На что только не пойдешь, если хочется домой
Время, увы, беспощадно и его жестокость не знает границ, распространяясь на всех, невзирая на личности и их заслуги перед обществом. Заслуг у меня особых нет, поэтому на то, что время со мною вытворяет, внимания не обращаю, воспринимая все происходящее, как данность и реалии, которых не удалось еще избежать никому. Хотя, где-то подспудно проявляется неслыханное по наглости желание притормозить неутомимый ход всеперемалывающих шестеренок вселенских часов путем воспоминаний, уносящих меня в те времена, когда о скоротечности бытия не задумывался и единственный способ сделать это - задействовать ресурсы памяти, не тронутые пока склерозом.
Вот и сейчас, перечитывая на славном канале "Bond Voyage" живописные рассказы в рубрике "Поваренныя записки", помимо моей воли всплывает в памяти отрезок жизни, о котором, казалось, уже давно забыл, но сейчас имею возможность поделиться с вами.
И вот, собственно, и сама история.
Довелось мне как-то поработать на рифере (т.е. рефрижераторном судне) под багамским флагом.
Из всего багамского на пароходе были только флаг и документы, подтверждающие принадлежность этой посудины фирме, обосновавшейся в этом королевстве. На самом же деле пароходом владели греки. Греки же были и старшими офицерами на судне - мастер (капитан), чиф (старпом), дед, второй механик и рефмеханик были греками. Все остальные, за исключением меня и фиттера (сварщика), составляли филиппинскую диаспору. И с теми и с другими я уживался мирно, а с поляком проводили практически все свободное время, благо, что Янек был человеком старой, еще советской закалки и в школе уроки русского языка не прогуливал, благодаря чему на великом и могучем мы и общались. Более того, изредка, когда Янеку не хватало запасов английского, приходилось выступать в роли переводчика между ним и мастером или чифом.
Район плавания был определен и не отличался разнообразием. Пароход стоял на линии и с точностью расписания, достойного пригородной электрички носился по кругу со скоростью двадцать один узел между старушкой Европой и Южной Америкой. Портов было немного и порядок заходов никогда не менялся: Антверпен - Моин (Коста-Рика) - Турбо - Санта Марта (оба - Колумбия) - Марин (Испания) - Антверпен. Окрестности портов, в которые заходили мы заходили, были изучены на первом же круге на предмет близлежащих кабачков и ресторанчиков, где можно было вкусно и недорого поесть. Кроме залива Турбо - там схода на берег не было, бананы грузили с плашкоутов на рейде, а по вечерам с берега иногда раздавалась стрельба и даже залетали шальные пули, поэтому и выход на палубу был тоже запрещен. Определенные места для посещения на берегу в каждом порту были выбраны не случайно - филиппинский кук
готовил отвратительно и меню было также предсказуемо, как и следующий порт захода.
Впервые попав на обед, я с изумлением рассматривал принесенную мессбоем (стюардом) тарелку, на которой были: одна нечищенная вареная картофелина, одна чищенная вареная луковица, одна средних размеров вареная морковь и вываренный до состояния тряпочки кусок говядины. Напротив меня сидел Янек и с нескрываемым любопытством наблюдал за моей, как он потом сказал, ожидаемой реакцией. Подозреваю, что на моем лице он прочел все пять стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Деваться было некуда и, пройдя первые четыре стадии, я обнаружил: картофелина недоварена, как и морковь. Луковицу пробовать не стал. Попытка отрезать ломоть хлеба кончилась неудачей: снаружи он был изрядно обуглен, под слоем угля толщиною в два - три сантиметра было что-то, напоминающее хлеб, а далее следовала субстанция, состоящая из сырого теста и продолжающая подниматься на дрожжах. Только тогда я понял почему хлеб в хлебнице не был нарезан.
- Добже, - сказал Янек, с сочувствием и пониманием глядя на меня, - вечером будем блины печь, по-другому ниц можно, курва матка!
Контракт был мною подписан на четыре месяца и и все эти месяцы мы с Янеком с нетерпением ждали следующего порта, чтобы поесть нормальной пищи, не вызывающей отвращения. Ежевечерние блинчики ситуацию не спасали. Больше всего угнетало отсутствие нормально испеченного хлеба. Бананы, которые некоторое время помогали мне бороться с непроходящим чувством голода и которых на борту было в избытке, вскоре приелись, и даже запах их я не мог спокойно переносить на протяжении порядка пяти лет после описываемых событий. И до сих пор я с обильным слюновыделением вспоминаю восхитительные бельгийские багеты в Антверпене, огромные креветки в Коста-Рике и Колумбии, шикарную мясную нарезку в Испании. Время тянулось невыносимо медленно, и долгожданная линия пересечения четырехмесячного срока казалась недостижимой. Мастер, купивший во фритаксе (магазин беспошлинной торговли) в Антверпене хлебопечку изредка делился ломтем - другим испеченного им хлеба, что только усиливало желание вынести и привести приговор филиппинскому куку в исполнение.
И, наконец, этот момент настал - утром, принеся на мостик свежепринятую карту приземного анализа погоды и словесный прогноз на переход, я между делом сказал мастеру, что срок моего контракта истекает, и я очень желал бы по приходу в Антверпен получить замену себе и убыть на Родину.
Надо сказать, что мастер мужик был нормальный, общительный и зачастую обществу своих соплеменников он предпочитал заявиться ко мне в радиорубку и разговаривать о всем, что на ум взбредет. Узнав, что причина моего запроса на списание с судна - гастрономические сны и желание убить поваров, он принялся уговаривать меня остаться хотя бы еще на один переход Европа - Южная Америка - Европа, чтобы доработать свой контракт с проверенным радистом. Я был непреклонен, но в споре оговорился, что смог бы приготовить обед лучше филиппинца.
- Ок, - сказал мастер, - давай сделаем так: завтра воскресенье, нагрузки у тебя не много будет. Я даю возможность приготовить обед тебе. Хлеб я напеку на своей хлебопечке. Все остальное - твое. Чифу я скажу, чтобы он предупредил кука. Но, если мне не понравится - ты останешься еще на один круг. Договорились?
Деваться было некуда и мы ударили по рукам, пригласив в качестве свидетеля нашего пари чифа, несшего в этот момент ходовую вахту.
Понятие "обед" на иностранном флоте несколько разнится с понятием "обед" на российском флоте. То, что у них "Lunch" - у нас и есть обед, а вот "Dinner" - это у нас ужин. Его-то я и направился готовить после того, как камбуз был убран после полудня.
Филиппинец беспрекословно выдал мне все требуемые продукты и устроившись поудобнее, принялся наблюдать.
Итак, рецепт морского обеда:
- Свиные отбивные: отбить, молоко с сырыми яйцами в равных долях тщательно перемешать, посолить и поперчить по вкусу, в получившемся замочить отбитое мясо. Выдержать минут тридцать - сорок. Обжаривать на сковороде без крышки.
- Салат: мелкой соломкой настрогать капусту, огурцы, томаты, репчатый лук, на мелкой терке натереть морковь, посолить, поперчить, добавить немного сахара и обильно сбрызнуть лимонным соком, все тщательно перемешать и сверху полить оливковым маслом.
- Гарнир: самое обычное, самое тривиальное пюре по-домашнему (единственная трудность, с которой столкнулся - отсутствие картофельной мялки. Кук приволок из кладовки аппарат, очень напоминающий сильно гипертрофированную мясорубку). Пришлось крутить ручку, одновременно добавляя сливочное масло и доливая молоко. Посолил заранее. Привычной консистенции не добился, но был очень близок к ней.
Взглянув на часы я обнаружил, что со всем этим я управился немногим более, чем за два часа. Оставшуюся кучу времени я решил посвятить выпечке торта, благо часто наблюдал и даже иногда помогал это делать моей тогдашней супружнице.
- Торт:
Для коржей: в пшеничную муку добавить сахар, ванильный сахар, щепотку соли и перемешивать с теплым маргарином до получения пластичной, нерастекающейся массы. Раскатать, выложить на противень, запекать при температуре 180 градусов.
А вот со сгущенным молоком для приготовления крема я чуть было не прокололся. Сгущенного молока в провизионке попросту не было. Как оказалось, закончилось и несладкое концентрированное молоко. Замена придумалась сама собой: я попросту сделал из обычного молока молочный сироп. Разогрел в кастрюле на плите полтора литра молока и сыпал, размешивая сахар, пока он не перестал растворяться.
крем для прослойки между коржами: молоко сгущенное (в моем случае - молочный сироп) и мягкое сливочное масло сбить миксером до получения однородной массы.
Кремом равномерно между собой смазать остывшие коржи и оставить в теплом месте для того, чтобы они пропитались.
К шести часам все было готово. Мессбой носился как угорелый между кают-компанией и камбузом, требуя почти каждому добавки.
Слава Богу, всего было наготовлено с избытком, ухитрился даже не обделить самого себя. В общем, пока раздал, пока убрал с помощью стюарда, пока сам поел - все уже разошлись.
Где-то в начале восьмого поднимаюсь в радиорубку послушать вечерний траффик-лист и там меня перехватывает капитан. Самым неожиданным был для меня его вопрос где я взял печенье для торта. Пытаюсь ему объяснить как с помощью муки и маргарина это делается, но натыкаюсь на глухую стену непонимания. С четвертого раза, наконец, начав понимать, что это сделано на борту прямо здесь и прямо сейчас, он, махнув рукой произнес:
- И он называет себя куком...
(Кук забыл заказать в прошлый заход в Антверпен печенье и весь месяц экипаж был лишен выпечки на кофе-тайм).
Еще раз спросив меня рецепт этих коржей, мастер написал запрос на мою замену. Положил бланк радиограммы на стол, попросил у меня сигарету, хотя сам не курил и ушел дымить на крыло. Вернулся через 10 минут, взял еще один бланк и написал запрос на замену обоих поваров в связи с их полной профнепригодностью. Взял еще одну сигарету и снова ушел дымить на крыло мостика. Еще через 10 минут вернулся и написал запрос на свою собственную замену. На мой немой вопрос он ответил просто:
- Знаешь, они пришлют замену этим двум сталеварам, но нет никакой гарантии, что они будут лучше. А такой обед, как приготовил ты, я последний раз пробовал на судне лет семь назад, тогда компания еще не нанимала филиппинских поваров.
Из Антверпена в аэропорт Брюсселя мы ехали вместе. Четыре часа также вместе просидели в пивбаре, наслаждаясь снеками и прекрасным пивом, неспешно беседуя и обсуждая планы на будущее. А потом объявили регистрацию моего рейса на Прагу (оттуда уже на Москву).
До вылета самолёта в Афины оставалось еще 35 минут.
P.S.
В дальнейшем я неоднократно работал с филиппинскими куками. Все они были прекрасными специалистами и готовили восхитительно. Просто в этот раз сильно не повезло.
Novosea company. Редактировал Bond Voyage.
Все рассказы автора читайте здесь.
Рецепты читателей смотрите в подборке "Поваренныя записки"
Дамы и Господа! Если публикация понравилась, не забудьте поставить автору лайк, написать комментарий. Он старался для вас, порадуйте его тоже. Если есть друг или знакомый, не забудьте ему отправить ссылку. Спасибо за внимание.
==========================
Желающим приобрести авантюрный роман "Одиссея капитан-лейтенанта Трёшникова" обращаться kornetmorskoj@gmail.com
В центре повествования — офицер подводник Дмитрий Трешников, который волею судеб попал служить военным советником в Анголу, а далее окунулся в гущу невероятных событий на Африканском континенте. Не раз ему грозила смертельная опасность, он оказался в плену у террористов, сражался с современными пиратами. Благодаря мужеству и природной смекалке он сумел преодолеть многие преграды и с честью вернулся на Родину, где встретил свою любовь и вступил на путь новых приключений.
===================================================