Начало https://dzen.ru/a/Y_DZywLCIgzCx1g6
- Мам, мне нужно с тобой поговорить! - ты всегда был серьёзным мальчиком-мужчиной, с самого раннего детства. - Послушай, ты уже не девочка. Все эти «люблю, трамвай куплю» не актуальны. Для дискотек ты, прости, старовата. По свиданкам не набегаешься. Тебе нужно замуж.
Мне 35. Тебе 17. О двоих претендентах на мои руку, сердце и другие органы ты знаешь. Ты всё обо мне знаешь - мы больше, чем мать с сыном, мы очень близки.
- За кого, по-твоему, я должна выйти замуж? - саркастически прищуриваюсь.
- За Лёшу! - переводить тон разговора в шутливый ты не намерен.
- Ты же говорил, что это несерьёзно. Лёша на 10 лет моложе меня!
- Я ошибался! - по-прежнему серьёзен и очень убедителен. - Он надёжный мужик, несмотря на то, что ещё молод. С ним ты будешь счастлива. Выходи за него. Кто первый тебя до ЗАГСа доведёт, за того и выходи. Я уверен, что это будет Лёша.
Родные мужа безоговорочно приняли нашу разницу в возрасте, меня и тебя. Спустя многие годы у нас с тобой снова была настоящая полноценная семья. Мы обустраивали свежеприобретённую квартиру, путешествовали, ездили за город, ты учился в техникуме - новый виток жизни, провинциальной, спокойной размеренной, полноценной. Жизни ради самой жизни.
Московские друзья и коллеги недоумевали, что я забыла в Самаре со своим внушительным профессиональным бэкграундом и молодым перспективным мужем той же профессии? Работа, амбиции, деньги, карьера журналистов - всё это только в Москве. Приглашали, предлагали, уговаривали, увещевали.
Столько лет прошло, а я до сих пор помню твой взгляд, словно тебя ударили наотмашь, когда мы сообщили о своём решении вернуться в Москву. Полные боли глаза посмотрели мне прямо в душу: «Поезжайте, конечно. Вам действительно здесь делать нечего. Я остаюсь, у меня учёба» - недетская мудрость и тоска семнадцатилетнего подростка. Квартира осталась в твоём полном распоряжении, ежемесячно мы высылали тебе приличную сумму денег. Жаль, что любовь, заботу, тепло и ласку невозможно прислать переводом или бандеролью.
Мы снова жили в разных городах, совместными оставались праздники и отпуск, как когда-то в твоём раннем детстве. С той разницей, что ты уже не был ребёнком.
Однажды ты появился на пороге московской квартиры без предупреждения. Оказывается, несколько последних месяцев ты жил и работал на Ямале, и вот только что с этого Ямала прилетел буквально на минуточку, потому что через пару часов у тебя поезд в Самару. Мы не верили своим ушам и глазам, но верили фотографиям, которые ты показывал. Долго не могли прийти в себя, даже когда в ночи исчезли красные огоньки последнего вагона.
После того дня постоянно щемило сердце: «Мой взрослый сын... Мой взрослый сын... А я и не заметила, что ты уже такой взрослый...»
Не заметила, не поняла, когда случилась кульминация, слом, как говорят журналисты, тот самый важный, решающий момент. Не почувствовала твоего одиночества.
Внезапно ты сказал, что хочешь переехать к нам в Москву, воссоединиться.
- Погоди, как в Москву? Ты ж её терпеть не можешь?
- Стерпится, слюбится!
- А работа?
- Я уволился и готов к переезду!
- Ты с ума сошёл?!
- Мам! Я устал один! Ты приедешь за мной? Поможешь перевезти вещи?
Если бы в жизни хоть одно мгновенье можно было повернуть вспять, я бы вцепилась зубами именно в тот момент и рванула бы за тобой, хоть в другую галактику. Но тогда меня волновало только: «Как мы разместимся в крохотной однушке втроём?» Пресловутая зона комфорта, кажется, перевесила.
События развивались стремительно. Слайды из прошлого: вот мы с тобой кричим, ругаемся, извергаем друг на друга тонны боли и раним друг друга осколками обид... вот я бросаю в тебя страшные слова, самые страшные, которые мать может сказать своему ребёнку... вот я уезжаю в Москву, разобранная по частям, раздавленная, душа в клочья, прохожу мимо тебя с чемоданом, ты открыто куришь около подъезда, уже не скрываясь. Вот мы с мужем возвращаемся в самарскую квартиру, но тебя там уже нет. Ты не отвечаешь на звонки, смс, в соцсетях, мессенджерах. Только твои близкие друзья приносят нам ключи и говорят, что у тебя всё хорошо, пряча глаза.
Прошёл почти год. Ты позвонил 1 мая и сказал, что я стала бабушкой. Мы проговорили весь вечер, часов пять. Просили друг у друга прощения, ты рассказывал, что перебрался в Питер, встретил там девушку, женился, только что стал отцом дочери, которую назвали Ярославой.
- Можно я приеду? - плакала я.
- Мам, не просто можно, а нужно! У Кати нет матери, нужно помочь с малышкой, мы же ничего не умеем. Выпишут её из роддома, приезжай. Правда, мы снимаем двухкомнатную квартиру с ещё одной семейной парой, у них тоже маленький ребёнок. Как-нибудь разместимся.
Можно было б бежать впереди поезда, бежала бы. Успеть прижать к своему сердцу тебя, вновь обретённого сына, теперь уже мужа и отца! Обнять крошечную внучку - боже мой, неужели я бабушка?! Познакомиться с невесткой - кем бы она не оказалась, я приму и полюблю её, как дочь. Лишь бы не допустить больше ошибок, только бы не оттолкнуть!
Взяла на руки маленькую Ярославу, и мы сплелись с малышкой сердцами. Казалось, что навсегда.
Пожалуй, никогда я не была так счастлива, как в тот питерский период, несмотря на усталость и недосып. Когда удавалось прилечь на расстеленный на полу поролон, не спалось - прислушивалась к Ярославе, вскакивала к ней по ночам, кормила, баюкала, качала. Отпускала вас в кино. Подолгу гуляла с внучкой. Бегала по магазинам. Стирала, убирала, купала. Снова разрывалась - на этот раз между Москвой и Питером, мужем и сыном, работой и внучкой.
Ты светился любовью и счастьем, крепко обнимал нас, гордился «своими девчонками». Провожал меня на поезд почти со слезами: «Мама, не уезжай! Побудь с нами ещё немного!» Подолгу обнимал меня, прижимал к себе.
Казалось, жизнь наладилась. Радость воссоединения, эйфория, заботы о малышке заслонили собой страшные и тяжёлые испытания, маячившие на горизонте в обозримом и, к сожалению, недалёком будущем.