Тартт в каком-то смысле - мой кумир. Она трудолюбива, как вол, безумно талантлива и безупречна в мужском костюме. И в жизни, и в творчестве. Её прозу считают продолжением традиции классиков вроде Диккенса, Фаулза, Достоевского и Набокова. И этой аналогией по праву можно гордиться. Хоть Пулитцеровская премия и мировое признание у неё тоже есть.
Именно поэтому, доползая в поту, слезах и с горьким «wtf?!» на устах к концу «Щегла», я решила не писать на него отзыв. Сделать вид, будто в наших отношениях с Тартт не было жвачки из колы, экстази, сигарет и душевных подростковых излияний Тео Деккера, вынесшего ценную картину во время терракта в музее.
В этой книге много действительно прекрасных вещей, именно вещей, как декораций к книге, осязаемых, пахнущих деревом и старым лаком, выписанных лучше любой дополненной реальности. Для меня (и со мной в этом не согласна даже моя мама) в торжестве эстетики сюжет вышел однобоким и бесхитростным. Во всяком случае после «Тайной истории» я ожидала большего.
И вот почему.
К уже упомянутой магии создавать миры вне времени (вы никогда не поймёте, о каком промежутке с 2008 по 2017 идёт речь в книгах) в «Тайной истории» Тартт удалось то, чего я не увидела в «Щегле». Соединить слои смыслов текста, будто смазать коржи сливочным кремом - сюжетом и увенчать это творение щедрой горстью свежих ягод - идеальных в прорисовке характерами героев.
«Тайная история» - целостный, гармоничный по архитектуре, диалогам и изобразительным средствам труд. В нём красивые герои, элитное братство студентов-эллинстов, совершают вынужденное убийство, которое удаётся скрыть от полиции, но не от самих себя. Стены престижного альма-матер, в котором развивается драма, списаны с Беннингтонского колледжа, в котором училась сама Тартт. Аристократический антураж выписан идеально. Даже изобилие греческих аллюзий и цитат в объёме текста смотрится ладно и вкупе с сюжетом напоминает Фаулзовского «Волхва».
