В открытые от штор окна проникал вечерний свет, солнце садилось за горизонт, освещая пространство улицы последними лучами своих зарниц. Вечер медленно опускался на землю, окутывая комнату мраком. Анна лежала на своем королевском ложе, перебирая кнопочки пульта. Она монотонно меняла программы по очереди: тут новости рассказывают о взрыве на дороге, здесь акула сожрала ногу серфингиста, там криминальные элементы обокрали кассу, недостаток денег в пенсионном фонде и так далее, далее, далее… кругом жизнь, перемены, только она лежит и лежит себе, прикованная к этому месту . Все что есть у нее в жизни - это комната, телевизор, пульт и волшебный мир за окном, который теперь так далек для нее. Каждый новый день похож на предыдущий. Она стала неодушевленной частью интерьера этого дома, бездушным музейным экспонатом для своего милого Вадюши. Утром он заходит к ней, чтобы отдать дань ее, еще бьющемуся сердцу, поцеловать в лоб и сказать:
- Доброе утро, дорогая! Как спалось?
А вечером, возвращаясь с работы или из клуба, мимоходом пожелать спокойной ночи. Его уже давно не интересует ее состояние. У него другая, веселая жизнь, полная азарта, путешествий, развлечений. А она! Просто мебель, которую необходимо протирать, чтобы вид оставался более - менее нормальным.
Она понимает, что не может дать этому человеку ни любви, ни ласки, она давно смирилась со своим положением, после кучи болезненных процедур, различных манипуляций, препаратов, которыми пичкали ее длительное время, чтобы она успокоилась.
Многое произошло с того печального дня….
Необъяснимый тихий стук оторвал ее от горестных воспоминаний, он слышался с нижнего этажа. Кто то чужой ходил по дому. За время, проведенное в постели, она научилась отличать все звуки, шаги прислуги, охранников, Вадика, шорох их одежды и открывание любой двери или шкафчика. Тут явно был посторонний человек. Грабитель - быстро пронеслось в голове женщины. А вот и он. Посмотрим.
Человек тихо пробирался по лестнице в спальню Анны. Он был среднего роста в черном костюме и маске. Шаги его были настолько легки, при не малой массе тела, можно было догадаться, что он или канатоходец, или из балетных. Только они обладают легкостью шага, отличной балансировкой и гибкостью. Человек был явно озадачен, тем, что увидел на ложе прекрасную женщину в свете слабой настольной лампы. Лицо ее обрамляла копна вьющихся русых волос. Ее мраморная кожа сводила с ума. Достаточно легко можно было сообразить, что она давно не была на свежем воздухе, лежала, словно кукла, замершая статуя, с таким же застывшим выражением лица. Он любовался ее красотой. Потрогал рукой ее чудесные волосы, нежно, ласково, осторожно. Это было так приятно. Она чувствовала запах его тела, ощущала его внутренние вибрации… и резко открыла глаза.
Он испуганно присел, желая скрыться из виду.
- Не бойтесь, я вас не съем. – Произнесла она чудесным, бархатным голосом. – Вижу, вы хороший человек.
Он поднялся над ней.
- Этот чудесный вечер подарил мне огромное счастье увидеть живое лицо. Зачем вы пришли сюда? Тициан, Моне, Кустодиев? А может, вам нужен Дидро? Чужие люди приходят сюда достаточно редко, чтобы взять вещь из коллекции моего мужа, вернее выкрасть. Вы великий виртуоз, если смогли пройти через охрану и все ловушки моего мужа. Еще никто ни разу не дошел до моей обители. Вас ждет награда. Вот они висят: великие произведения, которые я охраняю, как мумия в пирамиде Хеопса. Выбирайте любую.
- Я знаю, что это копии. Подлинники в сейфе.
- О! Да вы еще и умны, не по годам. Вам осталось разгадать последнюю загадку. Начнем?
- Почему вы прикованы к постели? – Вдруг, спросил он.
Она удивленно взглянула на него. Почему он интересуется ее персоной. Зачем? К чему?
- Авария. Все очень банально. Сначала меня много и усиленно лечили, а потом появились другие женщины, молодые, сильные, здоровые. Зачем тратить силы на восстановление жены, когда очень удобно прикрывать свои похождения ее болезнью. И все тебя жалеют, восхищаются благородством души, как же, иметь инвалида жену, мучиться с паралитиком и…. не бросить! Столько лет нести на себе такой тяжелый крест. Не каждому это по силам. И никто не знает, что это он сделал меня такой. – Она расстроилась, отвернулась в сторону.
- А вы хотите увидеть море? – спросил он ее.
- Очень! – ее лицо посветлело.
- Окунуть свои ноги в прохладные воды бирюзовой волны?
- Как волнительно!
- Увидеть дельфинов и мчаться с ними по безбрежным просторам наперегонки с быстроходным парусником?
- Это божественно. Я уже чувствую запах моря. И ласковый ветер, наполняющий паруса. – Она всхлипнула.
- Не плачьте. Представьте, что это все впереди.
- Да. Благодарю вас, за этот случайный волшебный порыв моей души.
- Мне надо уходить!
- Так зачем вы пришли?
- Тициан «Любовь земная, любовь небесная».
- Я так и подумала. Возьмите еще вон ту, - она показала рукой на картину, - красавицу Европу, это вам подарок от меня. Она стоит миллионы.
- Это же подделки.
- Верьте мне.
Он ушел. Так же бесшумно, легкой, мягкой поступью, словно ветерок в летний знойный день, пронесся по комнатам особняка. Она закрыла глаза, и долго вспоминала его глаза, голос, руки, нежную улыбку. Ей в голову пришел отрывок из мультфильма. Милая старушка фрекен Бок смахивает слезы платочком и грустно говорит, стоя у окна:
- Милый, милый Карлсон. Он улетел…. Но, обещал вернуться.
Надежда невидимым зернышком проклюнулась в ее сердце.
Утром в комнату вошел муж. Он остолбенел, когда увидел два пустых места на стене.
- Это что за… - он орал благим голосом, обещая уволить охрану, всю прислугу и собак к чертовой бабушке. - Кто тут был?
- А ты не хочешь спросить, как я себя чувствую и вообще, жива ли я?
- Да что ты, кому ты нужна, лежишь тут, бревном сухим, кто здесь был?
- Не видела я никого, спала. – Обиделась жена, она показала рукой на снотворное . - Я же не сторож твой. Как они могли пройти через охрану? Может сами и унесли. И что ты так кричишь на меня?
- Ладно, успокойся. Хорошо, хоть это подделки. Отличные копии. Всегда сбивают бедолаг с пути. – Он открыл сейф, удостоверился в том, что картины на месте, выдохнул и пошел по своим делам.
- Какая же ты сволочь, что еще можно сказать, картины ему дороже людей. - Горестно крикнула она ему вслед, но он ничего не слышал, закрывшись в своем кабинете. Анна тяжело вздохнула про себя.
Зинаида поставила завтрак на прикроватный столик : чай с булочками и маслом. Анна впервые, с таким удовольствием пила чай, смеясь про себя над своим мужем.
Через полтора месяца в доме Владислава произошел сильный пожар. Пока приехали бригады, пока ребята усмиряли огонь, рвущийся из окон на свежий воздух, бушующий, необузданный, рассыпающийся искрами и устремляющийся ввысь черным дымом и пеплом, в порывах воздуха, спасать уже было нечего и не кого. Пожарные обнаружили труп женщины в постели. Сгорело все. Банальное замыкание проводки и вот результат...
Вадим подсчитывал свои убытки, горевал, окунулся в пышные похороны своей глубоко любимой супруги, а сам радовался в душе, что благодаря пожару избавился, наконец, от этой тяжелой ноши. Главное, что его картины целы и невредимы. Он открыл несгораемый сейф и удостоверился в этом, танцуя от радости. За дом он получил солидную страховку. И волки сыты и овцы, что называется, целы. А новый особняк, еще больше прежнего, снова принял на хранение коллекцию картин Вадима. Однако, вскоре, его ждал неожиданный сюрприз. Оказалось, что добрая половина его великолепных шедевров подделка. Горе обрушилось на голову героя. Он не мог понять, как это все произошло. Добрые люди подсказали, что его жестоко обманули еще при покупке картин и он успокоился, жестко охраняя остатки великолепных сокровищ. Правда, с той поры, перестал верить буквально всем.
Где то далеко, на Азорских островах Атлантического океана, стояла обворожительная яхта с белыми парусами. Пока они были опущены, в ожидании своих пассажиров. Капитан отдавал команды молодому помощнику. Подъехала машина, и мужчина помогал выйти на берег женщине средних лет в белом сарафане. Он поддерживал ее при ходьбе и помог пройтись по теплому нежному песку голыми ступнями, прочувствовать бодрящий холодок воды, лениво набегающей на мокрый песок. Потом он поднял ее на руки и понес на яхту. Он легко справлялся со своим бесценным грузом. Нежно опустил ее в мягкое кожаное кресло, и яхта поплыла вдаль, к самому горизонту, где ее уже встречали веселые дельфины. Они кричали, переговариваясь между собой. Резво выпрыгивали из воды, и мчались, мчались, наперегонки с яхтой, обдавая солеными, искрящимися на солнце, брызгами все вокруг. Ветер наполнял паруса, развевал волосы и белый легкий шарфик.