Вот уже три года как у Тани появился ещё один адресат. Он никогда не писал обратный адрес, потому что Таня знала его наизусть, как и его редкие письма.
Так что в жизни десятиКлеточных теоретиков были и радость, и юмор, и свои честно заслуженные удовольствия. Тем более что возраст был самый к ним располагающий! После достопамятного экзамена по сольфеджио, предварявшегося ночью с музыкальными кошмарами, Таня пошла в Юсуповский дворец, который находился совсем рядом, на набережной Мойки, получать паспорт в торжественной обстановке. Паспорт тогда вручали в шестнадцать лет. В апреле одиннадцатого класса Тане исполнялось восемнадцать…
Начало Часть III Глава 4 "Счастливые звёзды весны" (начало)
Возвращаясь после занятий в интернат мимо доброй вахтёрши Валентины Ивановны, Таня взглянула на её стол, на котором, как мы помним, обычно лежали письма интернатским детям. Потом, вопросительно, на вахтёршу. «Тебе сегодня ничего нет», - заговорщически улыбнулась Валентина Ивановна. Она знала, что Таня ждала писем не от Оли. И не от мамы. Они исправно писали ей. Вот уже три года как у Тани появился ещё один адресат. Он никогда не писал обратный адрес, потому что Таня знала его наизусть, как и его редкие письма. Он только подписывался: ВИТО́С. Пока некто Виталий Грачёв, прославившийся позже под этим именем, осваивал свои первые пешеходные маршруты, псевдоним этот (правда, с ударением на последнем слоге) вовсю использовался Таниным знакомым. Общими между двумя тёзками были литовские корни и имя Виталий. Только у последнего была ещё кличка «Виталик, слезь со стула!» В его 15 лет рост его доходил почти до двух метров. Надолго у Тани остался этот пунктик: высокие и очень высокие мужчины. Об этом красноречиво говорил потом рост её сыновей. Но Виталию его бурный рост в подростковом возрасте обеспечил проблемы с сердцем и знакомство с Таней. Потому что оно состоялось в детском ревматическом санатории «Дюны» под Ленинградом, куда Таня попала после больницы Крупской, как мы помним, в восьмом классе.
Все главы автобиографической повести Татьяны Брунько "Прозрачная девочка" читайте здесь:
Повесть в авторском чтении смотрите здесь:
Части повести в тексте целиком публикуются:
Романтические истории всегда были для неё НЕшкольными, и уж тем более, НЕинтернатскими. Таня была уверена в том, что интернатские мальчишки её ненавидят по умолчанию. А в школе к этому ничто не располагало. Зато в санатории располагало абсолютно всё! При том, что там тоже были уроки. Конечно, сокращённые, по облегчённой программе, но дети, приехавшие лечить сердце в учебное время, не должны были отставать от школы! А Таня попала в санаторий не просто в учебное время, а накануне 23 февраля. И в самом начале санаторно-курортного лечения случился ужасный инцидент политической окраски с её, примерной девочки, участием!
Как вы догадываетесь, необходимость посещать школьные занятия не вызывала восторга у санаторских подростков. А идти в школу в «мужской день» и вовсе казалось кощунством! Особенно, конечно, мальчишкам. Почему это 8 марта выходной, а 23 февраля – рабочий день (тогда он был ещё рабочим)? За что это девчонкам такие привилегии? А как же «свобода, равенство и братство»? И возмущённые санаторские школьники дружной толпой повалили вместо уроков… в лес. Отстаивать справедливость. Забастовка в лучших революционных традициях! Конечно, и Таня вместе со всеми. А лес вокруг санатория был чудесный! ДРС «Дюны» располагался (да и сейчас располагается, только называется «Детские дюны») в живописном местечке Курорт под Ленинградом, недалеко от Сестрорецка. Езды до него от Финляндского вокзала было всего около получаса, но выйдя из электрички, вы попадали совершенно в другой мир. Куда девалось унылое ленинградское болото? Сосновый лес на песчаных дюнах. Меж ними торфяная река Сестра с тёмно-коричневой водой. Через полчаса прогулки между сосен чудесный лес расступался, и вы оказывались на берегу Финского залива! Для Тани, которую летом почти никогда не возили на море, это было настоящее чудо!
Но прогулка на залив 23 февраля обернулась для ребят не чудом, а громким скандалом. Дело в том, что именно в этот день начал свою работу очередной съезд КПСС. Конечно, санаторские пионеры об этом не подозревали, в лесу газет не читали. Но это им не помогло. Массовый прогул уроков, за который и в обычный день влетело бы по первое число, был расценен как антисоветская акция. Были длительные разбирательства, ребятам влетело по пионерской линии, воспитателям по партийной. Спасло, наверное, то, что всё же это были несовершеннолетние сердечники, находившиеся на излечении.
Но даже несмотря на это, всё в санатории располагало к тому, чтобы влюбиться. Что именно? Прежде всего, свобода от жёсткого давящего учебного графика. Таня недолго огорчалась из-за невозможности занятий на фортепиано. Инструмент в санатории был, но абсолютно непригодный для её программы. Только для подбора эстрадных песенок ансамблей «Boney М», «Teach In», «Abba» и им подобных. К тому же, пребывание её в санатории, как она думала, означало академический отпуск и повтор восьмого класса. Поэтому можно было расслабиться. Конечно, сыграла роль и чудесная природа, а Таня, как мы знаем, была очень к ней чувствительна. Да и весь уклад жизни способствовал этому! А заведён он был санаторскими воспитателями. Такими как всеми любимая Нина Степановна. Она делала всё, чтобы подростки этот период, не совсем благоприятный для каждого из них, посвятили тому, чтобы научиться выстраивать отношения между собой. Назначались специальные «Дни вежливости» (так, кажется, они назывались), когда мальчики должны были пропускать девочек в дверях, уступать им место, говорить вежливые слова и обязательно подавать пальто. Была зима, а санаторий был разбросан по корпусам. При этом к каждой девочке официально прикреплялся конкретный мальчик. Вот Нина Степановна и стала «прикреплять» к Тане Виталика. В них сразу было заметно много общего. Виталик много читал, размышлял, сам писал стихи, хорошо рисовал, с ним было интересно беседовать. Зачастую она поручала им вместе готовить какие-нибудь вечера, писать сценарии, подбирать музыку. А вечера проводились в санатории в изобилии, самые разные, в том числе и обыкновенные танцы, которые Таня всегда просто обожала.
Почему Таня была уверена, что блага жизни не для неё? Что такое девичья гордость? Сколько шли письма из пригорода в Ленинград? Читайте в следующей главе:
Глава 4 (18) "Счастливые звёзды весны" (начало) в авторском чтении:
Выбирайте формат, который вам больше по душе, подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжения истории прозрачной девочки Тани! А в вашем детстве были похожие моменты? Хотели бы вы оказаться на моём месте в детстве?
