда могучего подразделения не представлялось возможным. Грамотные опытные специалисты ушли, а учить новых не было ни сил, ни желания. Тут еще муж заболел и сгорел от онкологии за несколько месяцев, словно ему было не восемьдесят два, а восемнадцать.
Вот и сегодня эта дама «приятная во всех отношениях», как называли ее коллеги, сделала прическу, подкрасила губы и отправилась в магазин в любимом нарядном платье - радовали последние теплые дни осени. Кусочек рыбки и пирожное – праздник так праздник! Маргарита Константиновна накрыла стол в комнате, как всегда на день рождения. Сварила немного картофельного пюре и пожарила рыбу, заварила чай. Послезавтра приедет племяшка, будет приготовлено все свежее. Чудесно провела вечер в компании с телевизором и неумолкающим телефоном, вымыла посуду и легла спать. Женщина проснулась от резкой боли в животе. Признаков отравления не было, на ощупь живот был мягкий, но болел нещадно. Слегка покалывало в области сердца. «Инфаркт, - подумала Маргарита Константиновна, – или сердце, или кишечник». Она была биологом, но пятьдесят лет в больнице и высокий интеллект подарили огромный багаж знаний. Последней мыслью было огорчение от несостоявшейся встречи с племянницей.
Сознание возвращалось как-то вяленько. Яркий свет – то ли из окна, то ли от лампы – бил в глаза. Веки не желали подниматься, голова отказывалась поворачиваться. Руки и ноги были наполнены свинцовой тяжестью, в горле скрипел песок. Невнятное мычание привлекло внимание кого-то находившего рядом – послышались быстрые легкие шаги в сторону страдалицы. Но услышанное заставило дышать чаще:
- Нейр Максим! Нейра Марго пришла в себя!
Всё вокруг наполнилось движением, захлопали двери, застучали каблучки. Голову аккуратно приподняли, первые капли прохладной горьковатой жидкости буквально впитались в сухие губы. Несколько глотков подарили телу легкость. Попытка приподняться была пресечена, а теплые, пахнущие малиной губы прошептали на ухо:
- В туалет пока вставать нельзя, но на Вас очищающиеся трусики, не бойтесь.
Через мгновение рядом появился запах кедра, кожи и мускуса. Не сильный, достаточно сбалансированный. Его обладатель произнес приятным баритоном:
- Марго, дорогая, я приду вечером. Надеюсь, ты уже сможешь говорить.
Голос звучал спокойно, так разговаривают с коллегами или очень дальними родственниками – ничего личного. Сердце пропустило удар, настроение резко испортилось. Маргарита Константиновна поняла, что пора окончательно приходить в себя и принимать меры.
Она открыла глаза и увидела рядом в кресле обладательницу малиновых губ: круглолицая молодая блондинка с толстой косой. Серое длинное платье, чистый белый передник. Девушка отложила книгу, быстро подошла к кровати, помогла сесть. Маргарита опустила глаза на одеяло: из длинных рукавов рубашки выглядывали гладкие кисти рук с длинными пальчиками и овальными розовыми ногтями. Никаких пигментных пятен и узловатых суставов. Мысль о сумасшествии пришла первой. Но заведующая лабораторией это вам не бригадир строителей. Политесам обучены, фантастикой напичканы и вальс танцевать умеем. Делаем глаза в расфокус, протягиваем слабую длань и просим «воды испити».
Пауза выдержана, можно произнести реплику, приложив пальчик к виску:
- Что случилось? Я ничего не помню…
Носительница белого фартука на цыпочках подошла к двери, прислушалась и резко распахнула створку. Никого не обнаружив, она удовлетворенно улыбнулась и вернулась к кровати. Пододвинула кресло поближе и начала быстрым шепотом:
- Нейра Марго, я Ваша служанка, Лили. Неделю назад Вы с мужем, нейром Максимом, давали Осенний бал. Было много гостей, среди них семья Донован. Их дочь, нетти Кларисса, мечтала быть на Вашем месте, но они всего лишь бароны, а вы с нейром – герцоги. Ох, как злился барон! Но его быстро поставили на место, ведь нейр Максим к Клариссе даже не сватался. И вообще повода не давал для таких мыслей. На балу был граф Альбертсон. Он всегда пытался добиться Вашего расположения. Приезжал в замок и после вашей свадьбы, но нейр Максим нейра Ричарда не любит, ревнует Вас. Так вот, неделю назад после ужина Вы схватились за живот и потеряли сознание. Нетти Кларисса по секрету всему замку сообщила, что Вы хотели изгнать нежеланный плод от Ричарда. Супруг Ваш позвал лекаря, тот беременность категорически отрицал, а сказал, что Вас отравили. Гости разъехались, нейр Максим пригласил еще нескольких целителей, и они в один голос подтвердили, что беременности не было, а отравление – было. С трудом распознали редкий запрещенный яд и целую неделю Вас лечили. Хозяин до сих пор не знает, кому верить, очень переживает.
Глаза Лили блестели от гнева, она рассказала, как защищала честь своей хозяйки, но кто слушает служанок. Маргарита Константиновна погладила девушку по руке и попросила проводить к воде – вымыться и переодеться. Лили пыталась возразить, но фирменный взгляд заведующей лабораторией успокаивал самых недовольных. Сработало и в этот раз. Теплая ванна и контрастное обливание вернули телу тонус и привели разум в шок: в огромном зеркале ванной комнаты отразилась стройная дама без лишнего веса и признаков анарексии, с хорошими зубами и длинными каштановыми волосами. Занятия танцами, фехтованием и верховой ездой поддерживали тело в хорошей форме. Телу было двадцать лет, оно пару лет как вышло замуж, но обзавестись потомством еще не успело.
Лили нарядила хозяйку в домашнее платье и предложила горячий бульон с крошечным пирожком. Приближался вечер, следовало обдумать беседу с супругом.