Дискурс западной философии был заложен тремя мыслителями. Они оказали колоссальное влияние на Платона, а через него на последующую судьбу запада. Три эти мыслителя – Гераклит, Пифагор и Парменид. Мартин Хайдеггер и вовсе полагал, что здесь сокрыто подлинное начало философии, которое позднее будет искажено Платоном. Но все же, необходимо признать, что будучи фрагментированы временем (в плане сохранности текста), они прежде всего доступны для нас в контексте философии Платона, а через него Аристотеля, а через него они стали фундаментом западной философской традиции.
Эти мыслители завершали первоначальную разработку проблемы фюзиса – то есть природы. Эта философия искала в категориях космических, внешних, истины о мире. Они разработали основные философские установки, наследовавшие же им мыслители во многом были обречены лишь искать синтеза противоположных установок, что продолжалось до революции греческого просвещение, возглавленной софистами и Сократом. То есть, говоря об этих трех выдающихся мыслителях мы говорим о вершине ранней философии в Греции.
Гераклит, сын Бласона. В нем особенно ярко отразилась суть ранней философии как кризиса религиозного, мифологического мировоззрения. Пик его жизни и творчество приходится на рубеж 6/5 вв. до н.э. Он происходил из царского эфесского рода, ведя свое происхождение от царя Кодра. Царской власти, ко времени его жизни, в Эфесе уже не существовало. Но сохранялась должность архонта-басилея, царя, как религиозного деятеля, символа. Гераклит, как потомок царей прошлого был предназначен к этой религиозной миссии. Эфес был одним из главных религиозных центров греческого мира. Эфес являлся центром почитания богини Артемиды. И, как указывает Мартин Хайдеггер, именно амбивалентность этой богини – подательницы и жизни, и смерти, и света, и тьмы, оказала влияние на философию противоположностей Гераклита. Как известно, Гераклит был обладателем тяжелого характера и не любил своих сограждан. Он часто играл с детьми в кости, сидя в храме Артемиды, показывая свое пренебрежительное отношение к своим согражданам. Уж лучше с детьми играть в кости – чем жить с вами, негодяи. Он уходит из города, оставляя свою должность и уединяется в горах. Традиция полагает, что Гераклиту принадлежат три сочинения – о природе, политики и богах. По преданию Гераклит скончался от водянки, с чем связан злой анекдот, который повествует о том, как мудрец пытался избавиться от хвори обмазавшись теплым навозом. По другому злому анекдоту он, будучи обмазан навозом, не был узнан местными собаками, которые и загрызли его.
Гераклита называли Темным за его своеобразный, почти мистический слог. От него до нас сохранилось около 130 фрагментов. Платон (а точнее Сократ платоновских диалогов), говорит о том, что, читая Гераклита он был восхищен, но понял лишь немногое. Гераклит отрицал религию прошлого, таинства и мистерии. Кроме того, он находился в противоречие с классической греческой культурой – он хулил равно как Гомера, так и Гесиода. Он считал, что Гомера стоило бы выгнать с поэтических состязаний и высечь. Точно также по нему, следовало поступить и с поэтом Архелохом. Будучи призванным совершать таинства, он относился и к этому с презрением. Все традиционное богопочетание, по мнению Гераклита, это сущая глупость – молиться изваянием, это словно говорить с пустым домом - поклонение пустым сосудам. Следование таинствам полагалось Гераклитом как нечто нечестивое. Естественно, что Гераклит вызывал неодобрение со стороны окружающих его людей, но через времена он оказал ключевое воздействие на будущие пути философской мысли. Мысль Гераклита зрела в той исторической ситуации, когда в Греции происходило постепенное очищение понятия божества, в рамках которого даже свершилось становление определенного, исключительно интеллектуального (и не у многих) монотеизма. Дильс говорит о том, что Гераклит первым усвоил идею запредельного, и введя ее в философию, в действительности стал провозвестником идеализма от Парменида идущего. Что Пиндар и Эсхил в драме, то Гераклит в философии.
Гераклит отказывал большинству в понимании Мудрости. Это Мудрое обособленно от людей и от всего мира, и именно о нем следует думать – мыслить, оно же и есть исток мышления. Мудрое, по Гераклиту, это то, что не касается мира. «Единственное мудрое желает и не желает именоваться Зевсом». Речения Гераклита носили характер оракула, изрекающего истины, а не аргументирующего в рамках логически выстроенного дискурса. В изречении истины Гераклитом-оракулом тем не менее присутствует некая имманентная логика. Мудрость есть то, что принадлежит субъекту, и это Мудрое есть нечто действующее, волящее Мир своим внутренним, исходным законом. Подобное мудрое, как единство божественного мы можем встретить в драмах Эсхила – таково своеобразное монотеистическое понимание в Греции. «Логос, о котором я говорю, люди не осознают». Так звучит первое изречение Гераклита по списку издания Дильса-Кранца. Логос. Слово. Закон. Законящее слово. Логос есть изрекаемое, изреченная суть – сущностный закон мира, космоса. В данном случае, на ум приходит Евангелие от Иоанна – в начале было слово. Логос – это суть, в том числе и всякого отдельного предмета и всякого отдельного человека. Слово должно быть сущим, существенным и в таком случае, Гераклит порицает пустословие. Гераклит говорит не о преходящем, а о самой сути бытия, сути мира - космоса. Хотя нужно понимать, что понятие бытия не принадлежит Гераклиту и им не употребляется. Мир – космос. Гераклит говорит о том едином, что есть, но которого люди не замечают. Следующее его изречение. «Я искал самого себя». Необходимо не просто изучать мир, а постичь себя внутри этого мира, осознать и себя, как часть космоса, через верное понимание коего можно прийти к пониманию космоса. Возвращаясь к прежнему – можно ли овладеть миром, как чем-то внешним? Или же путь к нему лежит через нас самих? Гераклит предпочитает второе, говоря фактически об интроспекции – обращению к себе. Познать себя – разыскать, кто ты есть? Разыскал, так поступай в соответствии с этим, ведь и в себе ты должен услышать Слово – Логос – Закон космоса. Мир звучит в тебе, Мир, как иное звучит в тебе, раскрывает и раскрывается в тебе и тебя. Всякому человеку дано познать себя, и это назначение человека, исходная точка всей его познавательной деятельности. Это самопостижение в будущем войдет в плоть античной философии через Сократа и Платона, но в отличии от них он интересуется не этикой, не моралью, а метафизикой – учением об абсолютном. Что открывается, если познать себя?
Открывается. Мудрым можно считать лишь одно – Ум, правящий всей вселенной. Этот ум не Нус Анаксагора, не интеллект, а ум, как волевой выбор. Ум правит всей вселенной. Ум первенствует, как слово изреченное, как закон. Ум сопричастен миру, как Слово Закона. Гераклит видел, что ум правящий вселенной и сам он – субъект, всякий человек не нечто принципиально разделенное. Субъект сопричастен Уму и слову закона. Греческий мир – это мир прекрасный, Космос – украшение. Так, следовательно, именно Логос, по Гераклиту суть Космоса, но Космос является нам не как объект любования – Гераклит вышучивает – «Космос – куча сору, сметенного вместе». Но всю эту разноголосицу космоса пронизывает Закон Логоса, скрепляет ее. Космос – это порядок. Постичь этот порядок, исходя из того, что сам ты – субъект сопричастен этому порядку. Необходимо за привычным увидеть порядок истины.
Во всех проявлениях мира мы видим его целостность. Важной категорией в пространстве философии Гераклита – это время. Время, как чисто греческое (изначально) явление – история. У египтян не было категории истории. Позже оно появиться в древнем Китае. Время очень греческая категория, еще Гесиод говорил о сменяющих друг друга поколениях, эпохах. Время длиться, одно в нем сменяет другое. Человек греческого мира, греческого ареала – существо историческое. Время правит всем – «Время, как дитя, играющее в кости – Ребенок – властитель». Время прихотливо, именно в этом смысле – в смысле хаотического – оно подобно ребенку, в нем отсутствует строй и порядок. Но Гераклит не открывает детства, он не просветитель Нового Времени, он говорит о скрытой от нас закономерности, царственности Времени. Время – хаос, не строй, не порядок.
Человеческое естество – этос, непереводимое греческое слово – естество человека есть его даймон – то что задано ему – его Логос, внутренняя форма, то, что мы называем характером. Естество есть характер, человеческий этос – внутренняя форма человека. И этот внутренний этос изначально не разумен. Он встроен в хаос времени. Человеческая сущность не зрит за многоголосьем Космоса и Времени абсолютного. Но это абсолютное – есть – абсолютно иное, но иное это требует вслушивание и вслушаться нужно в самих себя, абсолютное под покровом бренной плоти. Для Бога у Гераклита все благо, все истинно – для человека же, внутри этого мира, все есть разноголосица. Люди видят, и хорошее, и дурное, в то время как для Бога все совершенно.
Мир гармоничен, но эта Гармония скрытая, скрытая от нас, мы не видим ее за внешним. «Мудрость в том, чтобы знать все, как единое». Прозревать абсолютное за видимым, то, что правит миром. Гераклит, вслушивающийся в потаенные ритмы Космоса, открывающий Гармонию, не как единообразие, а всеразличное – Гармония тысяч голосов, того сора, который не сором оказывается, а противоположностями, которые эту Гармонию выражают. Бог – это все, он во всем. Панта Рэй – в одну реку…не войти дважды. Огонь – все на огонь обменивается. Скрытая правда Мира – пульсирующий, возгорающий и гаснущий огонь. Изначально человек не улавливает этой внутренней гармонии, он видит феноменальное многообразие, словно, как у Анаксимандра – своим умом внося – умом несовершенным – это самое многообразие, набрасывая его – проблема – на гармоничную основу Космоса. И потому наш – именно Наш – мир раздроблен на тысячи вещей. И в этом цель преодоления человеческого – прозрение за многообразием абсолютного.
Гармония – это ритм, то разное, что соединено, сведено вместе. Порядок, связующий все и который необходимо прозреть. Все противоположности мира создают единство, вне зависимости от наших ценностных суждений. Бог – во всем. Слово – закон – подобно огню. Космос – порядок. Космос – это строй. «Этот порядок один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающий, мерно угасающий». Сор – лишь в нашем восприятии. Играющее время – в нашем восприятии. А на самом деле, огонь, огнеслово Логоса внутри звучащее – ритм, Гармония. Мир един. Мир вечного огня. Ничто в мире не может приступить Меры, даже Солнце, коие простецами почитается в качестве Бога. Все вещи суть некий размен огня. Весь мир соотнесен с Богом, Мудрым, Логосом и прежде всего – сам человек, в коем душа – искра огня, того самого Огня. «Душам смерть – воды рожденье». Огонь по ступеням форм нисходит к земле. А души? Падение в рожденье. Душа, воплощаясь в нас умирает, а умираем мы – душа возрождается. «Границ души тебе не отыскать, куда бы ты ни пошел, так глубоко она укоренена в Логосе». Душа касается и входит в абсолютное. Сухая душа – мудрейшая, к миру сора не причастная. «Этос человека – это его демон». Наш строй жизни захватывает, покоряет нас. На самом деле нет разницы между землей и огнем – все едино, во всем огня мера. И эту меру никому и ничему не приступить, и даже если само Солнце попытается приступить, то его Эринии настигнут. Под залог Огоня все вещи, как под залог золота. Лучшие люди одно предпочитают всему – вечную славу (Вечную память – укоренение в боге), другие же обжираются как скотина. Стремление к вечной славе в боге, душе растет к богу, ей присущ Логос. Она расширяется. «Кто намерен говорить с умом, те должны опираться на общее для всех, как граждане города на закон». Бог всему довлеет.
Кто опирается на божественное, тот находит себя, а тот, кто на земное – тот нет. Все земное изменчиво, но этого по сути нет. Вообще. Все земное бренно и тут появляются у Гераклита те самые образы – войны и реки. «Война – отец всего». «В одну и ту же реку входим и не выходим». Входящим в реку река всегда на Вы (другая всякий раз) Нетвердость, текучесть, но за этим опрокинутая гармония лука и лиры. Лук и Лира – Артемида подательница. Писания Хайдеггера. Все относительно, потому что все относится к пульсирующему огню. Враждебное находится в согласии с собой – опрокинутая гармония – вновь возвращаясь. Морская вода и убивает и целит – относительное в отношении всесущего огня.
«Один стоит десяти тысяч, если он наилучший». Люди неравны – большинство в потемках, лишь избранным удел приобщение Логосу, Мудрости. Доблесть – аретэ – отблеск огня – удел избранных так же. Есть нечто большее, чем эта земная жизнь – в бой из чувства долга, возвышаясь над сиюминутным. Люди не знаю, что их ожидает после смерти. Людей ожидает то, чего они не чают и не гадают. Бессмертное становится смертным, а смертное – бессмертным. И вновь является огонь: «Всех и вся, нагрянув внезапно огонь схватит и будет судить». Огонь судья – и ты ответишь, как ты соотнесен с абсолютным.
Гераклит распахивает перед человеком божественную бездну, и призывает осознать ее. Гераклит открывает живую, динамичную метафизику, в отличии от метафизики прошлого – все есть энергия. Он открывает человека космосу, а космос человеку. Самое главное – чтобы человек понял – свое сродство божественному огню.
