— Не трожь, не тебе сготовлено! Ты же свои утром съел? — Татьяна Сергеевна отодвинула от мужа тарелку с блинами и для устрашения погрозила пальцем. — Внучеку повезу.
— Э-э-э, этому лбу твои блины ни к чему, только зря скатаешься.
— Вот ещё. Масленица началась, всем нужно по блиночку съесть, чтобы весна пришла. Пусть помнит бабушку.
— Весна и так, без твоих блинов, запустит своё колесо, остановить не успеешь, только и будешь, как наседка, со своей рассадой носиться. Туды-сюды таскать.
— А как ещё? На улице холодно будет ночами. Вот я и заношу её на ночь, а днём выношу. Столько трудов.
— Блин-то оставь мне, погреться с чаем. Вот, смотри, сколько снега покидал, — Антон Степанович махнул в сторону калитки.
Татьяна Сергеевна выглянула в окно, обвела хозяйским взглядом территорию и положила мужу на блюдце два блина.
— Вечером приеду, тебе напеку, горяченьких, а эти скорее везти нужно.
Татьяна Сергеевна сложила блины в алюминиевую плошку, накрыла такой же крышкой и завернула в полотенце. Потом достала свою шаль и бережно укутала свёрток в неё.
— Да всё равно не довезёшь горячими, — махнул рукой Антон Степанович.
— Пей свой чай, — отмахнулась жена.
В автобусе было душно, но Татьяна Сергеевна терпела. Села специально около печки и поставила сумку с блинами рядом, чтобы не потеряли своё тепло. Ехала долго, почти час, потом стояла в пробке у моста, а там, через речку уже и новый микрорайон.
Три года назад переехала дочь с семьёй на новое место, а Татьяна Сергеевна всё никак привыкнуть не могла и часто ездила навещать. Зимой по два раза в неделю, летом реже, но желание увидеть близких с увеличением расстояния никуда не делась. Зимой возила соленья-варенья, овощи, летом - ягоду и зелень, да всё, что росло на огороде по сезону.
Наконец, добралась. В подъезде было темно, отключили лифт. Но Татьяна Сергеевну этим было не испугать, она бодро поднялась в свои семьдесят на пятый этаж и нажала кнопку звонка.
— Кто? — послышалось по ту сторону.
— Костик, это бабушка.
— Ба, ты зачем приехала?
— Как зачем? Блины привезла. Открывай.
Внук не открывал. Татьяна Сергеевна стала переминаться с ноги на ногу. Потом позвонила ещё раз.
— Иду-у-у, — внук открыл нехотя.
— Чего так долго? — радостная Татьяна Сергеевна протиснулась между внуком и дверью, потом ловко сняла дутики, от которых хотела освободиться всю дорогу, и прошла кухню.
— Здравствуйте, — тихо сказала милая девушка, лет семнадцати, сидевшая на кухне с пустой чашкой перед собой.
Татьяна Сергеевна обернулась и посмотрела на внука. Тот, в свои девятнадцать, уже давно был выше её, но сейчас виновато сгорбился и не смотрел на бабушку.
— Твои то в курсе, что вы тут днём дружите? — вытаскивая из сумки то, что она привезла, спросила Татьяна Сергеевна и посмотрела на девушку.
Та не поднимала глаз, всё смотрела в пустую чашку.
— Ба, не сдавай нас. Мы ничего такого.
— Мы ничего! — быстро протараторила девушка.
— Ну-у-у, сегодня ничего, а завтра чего и пузо на лоб. Я не вмешиваюсь, я просто советую быть аккуратней. От меня мать с отцом не узнают. Другое время сейчас, конечно.
— Мы пошли, идём Катюш.
— Куда? — вдруг спросила бабушка.
— А, ба, дай денег, а, мы в кафешку сгоняем.
— Я блинчиков испекла, привезла. Масленица началась, садитесь, сейчас чай вскипячу.
— Не-е-е-е, ба, мы лучше пойдём.
— Куда? По подъездам и кафешкам обжиматься? Я вас покормлю и пойду. Не привяжешь же к юбке вас. Садись, садись. Вот мёд, варенье малиновое.
— Давай, тогда я чай сделаю, — предложил внук.
— Вот, другое дело. Я же понимаю, Костик, что у вас сейчас другие ценности, всё я понимаю, но ничего с собой поделать не могу. Так мои родители жили, так и я живу. Блины на Масленицу, окрошка на сенокос, в гости ходить, знаться, детей, внуков крестить, всё друг о друге знать, а иначе, что это за родственные отношения?
Татьяна Сергеевна посмотрела на девушку. Катерина внимательно слушала её.
— Давайте-давайте, ешьте, пока ещё блинчики тёплые. Встречайте весну, она вон, скоро в окошко махать будет, солнышком радовать.
— Вкусные у вас блинчики, не то, что в кафе, — хвалила бабушку Катерина.
— Конечно, милая, это же я для вас, для родненьких пекла, на своём молоке, масле, яйцах. А в кафе вода-водой. В том то и отличие, что для родных и близких ничего не жалко, стараешься всё лучшее, самое вкусное, чтобы хотя бы в этом жизнь сладше была.
С Масленицей вас, мои дорогие! Добра и светлого неба над головой желаю! Здоровья и сил на всё!
Хочу, чтобы у вас всегда были наполнены столы вкусной едой, её всем хватало. И всегда за разносолами пусть собираются ваши семьи, дарить друг другу частичку тепла и счастья!
Меняются ценности в мире, меняемся мы, но одно должно оставаться неизменным - нужно всегда быть человеком!