Его отец пришел после войны в августе 1945 года, забирали отца в самом начале войны тоже в августе, только 1941 года. Пройдя в солдатских сапогах всю войну, дошагал через Европу до Берлина, он вернулся домой и сын его не узнал. Сын только догадался, что мужик в форме с рюкзаком за плечами и медалями на груди, который во двор входит - это отец. Понял потому, как охнула и осела на табуретку мать, как заплакали и побежали к нему старшие сестры. Побежал и Вена.
Отец скупо, по-мужски, обнял его, потом отстранил от себя, посмотрел и снова обнял. Когда отпустил, спросил: "Ну, что, боец, в школу-то уже ходишь?" Тут-то все и вспомнили, что за будничными ежедневными делами-хлопотами в школу мальца не записали, забыли.
На самом деле Вене, или Вениамину, как звала его мать, или Венушке, как звали сестры, семи лет ещё не было, семь - исполнится только через три месяца, но он уже хорошо бегло читал, причем любил читать и читал всё подряд, что под руки попадется: родственники и соседи удивлялись и говорили, что надо его в школу обязательно отдать: чего бездельничать-прохлаждаться?
Сразу порешали, что завтра же пойдут записывать парня в школу. Вена очень обрадовался и с нетерпением этого ждал, когда же он станет школьником - первоклассником. Однако у родителей утром нашлись неотложные дела и они рано куда-то уехали, но строго-настрого наказали старшей сестре сходить с Вениамином в школу и записать его в первый класс.
Сестре на тот момент было лет пятнадцать, взрослая уже девушка, как ни крути, такие дела доверять можно. Она была крепкая и немного угловатая, с волосами и бровями цвета спелой пшеницы и веснушчатым лицом. Ей совсем не хотелось тратить время на походы в школу, за ней подружки зашли и звали гулять, поэтому она подозвала брата и сказала: "Венушка, ты вон взрослый уже, в школу собрался. Вот и записываться иди сам, раз взрослый. Придешь и скажешь, что ты - тридцать восьмого года, тебе - семь лет."
Сестра дала ему метрику (свидетельство о рождении) и ещё какой-то листочек. Вена надел для солидности кепку, вышел на улицу и направился к школе. Шел он по улице, худенький мальчик в широких штанах, расправив плечи, чтоб чуть выше казаться, степенно вышагивая и повторяя про себя: "Я - тридцать восьмого года, мне семь лет". Шел и даже не пинал в разные стороны камни, которые ему сами прыгали под ноги. Спокойно прошел мимо раскидистого тополя, в его зелёной кроне уже наметились желтые листочки, намекая, что скоро осень, а с ветки этого тополя за Веной удивленно наблюдали две вороны. Он ведь даже не запульнул в них сегодня ни камень, ни палку.
Тут к Вениамину подбежала стайка мальчишек:
- Венка, бежим скорее смотреть, Митрохиным на соседнюю улицу огромную собаку привезли, она лохматая, как медведь, и лает на всех.
- Некогда мне такими пустяками заниматься. Я по делу важному иду, - чинно ответил Веня и деловито зашагал дальше.
Мальчишки умчались, а Вена продолжил повторять, чтобы не забыть: "Я - тридцать восьмого года, мне семь лет". Шел размеренно и повторял. Постепенно лишние слова куда-то пропали, испарились и остались одни числа, которые в Вениной голове стали складываться сначала в считалочку, а затем в ритмичную песенку:
- Тридцать восемь - семь, семь - тридцать восемь!
- Семь - тридцать восемь; тридцать восемь - семь!
Ещё немного и песенка зазвучала не только в голове, а Веня даже потихоньку начал напевать её. Дальше, сам того не замечая, Веня стал подпрыгивать в такт, так и побежал дальше: вприпрыжку, поднимая клубы пыли, напевая свою новую песенку:
- Тридцать восемь - семь, семь - тридцать восемь!
- Семь - тридцать восемь; тридцать восемь - семь!
Добежав до школы, мальчик остановился у крыльца, отряхнул дорожную пыль со штанов, поправил кепку и размеренно поднялся по ступенькам. Открыл тяжелую входную дверь, юркнул внутрь школы.
В школе было прохладно, пусто и тихо. Веня было бодро сделал пару шагов, шаги гулко зазвучали в тишине и мальчик испугался, дальше старался ступать медленно и тихо. По затененному коридору он направился к единственной открытой двери класса. Когда заглянул туда, то на секунду зажмурился, класс весь был залит солнечным светом, а за учительским столом сидела молодая учительница, она, как будто фея из его любимых сказок, светилась в лучах солнца. Тоненькая, миниатюрная. В тонких пальцах держала ручку, периодически окунала её в чернильницу и писала что-то в тетради. Веня помялся на месте, на этот шорох повернулась учительница и ласковым голосом спросила:
- Мальчик, тебе чего?
- Я хочу в школу записаться, - робко произнес Веня.
- Сколько же тебе лет? - из лучей света улыбаясь спросила учительница.
Тут Веня вспомнил, как его учила сказать сестра и что он взрослый, как смог унял волнение, набрал в грудь побольше воздуха и громко сказал:
- Я - седьмого года, мне - тридцать восемь лет, - слова вырвались из Вени, подскочили, ударились о потолок и эхом раскатились по пустому школьному коридору.
- Ой,- в ответ сказала учительница, - а мы таких старых в первый класс не берём!
В этот момент на солнце набежало облачко. Волшебные лучи рассыпались и Вене показалось, что учительница-фея пропала, а та, что осталась, строго глянула на него. Он сжал губы, слёзы брызнули у него из глаз, мальчик повернулся и побежал. Слышал, что учительница звала его и что-то кричала ему в след, но слов уже не разбирал, он бежал со всей силы, чтобы побыстрее убежать от школы подальше.
Прибежал домой, спрятался в дальнем углу сарая, своём потайном любимом месте, там плакал и долго оттуда не выходил, было обидно. Вечером родители спросили сестру про школу. Она глянула на брата и ему пришлось рассказать, как всё было и что в школу его не берут. Он старался держаться, но по щекам предательски текли слёзы. Странно, что родители не расстроились, а заулыбались и пообещали завтра же все уладить и его в школу записать, но тут он сам уже сказал, что не пойдет.
И ведь не пошел! Родители, как только его не уговаривали: и отец грозил, и мать упрашивала и сёстры. Даже учительница домой приходила, объясняла, что пошутила, а Вениамин всё равно в тот год учиться в первый класс не пошёл. Первоклассником стал только на следующий год.
***
Восемь лет назад от нас ушёл отец. Ушел туда, откуда не возвращаются, куда уйдём и все мы, только каждый в своё время. Но мы помним его, помним его истории. Представленная Вашему вниманию история написана в память о нём. Он живет в моём сердце. Он подарил мне красивое отчество, которое теперь, в своем возрасте, я слышу каждый день - Вениаминовна.
Берегите себя и не забывайте родителей!💓
Ниже приведена ссылка на ещё одну историю про моего отца👇
