"Стандартная была гипотеза, что проблему экспорта нефти, выбывающего из Европы, мы относительно без проблем решили. Вопрос, где осели 20 долларов лишних, это другой вопрос. И то, сколько бюджет получает денег. Потому что, например, на этой картинке очень любопытно: если бы сохранили историческую привязку к Argusовской цене Urals, то доходы бюджета рухнули бы кратно", - анализирует наш эксперт, трейдер Александр Орлов.
"Сейчас мы решили это пересчитать в Brent минус, и более-менее удерживаемся на уровне 100 млн. Это тоже, конечно, мало, но не катастрофа. Более-менее похоже на начало СВО. В целом терпимые величины по доходам бюджета.
Другой вопрос был как раз с нефтепродуктами.
В 2022 году у нас было 650 тысяч баррелей в сутки, которые мы поставляли в Европу. Что-то поставлялось в Африканские страны, в Турцию ту же, на Ближний Восток, но все это по сравнению — мелочь. И вот вопрос: куда мы распихаем эти самые 650, которые у нас реально с Европой обнуляются?
И тут очень интересно: появились несколько новых стран в Северной Африке. Например, Марокко, несколько стран типа Камеруна. Они мало того, что покупают для себя, они еще активно переупаковывают. Они берут наши продукты и переупаковывают их, как будто это их, или ближневосточные например. И продают обратно в Европу.
Почему именно Марокко очень хорошо работает с ближневосточными странами, потому что это средиземноморский регион, с которого раньше Европа и потребляла наши нефтепродукты. Возить далеко не надо, а значит, и потери существенно меньше, если мы бы тащили в Индию, и потом обратно из Индии.
И по этим оценкам только 200 тысяч где-то мы теряем. Получается, что сокращение на 500 тысяч баррелей добычи, которое с 1 марта будет, оно может быть даже отчасти избыточным.
Argus считает по нефтепродуктам, что все прямо рухнуло-рухнуло — цены ниже 100 долларов. И вот это порог в $100 мы прошли. То есть для Европы мы отчитались: продаем все ниже, чем порог. Но де факто продаем ближе к $120".