Люди верующие – «воцерковленные», как их теперь принято называть, – посещают храм постоянно: не только по праздникам, но и каждую субботу и воскресенье. Наверное, правы те, кто верит в силу коллективной молитвы. Особенно в трудную годину. Так сегодня по сетям рассылают молитвенные тексты с просьбой отправить их десяти знакомым – не разорвать, а увеличить духовную цепочку молящихся.
В молитвенниках – молитвословах можно найти молитвы по разным поводам. Какому святому молиться в горе, а какому в радости. Кого просить о защите от врага, кого – о семейном благополучии. Об охране в путешествии. Об исцелении. И даже о избавлении от зубной боли.
Человек верующий приходит в храм и приносит молитву перед той иконой, которая сегодня отвечает его душевной потребности. Куда душа зовет.
Так и народ в целом – выбирает тот благодатный образ, который ложится на его душу именно в эти дни, соответственно его духовным потребностям. Я писала в первой статье, посвященной иконе Сретение, о том, как в самом конце 1989-начале 1990-х на нашей земле вдруг появилось огромное количество репродукций лучших наших древних образов.
И не случайно был среди самых избранных и грозный Спас Нерукотворный – репродукция с иконы, которая находится в экспозиции Третьяковской галереи.
Особый смысл для верующих имеет этот оглавный образ.
Грозен Лик Спасителя с сурово сжатыми губами, очерчен ясными, словно по металлу острым резцом проведенными линиями. Темные, упругими волнами облегающие голову и четырьмя вьющимися прядями ниспадающие волосы разделаны золотыми нитями ассиста.
Крестчатый (крещатый) нимб представляет собою идеально вычерченный круг, вписанный в почти квадратную доску с ковчегом (углублением центральной части). На фоне – «в светах» - читаются четыре конца креста, направленные на четыре стороны света. Запомните: крестчатый нимб подобает только Спасителю, и его изображение свидетельствует о Нем. Следы красной краски, выявленные реставраторами
на нимбе среднего ангела в иконе «Троица» Андрея Рублева положили конец долгому спору о порядке расположения трех Ипостасей Господа, подтвердив толкование, согласно которому в центре помещен Сын Божий.
В верхних углах квадрата можно прочесть фрагментарно сохранившуюся, сделанную черной краской надпись славянскими буквами – торжественным уставом: «IC XC» (Иисус Христос).
Изображение на обороте доски свидетельствует об искупительной силе Распятия. Два архангела славят крест, на котором помещен терновый венец. Венец, а также копье и губка в руках архангелов – это символы крестной муки. Композиция означает прославление жертвенной смерти Того, Кто искупил на кресте грехи человеческие. И память о тех, кто пал в битве за други своя и родную землю.
С давней поры Нерукотворный Лик помещали на свои стяги русские воины. Под таким знаменем шли полки Ивана Грозного на Казань. А в 2014 году образ Спаса Нерукотворного подняли ополченцы Донбасса.
При изучении иконы все ученые обращали особое внимание на стилистические различия живописи лицевой и оборотной ее сторон.
Классическая строгость в сочетании с изысканной мягкостью светоносной многослойной живописи плавью характерна для лицевой стороны иконы.
Композиция Прославление креста на оборотной стороне представляется более дробной и графичной. На розовой горе – Голгофе - восьмиконечный крест с венком из роз на центральном перекрестье. Кресту поклоняются архангелы с орудиями страстей Христовых: Гавриил с тростью, на которую надета губка, и Михаил с копьем. Над крестом огненнокрылые херувимы и шестикрылые серафимы, а по сторонам от перекрестья - профильные изображения в кругах, символизирующие солнце и луну, в момент Распятия сведенные с небес. Все изображения имеют надписи – и это усиливает впечатление дробности.
Но «дробная» форма есть не что иное, как прием, позволяющий с непреложной ясностью прочесть смысл композиции «воинской» иконы.
Замечательная уравновешенность и подчиненность композиционного решения кресту, по словам авторов каталога Третьяковской галереи[1], объединяют лицевую и оборотную стороны и свидетельствуют о единстве замысла иконы.
Большинство ученых поддерживает атрибуцию В.Н.Лазарева, согласно которой принадлежащий Третьяковской галерее список со Спаса на чрепии – Спас Нерукотворный XII века - создан в Новгороде[2].
Иконописный образ «Спас Нерукотворный» известен в двух вариантах – на плате (полотенце) и на «чрепии». Объяснение мы находим в истории образа.
Согласно преданию, Спаситель создал Свой благодатный образ во имя исцеления человека от болезни. И уже этим Спас Нерукотворный изначально отличался от любого произведения искусства.
Священное Предание повествует об этом событии так.
С 8 и по 45 годы по Рождестве Христовом правил небольшим государством Озроэной, расположенным в западной части Месопотамии, некто Авгарь V - Черный. Свое прозвание он получил потому, что был болен самой страшной формой неизлечимой болезни – черной проказой. Можно предположить, что все доступные средства были правителем использованы, но ничто не помогало. И тут узнал он от своих подданных, возвратившихся из Иерусалима, что появился там удивительный проповедник и целитель.
С письмом, в котором Авгарь приглашал Христа приехать в Эдессу и поселиться при дворце, был послан придворный живописец Анания[3].
Посланец безуспешно пытался пробиться к Спасителю сквозь окружавшие Его толпы народа, чтобы поговорить с Ним или хотя бы сделать наброски Его Лика. Некоторые утверждают, что он не мог рассмотреть Лик Иисуса из-за того, что Его окружало сияние.
Христос Сам подозвал Ананию, послав апостола Фому.
Поехать в Эдессу Спаситель отказался, но обещал спасти Авгаря от неизлечимой болезни. Он попросил принести воду и убрус – чистое полотенце. Омыв лицо, Господь отер его убрусом, и на ткани непостижимым образом возник Божественный Лик.
Получив это свидетельство милости Божией, правитель Эдессы исцелился, стал ревностным последователем Христа и привел к христианству своих подданных. Плат же был прикреплен к «доске негниющей» и помещен над воротами Эдессы. Впоследствии эта традиция закрепилась, и образ «Спас Нерукотворный нередко помещался над городскими или крепостными воротами.
Через некоторое время один из правителей Озроэны вернулся к язычеству, и для того, чтобы спасти святой образ, жители города замуровали его в нише городской стены с зажженною лампадою. Место это, тайну которого христиане передавали из поколения в поколение, через четыре столетия было забыто.
Однако в 545 году, когда Эдесса была осаждена войсками персидского царя Хозроя, эдесскому епископу Евлалию по молитве была открыта тайна местонахождения Нерукотворной иконы. В нише под кирпичной кладкой нашли прекрасно сохранившийся образ – Спас на убрусе с горящею перед ним лампадою. А еще там обнаружили отпечаток Божественного Лика на керамиде - керамической плите, закрывавшей нишу. И свершилось чудо: после общегородского молебна перед Образом войска неприятеля неожиданно сняли осаду и покинули пределы страны.
С той поры икона Спас Нерукотворный существует в двух вариантах – изводах: когда Лик изображен на полотенце, образ именуют Святой Убрус, а когда на керамической плитке – это Спас на чрепии, то есть на черепице, на черепке.
Четыре столетия главная городская святыня Эдессы пребывала в городе, а в 944 году была торжественно перенесена в Царьград – Константинополь.
По преданию, в 1204 году Святой Убрус, захваченный крестоносцами, опустился в пучину моря вместе с множеством иных православных святынь на попавшем в бурю корабле. Но списки с этого образа, известные начиная с VI века, остаются свидетельством великого чуда, сотворенного Христом.
Один из самых замечательных списков со Спаса на чрепии находится в Третьяковской галерее. Считается, что создан он в XII веке в Новгороде [4]. То есть это уже список со списка.
Существует предание и о других нерукотворных образах Самого Иисуса, и о нерукотворном образе Богоматери, явленном апостолам Петру и Иоанну. Построив храм во имя Ее в Лидде – городе, расположенном в 48 километрах от Иерусалима, апостолы просили Богородицу посетить его и освятить Своим присутствием. Пречистая же сказала им: «Идите оба с миром, радуясь, ибо там Я буду с вами». Придя в храм, они увидели на одном из храмовых столпов «не рукотворный, но богописаный Ее образ, все сохранивший неувядаемым и целым, изображенный цветущими красивыми красками, передававший подобие всех боговидных Ее черт и испещренных складками, украшенных одежд»[5].
Увидев вскоре после этого Свое изображение, Богоматерь удостоверила Божественную Благодать и чудотворную силу образа.
Нерукотворные образы Богоматери не дошли до нас. Мы не можем выделить среди списков те Ее образа, которые были написаны с нерукотворных, как выделяем образ Спаса. Только те, что были созданы кистью апостола Луки – евангелиста, врача и живописца. Кстати, вот почему европейские художники всегда и почитали его своим патроном, то есть покровителем. А о том, кто был и остается Небесным покровителем православных иконописцев, и так ясно.
Еще одно важное замечание – в заключение нашего разговора.
Невнимательному и не заинтересованному взгляду иконы, особенно старинные, представляются однообразными. Говорят: ведь писалась икона согласно строгим правилам – канону, мастер был связан каноном по рукам и ногам. Ведь и сегодня существуют книги, в которых даны образцы того или иного извода с указанием предписанного цветового решения.
Разумеется, такие утверждения ошибочны. Кажущиеся похожими, иконописные образы глубоко различны, даже оглавные и оплечные, когда по сути изображены только лики.
На иконе Спас Нерукотворный изображен только Лик Спасителя. Такая икона называется оглавной. На иконах «Иисус Христос- Царь Славы», или «Спас-Златые Власы», который хранится в Успенском соборе Московского Кремля, изображены голова и плечи Спаса, потому такой образ называют оплечным.
Несомненный художественный шедевр представляет собой оплечный образ, в каталогах называемый Спас-Златые Власы (XII - начало XIII в.).
Одним он видится как исполненный печали, но мягкий, ласковый и самый человечный среди домонгольских икон (то есть созданных до монгольского нашествия конца 1230-х годов).
Другим – как космический, изысканно аристократический и даже несколько отстраненный.
К сожалению, икона дошла до нас в плохой сохранности. Это вторая из четырех “золотоволосых” домонгольских икон: волосы художник разделал тонкими золотыми нитями - ассистом. Это золото – словно свет Благодати.
Светоносность образа ощущается вопреки всем утратам. Христос Сам говорил о Себе, что он СВЕТ МИРУ. Эти слова есть на иконе. На ее фоне – или, как говорят иконописцы, в свету, в четырех кругах и на полях – надпись, читаемая в реконструированном и расшифрованном виде так: ИИСУC ХРИСТОС ЦАРЬ СЛАВЫ АЗ ЕСМЬ СВЕТ МИРУ, ХОДЯЙ ПО МНЕ НЕ ИМАТЬ ХОДИТИ ВО ТЬМЕ, НО ИМАТЕ СВЕТ ЖИВОТВОРНЫЙ.
Согласитесь, этот образ трудно представить себе на воинском знамени.
Таковы две из четырех «золотоволосых» русских домонгольских икон, дошедших до нашего времени[6].
О третьем шедевре – «Ангел- Златые Власы» - в следующей статье.
Н.А. Яковлева
___________________________________________
[1] Там же, с.54
[2] Древнерусское искусство Х-начала ХУ века. – Государственная Третьяковская галерея. Каталог собрания. Том 1. – М.: «Красная площадь», 1995,с.54
[3] Текст послания, приведенный в «Церковной истории» Евсевия Памфила, признан церковью апокрифом, то есть не вполне достоверным документом.
[4] Древнерусское искусство Х-начала ХУ века. – Государственная Третьяковская галерея. Каталог собрания. Том 1. – М.: «Красная площадь», 1995,с.54
[5] Книга об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской. – СПб.: Русская симфония, 2004. С.29
[6] «Ангел-Златые Власы» (ГРМ) и «Благовещение» (ГТГ)