Григорий Иоффе
Газета «Я и Ты», которой был отпущен судьбой всего лишь год, наделала тогда в Ленинграде много шума. При Советской власти таких газет не только не было, но и быть не могло.
В конце 1988 года, после пяти лет работы на Севере, я вернулся в Ленинград. В город, где родился, но это был другой город, другие люди, другая жизнь. Перестройка в разгаре, всё, что раньше управлялось и контролировалось, шло вразнос, начинались времена безрассудного предпринимательства. Люди взлетали и падали, падали и взлетали. Мелкие жулики в одночасье становились крупными боссами, крупные боссы – банкротами.
Ни о каком бизнесе я даже не помышлял, и устроился, как человек, задержавшийся в прошлом, на казённую должность в БПР – в Бюро пропаганды и рекламы Ленкниги.
Была тогда такая отсталая по сегодняшним меркам организация, филиал объединения Союзкнига, которое обеспечивало печатной продукцией всю страну – до последнего села или посёлка, в котором была книжная лавка. Поэтому мы так любили ездить в командировки подальше от столиц, в глубинку, откуда привозили книги, которые в Ленинграде можно было купить только с боем, или по сумасшедшему блату.
Бэпээровской зарплаты в 100 рублей хватало только на то, чтобы не умереть с голоду. И тут на помощь пришёл старый друг и коллега Владимир Б., или просто Вова. Человек непоседливый, он все эти годы, пока я прохлаждался на южном берегу Северного Ледовитого океана, не терял времени даром и осваивал новые рынки на ниве ленинградской культуры, включая негосударственные издательства, кооперативы и прочие коммерческие организации.
Для начала он восстановил моё, шапочное некогда, знакомство с Володей Лепетюхиным, который в то время заведовал одной из редакций в Лениздате. Что-то вроде общественно-политической, то есть всеобъемлющей по содержанию. Туда уже были подключены и некоторые кооперативные силы, в том числе – только что созданная фирма «Человек». Правда, «человек» этот если и был на самом деле кооператором, то очень сильно законспирированным. Официальная легенда была такой:
«При Управлении социального обеспечения Исполкома Ленсовета создана фирма “Человек”. Главная цель фирмы – зарабатывать средства для решения важной социальной задачи улучшения условий жизни инвалидов, малообеспеченных одиноких пенсионеров и многодетных семей… Одно из направлений коммерческой деятельности фирмы – выпуск нужных людям книг и иной печатной продукции. Эта работа ведется совместно с коллективом Лениздата, который первым поддержал фирму в ее благотворительных начинаниях».
Лепетюхин, он же в просторечии, со времён, когда работал в областной газете «Смена», – Лепетюха, предложил мне, не мудрствуя лукаво, заняться домашним хозяйством. Начал я с того, что собрал дома в кучу все имевшиеся книги, связанные с квартирным ремонтом, уборкой помещений, бытовой химией, застольным этикетом, кулинарией и…
Обложив всем этим богатством (которое теперь легко можно вытащить из всемирной паутины; но в те годы команды головастых пауков ещё только начинали создавать её концепцию и сплетать первые её ячейки) свою верную и надёжную, прошедшую Колыму и Чукотку, портативную машинку «Москва», я принялся за работу. Долбил по вечерам, по выходным, и к концу лета был составлен труд под названием «Для дома, для семьи», который уже в декабре был сдан в печать и в начале 1990 года вышел в свет в виде 96-страничной брошюры тиражом… 500 000 экземпляров! По 85 копеек за каждый.
И всё это было продано. Не знаю, какая часть выручки дошла до инвалидов и одиноких пенсионеров, но я получил гонорар около тысячи рублей. При моих тогдашних обстоятельствах это был Клондайк.
Когда мой стаж в БПР приближался к полному кругу – 12 месяцам, Вова вновь пригласил заглянуть в кабинет к Лепетюхину. К которому, как выяснилось, обратился некий гражданин с просьбой рекомендовать опытных журналистов для выпуска некой кооперативной супер-газеты. И мы поехали на явку – в библиотеку на Индустриальном проспекте.
Называлась газета «Я и Ты», а хоронилась она под эгидой организации с довольно витиеватым, но характерным для тех времен названием: «Информационно-посредническая фирма кооператив “Союз”». Когда, много лет спустя, я оформлял пенсию, запись эту в Пенсионном фонде сочли несущественной и в мой трудовой стаж не включили.
Слово «союз» было здесь не случайным: фирма занималась, говоря низким штилем, сводничеством, но якобы с использованием ЭВМ, и газета ей была необходима для публикации брачных объявлений. Начальник конторы, имени которого я уже не помню и буду звать его просто Председателем, показал нам выпущенные номера, их было два или три.
Кроме объявлений, в газете были публикации, посвященные «взаимоотношениям мужчины и женщины с юных лет до глубокой старости. В ходе работы в фондах фирмы концентрируется интересная информация, которая может оказаться полезной для людей любого возраста и социального положения… Это материалы по медицинским, психологическим и социальным аспектам семьи».
Цитата – из первого номера газеты, из обращения «К нашим читателям». В статьях, написанных специалистами, поднимались вопросы, для прессы ещё тлевшего Советского Союза запретные и неудобные. Помните крылатое выражение «У нас секса нет»? Секс, конечно, был, и ещё какой! Но его не должно было быть в общественном сознании строителей коммунизма.
А тут: «Как предохраниться от беременности? Можно ли изменить пол человека? Планирование пола будущего ребенка. Кто вылечит простатит? Любовь после свадьбы. Борьба с бесплодием. Как сохранить красивую грудь? Брак и женское одиночество. Гармония сексуальной жизни»…
Эти и многие другие, в том числе глубоко интимные, темы в «Я и Ты» проговаривались во всеуслышание. Если добавить к этому электронную сваху по имени Компьютер (для большинства населения страны – что-то из области фантастики), а также другую полузапретную тему – астрологию, одинаково не признаваемую ни коммунистами, ни церковью, легко себе представить тот ажиотаж, который сопровождал продажу каждого номера.
За год, с октября 1989 года по октябрь 1990-го, тираж газеты, выходившей всего лишь на 4-х полосах половинного формата «Правды», поднялся с 200 до 500 тысяч экземпляров, а цена – с 35 до 50 копеек. Это был золотой фонтан, бивший пусть и недолго, но прибыльный баснословно.
Конечно, доходы сотрудников газеты не могли сравниться с теми, которые имели Председатель и его компаньоны, но доходы эти и гонорары в 4–5 раз превышали то, что получали журналисты городских и областных газет. Мой заработок был здесь больше, чем на Крайнем Севере со всеми тамошними надбавками.
Кроме прочего, наш ловкий Председатель нашёл способ прямой продажи газеты, без посредников типа «Союзпечати» и прочей розницы. Делился он только с большими людьми из Ленинградского ордена Ленина метрополитена имени В.И. Ленина.
Торговля шла в наземных вестибюлях пяти или шести центральных станций. На каждую из них привозили несколько десятков пачек готового тиража, перед этой кучей ставился столик и начиналась продажа. Ни сотрудники метро, ни милиция продавцов не беспокоили. Скорее, наоборот, содействовали. Очередь, начинавшаяся у столика, уходила за двери вестибюля, куда-нибудь на Невский проспект. Как это было, например, на «Маяковской», где мы несколько раз торговали вдвоем с моим сыном Борей, за что, конечно, оба получали соответствующее вознаграждение.
Вознаграждения в «Я и Ты» – отдельная песня. Председатель изобрел систему оценок, исходя из которой каждый, извините, пук каждого сотрудника оценивался в баллах. Баллы вписывались в таблицу и накануне дня получки суммировались и переводились в рубли. Поэтому у каждого был стимул к активному участию в делах фирмы.
Из БПР я уволился: сидеть там дальше смысла не было. И с начала апреля 1990 года был назначен главным редактором «Я и Ты». Вова был там задействован на договорной основе, но в творческом смысле мы считались равноправными соредакторами.
Поскольку для меня новая фирма была теперь постоянным местом работы, я со всеми потрохами погрузился в дело. Макетировал и редактировал, что-то писал, работал со старыми авторами и находил новых, согласовывал все возникавшие вопросы с Председателем, участвовал в развозке тиража и его продаже, и так далее. Причём, никакого офиса у нас, как я уже говорил, не было, встречались все в той же библиотеке. В том числе и с руководством.
Я со всем этим вполне справлялся один, и Вовка постепенно отошёл от дел, тем более, что у него хватало своих, и стал всё реже заглядывать в библиотеку. Но при этом я отчитывался перед Председателем о его вкладе в общее дело и тот вписывал Вовины баллы в систему.
Правда, отчитываться становилось всё труднее, поскольку мой соредактор, вместо того, чтобы показываться Председателю на глаза хотя бы раз в месяц, появляться в библиотеке перестал вообще, полностью положившись на меня. В конце концов, терпение нашего босса лопнуло и договор с Владимиром был расторгнут.
Вовка обиделся, но не на Председателя, а на меня, хотя прекрасно знал, что баллы в клеточки вписываю не я. Вроде как: он меня устроил на хлебное место, а я потихоньку его самого оттуда выдавил и всё заграбастал себе. Много лет мы очень хорошо дружили, в том числе и семьями, но трещина, прошедшая через «Я и Ты», разделила нас на Ты и Я, и забыть моей подлости Владимир не может по сей день.
Так я потерял друга, а следом (видимо, за эту свою подлость) был наказан материально. В один прекрасный день Председатель объявил, что золотая жила иссякла и главный редактор ему больше не нужен. И оказался бы я на улице, если бы не пригласил меня на работу в издательство «Экслибрис» его легендарный директор Григорий Яковлевич Гильбо.
С которым меня познакомил… конечно же, Вовка.
Но это уже другая история. Каких немало в изданной в 2022 году книге "100 лет с правом переписки. Народный роман", которую можно купить в интернет-магазине OZON, в магазине "Фаланстер" в Москве, а в Санкт-Петербурге – в издательстве «Петербург – ХХI век» (peterburg21vek.ru ), в ИЦ «Гуманитарная академия», Арт-пространстве "Марс" (Марсово поле, 3), в магазинах "Подписные издания" и "Кот ученый", а также на Книжной ярмарке в ДК Крупской (секция 27, со двора).
Читайте и не забывайте о рекламе, которая рядом