Дискуссия на эту тему возникла прямо в ходе судебного заседания и была, в общем‑то, свёрнута просто по той причине, что начала приобретать слишком уж отвлечённо‑академический характер. Отвлечённость же хороша в судебном заседании по конкретному делу только в том случае, когда длится не слишком долго и уходит не слишком уж далеко от существа рассматриваемого дела. Есть всё‑таки понятия уместности и своевременности. Кажется, они входят в такое понятие как такт.
Однако сама тема показалась всё же интересной, а потому, выбрав несколько иные место и время, вполне желательно было бы продолжить её обсуждение. Итак, время — сейчас, место — здесь.
Определение агентского договора как такового дано в абзаце первом п. 1 ст. 1005 ГК РФ. Специфицирующими признаками такого договора в этом определении названы:
совершение агентом (так названа одна из сторон этого договора) действий, причём как юридических, так и фактических, во всех случаях — за счёт принципала (так названа другая сторона этого договора, контрагента агента) и во всех случаях — в интересах именно принципала, а не в собственных интересах агента.
В обсуждаемом определении ст. 1005 ГК РФ говорится также о возмездности этого договора, а также и то, что сделки агент производит за счёт принципала. Однако, эти обязательства принципала перед агентом возникают не как специфицирующие сам агентский договор, а как раз вытекают из того, что рассматриваемый договор является агентским. Заметим, что сами сделки суть вообще определённый вид действий. В конечно счёте, если агент не желает получать от принципала вознаграждение или возмещение, то такое прощение долга никак не меняет природу самой заключённой сделки — договор как был, так и остаётся агентским. Иное означало бы, что только односторонним волеизъявлением, — а отказ от получения исполнения обязательства кредитором есть именно результат выражения воли только кредитора, но никак не исполнителя, в том числе и должника, — сторона могла бы превратить действительный договор в недействительный, изменить или, напротив, создать обязательства для иных лиц без какого бы то ни было дозволения этих иных лиц.
В обсуждаемом определении, кроме вариативности характера действий: юридических и фактических, есть ещё одна вариативность:
действия агента могут быть от своего имени и действия агента могут быть от чужого имени (от имени принципала). Но напомню: непременно в интересах принципала!
Таким образом, можно отметить, что агентский договор как нечто специфицированное, как единое, распадается на четыре класса:
- фактические действия от имени агента,
- фактические действия от имени принципала,
- юридические действия от имени принципала,
- юридические действия от имени агента.
Такую классификацию можно изобразить в виде вот такой диаграммы, в которой указаны названные классы в зависимости от действий агента:
Обратим внимание, что действия агента от чужого имени при совершении юридических действий полностью подпадает под прямое определение другого договора: договора поручения, определяемого ст. 971 ГК РФ. Поэтому совершенно логичной является норма абзаца третьего п. 1 ст. 1005 ГК РФ. Разница в этих нормах состоит только в том, что ст. 971 ГК РФ объемлет не только сделки, но и любые юридические действия, а в абзаце третьем п. 1 ст. 1005 ГК РФ названы только сделки, что не отменяет распространения действия ст. 971 ГК РФ на иные юридические действия.
Это соотношение можно обозначить на диаграмме так:
Очевидно, что в этом конкретном случае принципал должен называться доверителем, а агент — поверенным.
Теперь взглянем на правую половину основного прямоугольника на диаграмме. Эта половина отображает как фактические, так и юридические действия, совершаемые агентом от своего имени (но разумеется, в интересах иного лица — приниципала). Что же образуют такие вот действия?
В ст. 1012 ГК РФ даётся как раз определение одного договора, который предусматривает действия одной стороны в интересах другой, действия любого характера, но непременно от своего имени, а не от имени той стороны, в интересах которой производятся такие действия. В названной нами статье ГК РФ даётся определение договора доверительного управления. В этом случае принципал должен называться учредителем доверительного управления, а агент — доверительным управляющим.
Следовательно это соотношение мы можем обозначить на диаграмме так:
Жёлтый прямоугольник с размытой чёрной границей перекрыл вертикальную черту, разделяющую юридические и фактические действия в именной области «от своего имени», поскольку на данном этапе это членение не имеет значения для классификации.
Для дальнейшего членения нам потребуется вводить ещё один критерий: критерий более тонкого членения юридических действий. Эти действия можно разбить в соответствии с определением ст. 153 ГК РФ на два класса:
они или направлены на изменение прав или обязанностей, или нет.
Установление и прекращение прав или обязанностей есть, в сущности, вид именно их изменения, если принимать в расчёт пустое право или пустую обязанность по аналогии с пустым множеством в теории множеств.
Отметим, что для наших целей является необходимым только членение на два подкласса исключительно юридических действий, но не фактических.
Такое членение можно отобразить на диаграмме следующим образом:
Ясно, что те юридические действия, которые направлены на изменение прав или обязанностей есть не что иное, как в соответствии с определением ст. 153 ГК РФ действия, которые носят характер сделки.
Теперь осталось только увидеть, что если агент именно заключает от своего имени, но в интересах принципала сделки, то он действует именно как комиссионер по договору комиссии, что полностью согласуется и с определением абзаца первого п. 1 ст. 990 ГК РФ, и с абзацем вторым п. 1 ст. 1005 ГК РФ. Соответственно принципал в этом случае должен быть поименован комитентом.
Это обстоятельство на диаграмме мы обозначим, получая результирующую диаграмму соотношений всех договоров, которые удовлетворяют определению агентского договора как виды рода, так:
И таким образом мы можем увидеть, что в чистом виде, никак иначе неклассифицируемым, из всех агентских договоров собственно и только агентским договором является исключительно такой договор, во исполнение которого агент совершает фактические действия от имени принципала, ну и разумеется, в интересах последнего. Как следствие, конечно же, и за счёт этого принципала и возмездно. Все остальные виды сводятся к особенным образом регулируемым сделкам.
Отсюда видно, что верны следующие утверждения:
- договор поручения есть частный случай агентского договора
- договор доверительного управления есть частный случай агентского договора
- договор комиссии есть частный случай договора доверительного управления
- договор комиссии есть частный случай агентского договора (прямое следствие из утверждений 2 и 3)
В подтверждение сказанного достаточно указать на норму ст. 1011 ГК РФ, так что остаётся только добавить, что при правоприменении в силу выведенной нами классификации надо верным образом, конечно, применять правило lex specialis derogat generali.
Получается, что чистым агентским договором, не имеющим дальнейшей спецификации и регулирования, является только договор, в соответствии с которым агент от имени принципала совершает не юридические, а лишь фактические действия. А всё остальное регулируется совершенно иными нормами.