Дверь в кухню была закрыта. За ней истошно кричал ребёнок, стуча своими маленькими ручками по стеклу. Оно дребезжало, готовое вот-вот треснуть и выпасть в прихожую. Саша подбежал к проёму, быстро открыл дверь и взял сына на руки. Мальчик плакал, и начал жадно тянуть руки к своей матери, которая стояла на пороге. Дальше в дом её не пускал Саша.
В этот день Александр впервые привёл домой свою любовницу, Аэлиту. Она была полной противоположностью его жены, и это как раз тот случай, когда чёрное и белое противостоят друг другу.
Жена Саши, Мария, была темноволосой, черноглазой женщиной, с острыми выступающими чертами лица, скорой на язык и резкой на движения.
Любовница же была природной блондинкой с тихим голосом и плавными чертами. Двигалась она тоже мягко, неслышно, в отличие от шумной, занимающей сразу собой всё пространство и внимание, Машей.
Когда Саша решился на эту связь с Аэлитой, их сыну было уже полтора года. Отношения с женой отставляли желать лучшего, по крайней мере, так думал Саша.
Это такое состояние, когда внешне всё вроде бы хорошо, а внутри тебя всё выворачивается от сознания того, что ты ошибся и рядом с тобой - не тот человек.
"Муж да жена - одна сатана" - это не про них.
Они вроде жили вместе, но души их были врозь. Маша сама по себе, Саша - сам по себе. Всю их совместную жизнь он задавался вопросом, глядя на непредсказуемую жену: "Как тебя понять?"
Наверное, многие так живут. Живут - терпят. Кто-то от безысходности, кто-то ради детей или денег, квартиры, а кому-то так удобно, привык, и звёзд с неба не хватают...
Может, потому, что Маша очень закрытый человек, а может, она очень уставала на работе, когда преподавала в техникуме, но для разговоров у них оставалось всё меньше и меньше времени. Она никогда не начинала сама - только муж пытался вытащить из неё клещами хоть слово.
Порой, придя домой, она стягивала туфли, без сил валилась на диван и так лежала с закрытыми глазами. Саша ходил вокруг неё, предлагал поужинать, но она словно не слышала. Потом могла встать молча, расправить диван и так же, не сказав ни слова, лечь спать. Могла неделями не разговаривать с ним, словно он в чём-то виноват. Любая его попытка узнать, в чём дело, заранее была обречена на провал - жена молчала.
Сначала Саша принимал такое поведение спокойно. Просто молча сжимал зубы и уходил в кухню, потому что больше некуда - квартира однокомнатная. Но с каждым днём это раздражало всё сильнее и сильнее.
Как тебя понять?
Если ты молчишь?
И однажды он решил: Хватит! Он только открыл рот, чтобы сказать, как ему надоело её молчание, как она распахнула глаза, прожгла его взглядом и сказала:
-У нас будет ребёнок...
-Что? - он сел на диван рядом. - Машка, это же здорово! Что же ты сразу не сказала? - хотел взять её на руки и покружить, но она оттолкнула его со словами:
-Не надо, мне плохо... - накрылась одеялом и уснула.
Он сварил суп, нажарил картошки, потом попробовал её разбудить, чтобы накормить, но она лишь сухо пробубнила из-под одеяла:
-Не хочу. Меня тошнит. Оставь меня в покое.
Он вздохнул и ушёл в кухню. Закрыл дверь, чтобы не мешать.
Саша был очень понимающий муж.
Детей Маша не хотела. Постоянно откладывала этот момент - надеялась построить карьеру в техникуме - светила должность заместителя директора по учебной работе.
Но каждый раз, когда они приходили в гости к свекрови, та начинала упрекать молодых, что они не торопятся, а время-то идёт... И она, скрепя сердце, согласилась со словами:
-А-то твоя мама нам житья не даст.
Девять месяцев ожидания и девять месяцев непонимания - что же ей нужно?
Она отказывалась от любой еды. Что бы он не приготовил, всё или выливалось в унитаз, или её выворачивало туда же.
Могла неделями не разговаривать, причём допытаться от неё причины было просто невозможно. Скандал у порога - отдельная фишка, особенно при открытой двери. Он списывал все её выходки на беременность - надо же как-то оправдать такое странное поведение? Спать с ним она перестала совсем. Он мучился, но терпел.
Сын родился на две недели раньше срока. Был маленьким и худеньким - сказалось скудное питание матери - в неё не лезла никакая еда почти до самых родов.
Саша старался не шуметь, не дышать - берёг покой своей семьи. Мама по телефону его успокаивала, обещала, что пройдёт пара месяцев, и жена вернётся в своё обычное состояние.
Какое оно - её обычное состояние? Как её понять, как найти подход? Он разрывался между вполне понятным желанием изголодавшего по женской ласке мужчины и уважением к состоянию супруги, а она словно и не замечала, как он мучается. Молчание - любимое состояние.
Самое трудное для него было - выносить мгновенные, резкие перепады настроения. То она спокойно сидела, смотрела телевизор. Потом вдруг вскидывалась, молча одевалась и убегала из дома. Куда, зачем, когда вернётся - эти вопросы так и оставались без ответа, даже когда она так же безмолвно возвращалась. И неважно было, что в доме - младенец, первенец.
Молоко у неё пропало в первый же месяц.
На второй месяц она сказала, что возвращается на работу - надо подтверждать ежегодную квалификацию, и есть возможность повысить категорию - стать не просто педагогом в техникуме, а занять должность завуча.
Он согласился, но спросил:
-А как же ребёнок?
-Ты с ним будешь сидеть. Больше некому. Или пусть твоя мать с ним сидит.
-Ну, ты же знаешь, что мама моя - инвалид, как она справится?
-Тогда решено - увольняешься и сидишь ты.
-Ты уверена, что тебе поднимут категорию?
-Да, уверена. Меня ждут, никого не берут. Только надо отучиться шесть месяцев.
Он вздохнул. И послушно поехал подавать заявление на увольнение.
Быть молодым папой было приятно. Хотя осесть дома на неопределённый срок так себе перспектива для молодого здорового мужика. Но он получал удовольствие от того, что видел, как растёт его первенец. Первые шаги, первые звуки - всё это видел он, а не она. Александр так сроднился с сыном, что не мог провести без него и минуты, очень скучал.
А Маша работала. Она приходила домой под вечер. Раскрасневшаяся с февральского мороза, быстро ужинала и ложилась спать, поиграв пару минут с сыном. Сашу только вскользь целовала.
Так прошло ещё восемь месяцев в молчании и без близости.
Когда Маша в очередной раз предупредила, что уезжает на экскурсию со своей группой и её не будет два дня, Саша решил, что пора бы пристраивать ребёнка. В яслях сказали, что возьмут, но только в сентябре, когда будет место. До осени - почти семь месяцев и ему ничего не оставалось, как просить мать посидеть с малышом, хотя бы днём, пока один из них не придёт с работы. Мама согласилась - малыш был первым её внуком, и она его просто обожала.
А Саша вновь устроился на работу.
Осенью мальчика приняли в ясли, бабушке стало чуть полегче.
Когда предприятие, на котором работал Саша, начало сокращения персонала, он попал в списки одним из первых. Но в течение двух недель нашёл другое место, в мебельной фирме. Там же и познакомился с одинокой мамочкой Элей. На вечеринке, которую устроил один из сотрудников фирмы, они с Элей познакомились ближе. Настолько близко, что не будь он женат, никто бы его не осудил. Оба были изрядно навеселе. Но телефонами обменялись и он её проводил до дома. После этого встречи повторялись несколько раз в течение месяца и Саша признался:
-Элька, мне с тобой так хорошо, так спокойно. Я не жду подвоха, не жду от тебя истерик или глупого молчания. Я понимаю тебя и всё, что ты говоришь и делаешь.
Эля улыбнулась и ответила:
-И мне с тобой очень хорошо, Сашенька... - и положила голову ему на грудь.
В один из вечеров Саше позвонил друг, Алексей, и сказал:
-Машку твою видел.
-Да? Где? Когда? - Саша удивился.
-В воскресенье утром.
-А! Она на вождение поехала.
-Ну, наверное, на вождение. Только она стояла рядом с мужиком каким-то.
-Так это, наверное, её инструктор! - Саша придумывал на ходу оправдания жене.
-Да, наверное, - ответил Лёша, - но, знаешь, они так мило беседовали.
-И что?
-Ничего. Он держал её за руку. А она очень нежно ему улыбалась.
Саша промолчал. Потом сказал:
-Ну, может, он её так успокаивал?
-Может. Но ты, всё-таки, присмотрись к ней...
В эту субботу Маша, как обычно, уехала со своей группой на экскурсию. Сказала,что её не будет два дня, до вечера в воскресенье.
Саша утром накормил сына, посадил его в манеж и набрал номер Эли.
-Приходи сегодня ко мне домой. Очень хочу тебя видеть. Сам прийти не могу - с сыном сижу.
-Как же я приду? А жена?
-Её не будет два дня.
-О, это у нас с тобой такое домашнее свидание?
-Да. С Вадькой познакомлю. Он у меня очень серьёзный парень.
-Хорошо. Давай рискнём.
Эля полетела к нему, пытаясь унять сильно бьющееся сердце и пряча от людей счастливую улыбку.
Она влюбилась. Влюбилась так, что втайне от всех писала стихи своему любимому, изредка посылая ему отрывки своих сочинений. Он вдохновлённо отвечал стихами и нежно обнимал при встрече.
Они могли говорить на любую тему, совпали, как детали пазла, по многим жизненным установкам, по взгляду на семейную жизнь и будущее. Наверное, Саша тоже понял, что нашёл "ту самую". Потому и позвал к себе.
Было утро. Ближе к обеду надо было покормить Вадика, и они собрались втроём на кухне.
Вдруг раздался звонок в дверь.
-Я никого не жду, - сказал Саша. - Может, соседка? Или... Сидите здесь, - и закрыл дверь в кухню.
Вадик услышал голос мамы на пороге и начал громко кричать, плакать и колотить своими маленькими ручками в стекло. Эля вжалась в угол между раковиной и стиральной машинкой, ожидая всего, чего угодно. Она так сильно испугалась, что не могла двинуться с места, лишь сложила руки на груди и закусила губу.
Ситуация была трагикомическая, как из анекдота, когда муж или жена внезапно возвращаются из командировки.
Но Эле было не смешно.
Голоса у входа стали громче, потом послышалась какая-то возня, шарканье обуви по полу, словно кто-то топчется или скользит по линолеуму. Вадик кричал всё сильнее. Стекло дребезжало.
Вдруг дверь распахнулась.
Эля прижалась спиной к стене.
Залетел Саша, взял на руки сына и выскочил в прихожую, плотно закрыв кухню. Ребёнок успокоился. Потом дверное полотно на входе сильно хлопнуло и всё стихло.
Трясущимися руками Саша дёрнул за круглую ручку.
-Всё. Выходи. - На его бледном, внезапно осунувшемся лице, играли желваки.
-Кто это был? Она?
-Да. Пришла переодеть сапоги. Можешь расслабиться. Сегодня её точно не будет.
Эля выдохнула, но руки тряслись так, что она сказала:
-Саш, ты прости, но я, наверное, пойду. Я не готова к таким потрясениям, да и тебе лишний стресс, и ребёнок плачет.
-Не уходи. Сейчас Вадьку уложу и поговорим.
-Ну, хорошо. А она точно не придёт?
-Нет. Я её выгнал.
-Как выгнал?
-Так. Выгнал. Не хочу ничего больше. Хватит.
-А Вадик?
-Ну, я же у него маму не забираю. Только боюсь...
-Чего?
-Что она заберёт сына у отца... - голос Саши задрожал.
-Будем надеяться на её благоразумие, - Аэлита вздохнула.
-Вот чего, чего, а благоразумие там, как раз, в дефиците... - Александр попрощался и положил трубку.
Понедельник и вторник рабочей недели начались, как обычно. Во вторник он ждал Элю у работы, чтобы вместе поехать домой.
Вечером, когда Эля уже собиралась ужинать, Саша позвонил и неестественно весёлым голосом сказал:
-Представляешь, прихожу, а у меня тут вокзал!
-В смысле?
-В смысле, теперь я живу на вокзале!
-Я не пойму, объясни, тебя, что, выгнали? Она замок сменила?
-Нет! Она всё вывезла. Всё, что мы покупали вместе за это время.
-Совсем всё?
-Нет, оставила стол, стенку и диван.
-Ну, для начала хватит. А там купишь или сам сделаешь.
-Да. Только она сына забрала. Боюсь, что я его теперь не увижу, - он отрывисто, едва сдерживая слёзы, вздохнул.
-Ну, может, увидишь, не расстраивайся раньше времени. Мне прийти?
-Приди, Эль.
-Хорошо, скоро буду.
Больше они не расставались.
Через несколько месяцев жена подала на развод.
Сына она Саше не давала, а когда узнала, что они с Элей живут вместе, прекратилось даже сдержанное общение по телефону.
Когда он приходил к сыну в квартиру её родителей, где после разрыва Маша жила с сыном, перед его носом дверь захлопывалась. Подарки выбрасывались в окно, деньги от Саши лично не принимались. Если только от свекрови, и то не всегда.
Пока мама была жива, внука приводили иногда к ней, и Саша стремглав мчался туда, чтобы пообщаться с Вадькой. А когда мамы не стало, они совсем перестали видеться.
Через два года после развода Маша лишила бывшего мужа родительских прав на основании того, что он не участвует в жизни ребёнка. При том, что сама же эти встречи и запрещала, хотя он ездил к ним, чтобы увидеть Вадьку.
Суд встал на сторону матери и отсутствие официальных алиментов послужило одной из причин. Добровольно переданные свекровью от Саши средства судом не учитывались.
Он пытался оспорить, но его доводам не вняли.
Суды длились больше одиннадцати лет. Маша пыталась навешать на него долг по алиментам на космическую сумму, которую придумала сама, а Саша доказывал, что готов содержать ребёнка, но на честных, обоюдных условиях. В конце концов, он нанял адвоката, и, хвала Небесам, было заключено мировое соглашение.
Тогда без дрожи в голосе и в руках Александр даже думать не мог об этих заседаниях, так выматывали его надуманные претензии, которые предъявлялись бывшей женой.
После мирового бывшая отстала и нервотрёпки закончились.
Спустя год Саша и Аэлита поженились. Вместе они уже почти 20 лет. Растят общего сына.
Вадька вырос, но с отцом общается только тогда, когда ему нужны деньги. Да и Саша больше не стремиться навязываться в отцы. Маша напрочь отбила у него это желание.
Маша больше не вышла замуж, но родила второго сына.
За время, пока длились суды, она потеряла мать, отца и бабушку по маме.
Сейчас она владелица трёх-комнатной квартиры, которая осталась от родителей, где живёт с двумя сыновьями.