В своих пламенных речах Иван Охлобыстин весьма любит использовать это знаменитое междометие, означающее призыв к немедленному действию.
Что же это за "гойда" такая и откуда взялась вообще? Канал Этнобаза детально разбирается.
Впервые в письменных источниках "гойда" фиксируется в XVI-м столетии. Так восклицали, делая свои понятные дела, царские опричники, а также сам Иван Грозный.
Гойда можно встретить в знаменитом романе «Князь Серебряный» Алексея Толстого. Там так кричит командир опричного отряда, веля своим воинам атаковать непослушную деревню.
Интересно, что окрик "гойда" не раз можно встретить и на страницах знаменитой булгаковской пьесы «Иван Васильевич». А вот режиссер Леонид Гайдай, снимая по первоисточнику писателя свою культовую комедию, словечко сие устаревшее уже из речи героев вычеркнул. Видимо не понял тонкости смысла или не придал должного значения символу эпохи. А может крамольным посчитал, разбойничьим?
В любом случае, очевидно, что "гойда" явно был широко распространенным в русской речи XVI-го столетия кличем. Сам Охлобыстин скорее всего ознакомился с оным, готовясь в 2008-м году к съемкам в нашумевшем историческом фильме "Царь", где блистательно сыграл царского шута Вассиана. И с тех пор широко использует.
Но откуда же это самое "Гойда" пошло?
"Гойда" может идти от старорусского глагола "гойкать" - кричать, орать. От распространенного славянского приветствия "Гой еси" - "жив будь".
Но скорее в основе тут древний степной понукающий окрик - Хәйдә. Тот самый, что ныне более известен нам как "айда". Клич этот здорово пугал мирных жителей равнин - ибо предвещал набег кочевников. Со всеми вытекающими "радостями"...
Сегодня этот дикий восточный окрик сохранился в большинстве тюркских, славянских и многих других языков мира. Правда, уже того оттенка опасности не имеет. Означает просто призыв к действию - ну-ка, давай! Например, в турецком - hadi, в албанском - hajde, в болгарском и сербском - хайде.
Есть мнение, что изначально на Руси крик "гойда" слыл чем-то опасным, бандитским, разбойничьим, до дрожи обывателей пугающим. Чем-то вроде более поздних "атас" или "ату". И потому был взят "на вооружение" царскими опричниками Ивана Грозного. Но потом оказался прочно забыт. Как раз из-за запрета опричнины и всего с нею связанного. Пока не был воскрешен классиками XIX-го столетия. А теперь и Иваном Охлобыстиным.