Намеренно не касаюсь весьма недавних событий, чтобы не нарваться на истерики по поводу войны, которую развязана Украиной в 2014 году. Я сейчас не об этом. Я о том, что сама по себе деградация юридической профессии вообще даже в условиях капитализма всегда являет собою опасность, а в иных случаях если сама по себе и не ведёт к открытой террористической диктатуре наиболее империалистических, наиболее шовинистических, наиболее реакционных элементов финансового капитала... не является, разумеется, причиной этой диктатуры, то служит верным симптомом такой опасности.
Украина — великолепный близкий к России и пониманию россиян пример какой колоссальный вред наносит пренебрежение профессией юриста, которая, и это действительно правда, сама по себе не даёт ни хлеба, ни воды, ни металла, ни угля, она вообще не даёт никому никаких материальных вещей. И дело не в том, что она вот такая полезная. Дело в том, что без неё становятся совершенно бесполезными и даже вредными все остальные, на первый взгляд самополезные профессии и занятия. В таком случае даже создание и функционирование собственного государства может оказаться не просто бессмысленным, а вредным для того самого народа, который это государство содержит. Т.Н. Монтян в этом смысле абсолютно права: главная опасность отсутствия юридической культуры проявляет себя в том, что она реализуется в средне- и долгосрочной перспективе, то есть именно тогда, когда кажется, что и без грамотных юристов те или иные проблемы решены.
Если понаблюдать за взаимоотношениями, связанными с политэкономическими отношениями России и Украины, то можно увидеть именно проявление этой самой закономерности.
Как в Российской Империи, так и в СССР Украина имела довольно сильную юридическую школу. Специфическую по своему учению, но сильную и имеющую прочные корни. Это — Харьковская юридическая школа, в советское время разрабатывавшая весьма специфическое направление регулирования планово-административного хозяйства, но наработавшая огромное количество тонких инструментов и методов. Можно спорить с идеологическими основаниями, на которых базировалась эта школа, но нельзя не отдать должное последовательности и тонкости её разработок.
С первых же дней независимости Украины, независимости и по сей день не известно от чего, сразу после решительного подрыва именно идеологических оснований плановой системы, украинское государство решило попросту отказаться вообще от всего, что с этой системой связано. Если в России такого прямого враждебного отказа вовсе не наблюдалось, и все падения и разрухи были связаны не с целенаправленностью действия власти, а с её слабостью, в том числе и организованной, разумеется, а потому обществом никак не поддерживались (общественный статус юриста-профессионала в России традиционно сохранялся весьма и весьма высоким вне зависимости от материальных благ, которыми сопровождался этот статус), то на Украине единственная цивилистическая школа, имевшая по меньшей мере двухсотлетнюю традицию, была сметена в течение буквально пяти лет. Уже в 1996 году можно было твёрдо сказать, что от неё не осталось ровным счётом ничего. Статус юристов в обществе Украины снизился до уровня «решателей проблем», ярким примером которых является, например, небезызвестный г-н А.В. Портнов. В реальности, такие «решатели проблем» никогда не задумывались над разработкой каких-то серьёзных и фундаментальных вопросов. Они все задачи решали совершенно неюридическим образом и исключительно «здесь и сейчас». Их главный лозунг, совершенно противный всякому научному и фундаментальному видению: «Après nous le déluge».
Ни один из руководителей Украины, начиная прямо с г-на Л.М. Кравчука, никогда не поступился бы, да и не поступался в реальности, никакими своими стремлениями только на том основании, что они являются ошибочными в смысле правоведения. Юрист на Украине, которая стала «независимой», воспринимался примерно так же, как писарь: он призван лишь записывать и оформлять те или иные желания и стремления имеющих власть такие стремления высказывать и навязывать. Но навязывание вывода вне зависимости от идеологии и оснований есть не что иное, как именно юрисдикция.
Простой пример: никто никогда не может принудить человека согласиться с основаниями, на которых суд вынес решение. Иметь собственные убеждения по такому поводу — абсолютные право и свобода каждого, не зависящие ни в какой степени от власти, однако обязательность судебного решения в его применении есть в свою очередь фактор, не зависящий от восприятия оснований решения тем или иным субъектом. Неисполнение решения суда есть деликт даже и в том случае, когда суд объективно неправ в способе вывода. Регистратор недвижимости может как угодно относиться к тому, как, например, третейский суд разрешил то или иное дело, однако регистрировать право, которое установил этот суд, такой регистратор обязан. В этом как раз сущность юрисдикции.
Прекрасно помню, как первый банковский закон Украины лепился сразу из трёх прямо противоречащих друг другу источников-текстов прямо в мужском сортире Верховной Рады Украины вырезанием кусков текста и приклеиванием их друг к другу на листы бумаги. Это было прямо в моём присутствии. Отлично помню особую гордость одного из депутатов Верховной Рады Украины (от Ровно), когда он радостно заявил, что он «проштовкнув» законопроект, хотя совершенно ничего не понимал в его содержании. Помню и разговор с Ю.В. Баулиным в Днепропетровске в ресторане «Наполеон» (боюсь ошибиться, но по-моему ресторан находился на ул. Артёма в подвальном помещении), когда он, не стесняясь, заявил, что, мол, мы-то профессионалы знаем как надо, но пишем так, как скажет заказчик. Помню и то, что я тогда спросил: «Профессионалы?» Это тогда КАБ «Славянский» пытался создать НИИ государства и права. Не в коня корм...
Таким образом, юрисдикция на территории Украины приобрела бессистемный и неправовой характер. И если бы Украина существовала на Планете одна, либо если бы она могла бы внедрить у себя, например, идеи чучхэ, то можно было бы утверждать, что её положение с неправовой юрисдикцией достаточно прочно. Однако бодливой-то корове Бог рогов не даёт.
Украина, во-первых, окружена соседями, а во-вторых, весьма и весьма экономически от них зависит. О культурной и бытовой связанности большей части, например, левобережной Украины с Россией даже и поминать не надо.
Окружающие Украину соседи, между тем, не разрушали ни статуса юристов, ни юридических школ. Последние ослабевали, находились в самом разном состоянии, но не утрачивали ни методов, ни корней. Тем временем во взаимоотношениях между соседями и Украиной плановые отношения, в которых ранее находилась и в условиях которых обеспечивалась экономика Украины, уступили место отношениям гражданско-правовым, основанным на правовом и юридическом равенстве участников и вроде бы признании частной собственности на средства производства. Последнее потребовало сильных юридических команд и достаточно высокой юридико-технической культуры. Украина, на территории которой было сосредоточено более 30% процентов экономического потенциала СССР, при том, что сама эта территория не превышала 20% территории СССР, могла бы занять достойное место во взаимоотношениях со своими соседями, если бы только она была вообще готова в профессиональном смысле такие отношения выстраивать. Тем более, что такие отношения явно носят не характер «здесь и сейчас», а проявляют себя именно в среднесрочной и долгосрочной перспективе. А вот за такого рода стабилизацию и реализацию интересов отвечают как раз в числе прочего юристы-профессионалы. Те самые юристы-профессионалы, которые на Украине либо были изгнаны, либо полностью отстранены от власти, поскольку любой настоящий профессионал всегда имеет собственное мнение, которое вовсе не обязано непременно совпадать с мнением политика, а уж тем более — с его желаниями.
Как на грех вдобавок Украина оказалась энергетически крайне зависимой от своего соседа.
Вначале это не особенно проявлялось, поскольку правительство Российской Федерации довольно длительное время соглашалось осуществлять энергоснабжение украинской экономики по явно дискриминационно заниженным ценам. Юрист при этом всегда бы обратил на подобное внимание, и забил бы тревогу, увидев очевидную опасность. Буржуазный политик в таком случае считает, что проблема решена и её не существует. Экономист будет строить прогнозы на основании имеющегося положения дел. Все письменные контракты и техническое оформление кажутся просто носящими декоративно-формальный характер. И только, — подчеркну, — грамотный и культурный юрист-профессионал обратит внимание на огромную спящую опасность. В России такие профессионалы были, и они, между прочим, входили в правительственные команды при любых президентах и премьерах, заранее предупреждая и обозначая «точки взрыва», а в ряде случаев — прямо препятствуя реализации амбициозных планов того или иного политика: ослушаться юриста в России можно, но при этом это будет именно ослушание, а не пренебрежение. На Украине таких профессионалов, заключение которых бы остановило хоть какую-нибудь сокровенную «хотелку» вельможи, просто не стало, как уже говорилось, примерно с 1996, а те, кто позиционировали себя как профессионалы, просто отстранились от власти.
Ярким примером сказанному служит знаменитая часть истории «газовой войны» с технологическим газом.
Для тех, кто не знает, рассказываю.
Тогда, когда не был своевременно подписан договор о поставках газа из России на Украину и в газотранспортную систему Украины перестал поступать газ, предназначенный для Украины, а закачивался исключительно газ, предназначавшийся для Европы, вдруг выяснилось, что по сравнению со входом на выходе из газотранспортной системы Украины газа меньше. И меньше на 7%. Тогда российская сторона заявила о хищении газа на территории Украины и снизила подачу на 7%. И снова обнаружилось, что газа поступило на выход меньше. Всё на те же самые 7% от уже поданного. Разгорелся грандиозный скандал с обвинениями в воровстве.
Однако, в то время Украине явно было не до воровства. Она представляла свои учётные данные о том, что никакого воровства не было, не допуская, тем не менее, российских специалистов к своим учётным приборам.
Кто же был прав? Отбросив эмоции, надо признать, что технически правы были обе стороны.
Технически.
Дело в том, что украинская сторона учитывала газ без учёта так называемого технологического газа, который необходим для самой прокачки газа по трубам, в то время как российская сторона указывала на объём всего газа, поданного в трубопроводы Украины. Доля технологического газа как раз составляла те самые 7%, но правота обеих сторон была только технической. Для того, чтобы выяснить, а кто же был прав в юридическом смысле, что на тот момент было куда важнее, надо было поднять договор.
И он был изучен.
И в нём оказалось, что Украина потерпела безоговорочное поражение: договором не было предусмотрено то, кто должен поставить именно технологический газ: поклажедатель или транспортировщик. А в этом случае поставщика-поклажедателя вовсе не интересует за счёт каких материальных ресурсов перевозчик-транспортировщик исполнит свои обязательства. В то время, когда в трубопроводную систему Украины закачивалась смесь «европейского» и «украинского» газа, проблемы особой не было: просто Украина оплачивала газ, поставляемый ей, и таким образом расходовала как технологический газ газ из своей квоты. Но это пока эта квота была более или равна 7% от закачиваемого на входе газа. Как только украинская квота оказалась равной нулю…
Скажу сразу: эта особенность подписанного соглашения была видна российским юристам с самого начала. Она возникла в результате технической ошибки. Но эта ошибка была ими учтена. О такой ошибке и её последствиях было проинформировано руководство как газопоставляющей компании, так и правительство России, но не было проинформировано украинское руководство. И последнее попало в капкан. Причём капкан этот сработал именно в среднесрочной перспективе и находился всецело под контролем именно российской стороны. Там научились считать и просчитывать. На Украине считать и просчитывать варианты оказалось некому. Просто профессионально некому. Кстати, насколько мне не изменяет память, тот самый договор, о котором я только что рассказывал, был подписан украинской стороной под водительством премьер-министра В.Ф. Януковича, то есть человека, которого ни в какой излишней юридической культуре, скажем прямо, не заподозришь.
Теперь давайте посмотрим как сыграло свою роль отсутствие юридической грамотности украинского руководства и отсутствие у него юридической культуры затем.
Перво-наперво был организован удивительно безграмотный процесс в отношении Ю.В. Тимошенко. Из всех возможных обвинений было выбрано самое неудачное, самое недоказуемое и самое безосновательное. Даже если предположить наличие преступления в действиях подсудимой, то никак невозможно нормально доказать убытки от такого поведения. Для того, чтобы говорить об убытках от цены, надо доказать две вещи:
- цена вообще могла быть другой;
- эта другая цена могла бы оказаться в тот же момент ниже той, которая сложилась в договоре.
Не так сложно догадаться, что и то и другое — чистые предположения, а на одних только предположениях строить обвинения нельзя. То, что действия премьер-министра в его директивах являются действиями политическими — не менее очевидно, а тогда бессмысленно спорить с тем, что указанный процесс носил политически мотивированный характер, что, кстати, от безграмотности и обвинение не преминуло указать в обвинительном заключении. Где? — а вот как раз там, где оно сообщает о предполагаемых именно политических мотивах действия подсудимой. Не увидеть и не заметить это может только и исключительно юрист насквозь безграмотный. Грамотный обратит на это внимание если не сразу, то по прошествии недолгого раздумья. Более того, именно украинские юристы не обратили даже внимания, что в том случае, если считать, что директивы Ю.В. Тимошенко были преступны, то человек, исполнивший эти директивы, а именно О.В. Дубина должен был оказаться под следствием как исполнитель.
Указанным явно политическим процессом украинское руководство начало провоцировать политикум России. Хотело оно этого или не хотело — значения особого не играет. Важен в данном случае самый факт.
Российское политическое руководство отреагировало на подобные провокации довольно точно: скидки Белоруссии и начало ввода в эксплуатацию обходной для Украины газотранспортной системы в реальности — грамотный ответ. Украине дали понять, что она зависит в области энергопоставок от России. Тогда украинское руководство начало совершать одну ошибку за другой.
Последовали, простите, дурацкие заявления, что украинская сторона-де обратится в суд.
Ну, обратится и обратится. Вопрос только — с чем, собственно? Сам по себе суд не регулирует вообще вопросов контрактных цен. Это вообще не компетенция суда, если только не было ранее принято соглашение о цене или цена не сложилась в результате, скажем, публичных торгов. Скажем, на бирже. Если же обращение будет за расторжением договора, так как признать его недействительным нет оснований, то такое обращение, мягко говоря, совершенно излишне и если для кого и представляет опасность, так это не для России, а для Украины. Ведь при этом именно украинская экономика полностью лишалась всех поставок газа из России. Положение в этом случае станет крайним именно для Украины и её народа, а вовсе не для России, у которой в газопоставках Украина занимает отнюдь не самое первое место.
Профессиональный юридический анализ ситуации в России был проведён. И поэтому российское руководство воспринимало все эти «угрозы» как элементарные «понты». И пользуется ими. Оно начало в русле именно поднятой Украиной, а не Россией (!) темы ставить выгодные именно с точки зрения России проблемы перед украинским руководством: хотите, чтобы было как в Белоруссии? — ха, легко: отдайте трубу и войдите в Таможенный союз и будет так же, как в Белоруссии. Заметим, что правовая безупречность такой позиции абсолютна: газотранспортная система Белоруссии действительно принадлежит российским субъектам, и Белоруссия действительно входит в Таможенный союз. Тут юристы в России просчитали на несколько ходов вперёд. На Украине считать было просто некому. Все вопли «не тронь святое!» относительно ГТС разбиваются об элементарное понимание того, что газотранспортная система не «святое» и что торг вполне уместен, равно как уместны и желания получить выгоду при равных отношениях. Напомню, что изначально Россия вовсе ничем не обязана Украине, в том числе и энергопоставками, а российское политическое руководство не несёт ответственности за негоразды, которые могут случиться, и случились при такой политике украинского руководства на Украине.
И вот в этой серии был последний ход: на Украине начались разговоры о том, что надо бы не то квотировать поставки из России, не то ввести дифференциальные таможенные пошлины. Почему дифференциальные, то есть именно дискриминационные? — а именно потому, что Украина в то время, в отличие от России, уже входила именно во Всемирную Торговую Организацию и она не имела права вводить дискриминацию на своих границах. У России такое право тогда было. Это великолепно просчитано российскими юристами. И именно они предоставили расчёты и прогнозы российскому политическому руководству, а последнее учло эти расчёты и прогнозы. И скорректировало свою линию поведения.
А теперь я сообщу то, что содержалось в документах с грифом «секретно».
При расчёте стратегических прогнозов в отношении Украины Россией принималось во внимание:
- низкий уровень юридической культуры в политической культуре Украины;
- отсутствие даже среднесрочного прогнозирования в правовой сфере;
- юридико-техническая неряшливость в действиях;
- стратегическая зависимость Украины от энергопоставок практически всех видов энергии;
- отсутствие целостности в украинском гражданском обществе, раздробленности и слабости которого постоянно способствует неправовыми ограничениями беспорядочного характера прежде всего государство Украины.
- наличие в законодательстве России, в частности в Федеральном законе от 13 октября 1995 г. «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» юридической возможности реторсий в отношении Украины и её субъектов.
Помнится, я тогда спросил: «Вот скажите, кому станет особенно плохо, если на Украину будет меньше поступать из России энергоносителей, энергии и газа, а Россия введёт ассиметричное ограничение на поставку именно в страны Таможенного Союза (а именно так и будет!) тех или иных экспортных товаров с Украины, отнюдь не экспортоориентированной и остро нуждающейся как раз и в импорте энергии и энергоносителей, и в получении извне денег? А заодно начнутся проблемы в ВТО…»
В ответ на это, помню понеслась откровенная белиберда с затрагиванием как моей личности, так почему-то и В.В. Путина. Какое я имел отношение к В.В. Путину, как я был с ним связан — понятия не имею.
Какие глупости натворили украинские юристы следом за тем, как представляется. и рассказывать излишне. Причём буквально на каждом шагу — как в публичных так и сотнях тысяч частно-правовых отношениях.
Хотите проверочный вопрос?
Скажите, с точки зрения именно ГК Украины подземный бункер это движимое или недвижимое имущество? Только не гадайте, а посмотрите в ГК Украины.
Нет, что ни говорите, а юристы — вовсе не бесполезный народ. Как говаривал Вито Корлеоне: «One lawyer with a briefcase can steal more than a hundred men with guns …».