Чай остывал. Седой дед Егорыч задумчиво смотрел в окно. Вспоминал. Не всегда Егорыч был Егорычем и не всегда был дедом. Был он когда-то мальцом-сорванцом Колькой. Жил беззаботно, даже припеваючи. Это уж потом начала его жизнь за нос водить. Лет семь ему было, когда попал Колька в детский дом сиротой. В детском доме было плохо, но ещё хуже было на сердце, когда он вспоминал родителей, дом, любовь и заботу. Есть дети, которые никогда не могут забыть и простить, сиротства, вырастают озлобленными, жестокими. Коля был не таким: он мечтал, что когда вырастет, будет у него жизнь счастливая, да большая дружная семья. Но...
После детского дома связался Николай не с той компанией, лёгких денег захотелось: «С чего-то же нужно жизнь начинать» - думал тогда он. Погоня за быстрыми деньгами обернулась молодому парню весомым сроком, аж в 10 лет. Всю вину за дружков на себя взял. Обещали помочь, вытащить поскорее, да только, позабыли потом о своих обещаниях. Все 10 лет Николай думал: «Выйду на свободу, всё в жизни переменю» и опять мечтал о счастье, о семье, о детях, о домашнем уюте, о жене, которая будет ждать с работы, любить. Вышел ещё молодым, полным сил и решительности, но жизнь тут же вновь больно ударила: времена были такие, что со статьёй не так-то просто было устроиться на работу. Но Николай не сдался, не свернул на прежний путь, хоть старые дружки и манили беззаботной жизнью. Худо-бедно пристроился на кое-какую работу. Потом и женщину встретил по душе. Галина была вдовой, старше Николая лет на десять, но женщиной привлекательной, к тому же доброй и покладистой. Был у Галины сынок маленький – Сашка, младше самого Николая, каким он в детский дом попал. Зажили по-семейному, хоть и расписываться не стали. Николай рад был: вот она семья, пусть небольшая пока, но всё же. Зарабатывал хоть и немного, но как положено, всё в дом, всё для своих любимых. Руки у Николая золотые были, а у Галины, без мужской-то руки, что ни полка, то на последнем гвозде держится. Николай квартиру в порядок привёл. Сашу как родного полюбил, да и мальчишка, поначалу тянулся к отчему, как к отцу. В общем, семейный уклад на лад шёл. Детей только у Галины с Николаем больше не случилось.
Разлад в семье пошёл, когда Саша подрастать стал. Тоже компанию не подходящую завёл, школу прогуливать начал, по учёбе скатился, с матерью огрызаться моду взял. Николай старался парня остепенить, да только в ответ слышал: «Ты мне не указ, ты мне вообще никто». Начались ссоры, склоки. Галина металась между мужчинами как меж двух огней. На нервной почве сдало сердце, увезли Галину однажды на скорой, а обратно она уже не вернулась. Схоронили. Николай понимал, что в доме он чужой, квартира Галинина была, Саша взрослый уж тогда был – двадцать с лишним лет, не дожидаясь, пока пасынок укажет на дверь, сам Николай вещи собрал. Тогда уж пятьдесят на горизонте маячило, а даже своего угла не было, всё, что зарабатывал, на семью тратил. «Стало быть, придётся всё заново начинать» - рассудил Николай. И начал.
Комнатушку снял в общежитии. Тоскливо одному, да ничего, жить можно. Чтоб скукой не маяться, нашёл Николай себе подработку – мастером на час. Одному-то вроде и денег много не нужно, но при деле повеселее, откладывать стал на новую мечту – дом в деревне решил к пенсии купить. Там ему, бобылю самое место, рассудил так. И руки есть куда приложить и простор. Так и жил потихоньку, пока не встретилась на его пути Ирина. По заявке он к ней пришёл: всё, что в заказе указано было сделал, тут хозяйка за стол пригласила. Не принято так было, конечно, но поддался искушению Николай. Хоть и рукастый мужик был, а к готовке особых склонностей не имел, так что вкусной домашней еде рад был. В следующий раз Ирина уж ему напрямую позвонила. Николай за вызов денег не взял, а за пирогом домашним и чаем разговорились. Как-то так и сошлись.
Ирина была женщиной ещё молодой – сорока пяти лет, бойкой, громкой и звонкой. Были у Ирины две дочки Рита пятнадцати лет и Катя шести, от разных отцов. Но в эту историю Николай не лез – у каждого своё прошлое. Девочки сперва Николая сторонились, а потом ничего, попривыкли, особенно младшенькая привязалась. Но и Николай с душой и теплом к ним: и подарками не обижал и, где мать пожурит, он пожалеет. Больше, конечно, с Катюшкой возился. Рита уж большенькая, свои интересы. А с Катей он и уроки учил и в парк, зоопарк, цирк по выходным водил. Вот и опять, вроде, на лад житьё пошло. Живёт Николай, радуется каждому дню: вновь семья у него, хорошо на душе. Тут Ирина предложила купить квартиру побольше: дочки подрастают, а всё в одной комнате ютятся. Николай идею поддержал, все свои сбережения вложил, да ещё кредит большой взял – купили квартиру просторную, уютную. Тут-то и переменилась к нему Ирина. Что ни день, то лицо воротит, да к каждому слову придирается. А под конец выдала: не люблю, мол, тебя, собирай узелок и выкатывайся, откуда пришёл. Рита, ей уж тогда ближе к двадцати было, мать поддерживает: чужой ты нам. Катерина только слезу льёт, да кто её слушать будет.
- Дурак, ты, Егорыч. – Выговаривал Николаю позже сосед по общежитию, в которое он вернулся, за рюмочкой горькой. Теперь уж его все Егорычем кликали. – Всю жизнь тебя вокруг пальца обводят, да шпыняют, как щенка. Что ж ты квартиру-то на неё, шельму, записал?
Егорыч только тяжело вздыхал, да молчал. Это потом уж узнал он, что Ирина всю свою жизнь так по мужикам и прыгала, с кого что взять можно было. Долго пил он. Всю жизнь не пил, а тут пристрастился. Работу вторую забросил. На первой на волоске держался, пожалели, закрывали глаза – до пенсии пара лет осталась, да и об истории его наслышаны были. Кредит Егорыч платить не стал, по суду теперь с зарплаты вычитали. Так бы и спился, наверняка, только однажды поутру в дверь робко постучали. На пороге стояла Катя. Вытянулась, повзрослела, пять лет прошло.
- Катюша… Ты проходи, проходи. – Растерялся Егорыч, а потом и бардака своего устыдился. Но Катя ничего, на бардак и не взглянула.
- Как ты, пап Коль? – Спросила Катя, присаживаясь на край стула.
- Да как… - Егорыч развёл дрожащими с похмелья руками. «Пап Коль» - неужто помнит?
- Вижу. – Серьёзно, по-взрослому сказала Катя. – Ты не пей больше. Я тебя навещать буду. Раньше бы пришла… И на мать зла не держи, такая уж она, и Рита в неё вся…- Катя осеклась.
- Ну, ну. Сейчас пришла, я и рад. – Успокоил Егорыч. – А мать, да Бог с ней… И пить завяжу, ты только приходи. – Пообещал он.
Оба свои обещания сдержали. Пить Егорыч бросил, снова халтурить начал, долги выплачивать. Да старался Катерине каждый раз хоть немного деньжат подкинуть. Подарки-то и не знал, какие теперь дарить – взрослая совсем. Но Катя от денег отказывалась.
- Не за тем хожу. – Твердила она. – Давай лучше в шахматы поиграем, помнишь, как ты меня учил?
Егорыч помнил.
Один день Катя пришла грустная.
- Пап Коль, уезжаю я. Учиться. – Призналась она. – Долго теперь не приду. Не учат у нас на такую специальность: ветеринаром хочу быть. Помнишь, как мы с тобой игрушечных собак, да кошек лечили? – Егорыч и это помнил и понимающе кивнул. – А потом вернусь за тобой. Купим домик в деревне, как ты мечтал. Ты только не пей. Обещаешь? – Егорыч обещал.
Катя уехала. Егорыч держался, не пил. На пенсии был уж, но халтуру не бросил, даже больше стал подрабатывать. Хоть порой и одолевали его сомнения: может, и прав сосед – сколько уж планов и надежд в жизни рухнуло, может, и сейчас напрасно ждёт? А всё равно надежда теплилась, ждал. И дождался. Катя вернулась, да не одна. Пока училась, встретила Николая – хороший парень, деревенский, на агронома учиться приехал. На последнем курсе и расписались.
- Знакомься, папа мой, твой тёзка. – Представила Катя. Николай крепко пожал руку будущему тестю. Егорыч еле сдержал подкрадывающиеся слёзы…
***
- Пап, ты чего не спишь? – Развеял воспоминания Егорыча Катин шёпот.
- Да вот чай решил попить. – Встрепенулся Егорыч.
- Остыл чай-то уж. Новый заварить? – Участливо спросила Катя.
- А давай вместе чай пить. – Предложил Егорыч.
- А давай. – Улыбнулась Катя.
- Я знаешь что подумал, завтра Сеньку на рыбалку возьму. – Поделился планами Егорыч, прихлёбывая свежий горячий чай. – Шесть лет нынче, а на рыбалке не был.
- И то, правда. – Поддержал вошедший в кухню Николай. – И я б на рыбалку махнул, да только ж самый разгар работы. Ничего, успеется.
- Уснула Маришка? – Спросила Катя.
- Спят, все спят. И ты ложилась бы. Тебе спать больше надо. – Николай погладил круглый Катин живот.
- Пойду, пойду. – Успокоила Катя мужа.
- Да и ты, Коль, иди. И я скоро пойду. – Заверил Егорыч.
Оставшись один, Егорыч вновь уставился в окно. Неужели, и правда, есть там, в небе, кто-то кто слышит, кто исполняет мечты? Первое время, после того, как Катя с мужем забрали Егорыча из общежития к себе в деревню, он всё никак не мог поверить своему счастью. А потом сомневаться некогда стало. Сначала дом с Николаем обновляли, а там и первый внук родился. У молодых специалистов работы много, дед Егорыч воспитанием и занялся. Потом Маришка родилась, любопытная, егоза, вся в мамку, забот прибавилось. Сейчас уж третий внук на подходе был. Вот и снова была у Егорыча семья, большая, дружная. Теперь уж он знал, что навсегда. Так водила Егорыча жизнь за нос, да к счастью привела.
P.S. Всем добра и только тёплых историй)
Приношу извинения за ошибки, которые могут встретиться))