Когда я была ребенком и попадала в компанию детей, то всегда могла четко обозначить, кто какую роль играет. Кто лидер, кто его свита, кто козел отпущения, кто шут, кто задира и т.д. Это было видно по общению и считывалось как бы интуитивно.
У меня, конечно, тоже была своя роль. Обычно я была странноватой отшельницей. Ко мне все относились хорошо, но подходить стеснялись или побаивались — гораздо интересней наблюдать за мной издалека. Бывало, что я брала роль лидера — и мне в ней было комфортно. Была я и справедливым судьей, и ко мне шли за советом. Эта была моя самая любимая роль. Пару раз была изгоем, когда лидер ополчался на меня за какие-то неудобные шутки или непонятное поведение. Это, конечно, самая больнючая роль из всех.
Лагеря
За это я побаивалась загородных лагерей. Потому что в лагерь собирались незнакомые дети, и роли раздавались в моменте. И какая будет у тебя в этот раз — непонятно. Может, хочется одного, а в итоге решаешься на другое.
Верней, роли не раздавались, конечно. Как ты себя поведешь, на что решишься, такая роль тебе и достанется. То есть, подсознательно дети как бы сами выбирают, как к ним будут относиться другие — и ведут себя соответственно уже с самого начала.
Однажды в лагере я попала в неприятную ситуацию.
Изгой
В комнате на четверых с нами жила девочка, которую назначили изгоем. Звали ее Ася. Над ней все шутили, а она молчала. Я не шутила над ней, потому что она была мне вообще неприятна: неопрятная, полная, с немытой головой, какая-то неряшливая. Я старалась ее избегать, но не обижала. Мне было скорее жаль ее.
И вот, в один из дней в нашей комнате тусили дети. Мы все сидели, болтали, прикалывались. Конечно, опять начались шуточки в адрес Аси. В один момент кто-то пошутил ну уж очень некрасиво и обидно. И девочка эта выбежала из комнаты.
Моим порывом было встать и побежать вслед за ней. Но потом я подумала, а что же я ей скажу? И, не найдя ответа на этот вопрос, я осталась на месте. Я как бы тут же обесценила свою возможность помочь и поддержать человека и поэтому ничего не сделала.
Мне казалось, что существуют в мире волшебные слова, сказав которые, можно успокоить и приободрить человека. И раз я их не знаю, то и рыпаться не стоит.
Зато за ней побежала другая наша соседка Наташа. И я выдохнула напряжение с мыслью о том, что Наташа все разрулит и успокоит нашего изгоя. Девочек не было долго. Они вернулись, когда мы уже начали собираться на ужин. Я спросила у Наташи:
— Что ты ей сказала?
Я хотела понять, как можно успокоить человека. И если у Наташи была инструкция на этот счёт, то я бы хотела её получить, чтобы впредь не тупить. Но Наташа ответила:
— А что тут скажешь? Я просто шла рядом.
«И все? — подумала я, — слабовато, однако». Но глядя на ободрившуюся Асю я поняла, что и этого уже было достаточно. Возможно, это и есть поддержка, когда есть кто-то рядом, кто-то, кто просто идет за тобой следом, даже если у него нет никаких слов.
Но потом я про это, конечно, забыла.
Соберись, тряпка
Тема поддержки для меня давно актуальна, и я уже писала об этом. И интересно, что с течением времени я открываю все новые и новые грани этой темы.
Сначала я сидела в луже обвинения человечества. Считала, что никто нормально не может поддержать, потому что на свое нытье я чаще всего получала следующее:
— Соберись, тряпка. Че разнылась?
— Тоже мне, проблемы. Иди работай!
— Помоги другому — полегчает.
— Раньше надо было думать. Теперь расхлебывай сама.
— Тебе и так все с неба само падает. Благодари и не гневи бога.
Чувствуете, сколько повелительных наклонений? Соберись, иди, помоги, расхлебывай, благодари. Это все призывы к действию, на которое нет сил. Думаете, я тормозная, что мне нужны именно такие советы? Нет же.
Я долго не понимала, почему люди говорят подобные вещи человеку, которому тяжело. Потом поняла. Это происходит от того, что тот другой находится в точно таком же положении, и ему тоже тяжело. Но еще тяжелее признать это вслух и позволить себе тоже поныть. Вот так получилось.
Тогда человек забирается на гору под названием Гордыня Обыкновенная Человеческая и оттуда раздает советы: купи корову! постыдись такое говорить! действуй! Возможно, в его мире это и есть поддержка — получать подзатыльники, чтобы хеpaчить, стиснув зубы.
И я, кстати, тоже сижу на горе Гордыни Обыкновенной Человеческой и отвечаю обидевшись:
— Сам ты тряпка! Не умеешь поддерживать — не берись! Ах, какая я несчастнаяяяя...
Второй этап
Потом я немного изучила тему поддержки и из лужи обвинения перешла в лужу сожаления.
Мне было очень жаль людей, которые не могут получить поддержку. И жаль себя, что я вся такая нестабильная и не знаю, на кого опереться. Я как будто иду по натянутому канату без страховки. И понимаю, что страховки нет и не будет. Я искала стержень внутри себя, чтобы не упасть. Я сама для себя становилась опорой.
И когда я только-только нащупывала свой внутренний тросик, за который могу держаться, так сразу ко мне обращалось несколько человек с просьбой их поддержать. А это как бы не входило в мои планы. Мне бы себя удержать, куда уж тут другим помогать? Но люди все обращались и обращались. Они раскачивали меня вновь, и мне было так трудно!
Тогда я поняла, что я не просто сама не умею поддерживать. Меня капец как раздражают нытики! Я перешла в компанию тех, кто еще недавно мне говорил собраться, благодарить, расхлебывать, идти и помогать другим. И сама стала такой. Добрейших вечеров.
И вот тут то я и поняла, где собака зарыта. Чужое нытье раздражает, когда у самого себя нет опоры под ногами. А еще я забралась повыше на своей горе Гордыни Обыкновенной Человеческой.
Третий этап
Из лужи сожаления я перебралась в принятие. И вот, какое озарение меня посетило.
Поддержка — это мероприятие для двоих. Один дает, а другой принимает. И надо смочь дать и смочь принять.
Сидя на вершине горы Гордыни Обыкновенной Человеческой сложно принять любой вид поддержки. И любые действия будут казаться не такими и не теми. Неправильными. Ненужными. И с вершины, конечно, хорошо видно, что люди — дураки. Что они не понимают, как надо правильно поддерживать, что говорить и как обнимать или не обнимать.
Сидя на вершине горы Гордыни Обыкновенной Человеческой трудно дать поддержку. Трудно опуститься на уровень страданий человека и просто быть рядом. Трудно побежать за девочкой изгоем и молча идти рядом, пока она не успокоится. Трудно, потому что на это просто нет ресурса. Гораздо легче добивать словами. Уж на это ресурс всегда найдется.
А еще я поняла, что гора под названием Гордыня Обыкновенная Человеческая — это совсем не гора. Это яма. И ты смотришь на людей не с высоты птичьего полета, а снизу вверх. Из под земли. И видишь все в перевёрнутом виде.
Ты в яме, пока обвиняешь людей вокруг в том, что они что-то делают не так. Ты в яме, пока раздаешь непрошенные советы. Привет всем из моей прекрасной ямы))) Располагайтесь. Хотите чаю?
А мое принятие состоит в том, чтобы радоваться любому проявлению человека в мой адрес. Любому неравнодушному слову, пусть даже бессмысленному и беспощадному. Любое слово — это энергия и ресурс. Мне сложно, но я благодарю. Беру. Использую. И становлюсь лучше с каждым днем.
Кого поддержать?
