Часто можно услышать: «Зачем нам сырьевая экономика?», «России нужна глубокая переработка». И действительно, переход к производству продуктов с высокой добавленной стоимостью был бы неплохим результатом.
Но чудес не бывает, поэтому ожидать резких перемен в лучшую сторону не приходится. Тем более что задач хватает и на этапе добычи сырья: нужно поддерживать темп работ на высоком уровне, находить новые рынки сбыта, разрабатывать собственные технологии.
С последним вопрос стоит особенно остро. Ведь зависимость от импорта в ключевой — бюджетообразующей отрасли — недопустима.
Не до жиру, быть бы живу
Так можно ли верить тому, что в России нет собственных технологий для разработки новых месторождений? И если да, то как переломить ситуацию?
Несмотря на внушительную ресурсную базу, наша страна, согласно довольно распространённому мнению, рискует остаться вне мировой торговли. На чём основано такое утверждение, понять несложно. Достаточно знать две простые вещи: во-первых, сама по себе добыча сырья постепенно становится невозможной без новых технологий; во-вторых, коллективный Зaпад с марта 2014 г. систематически вводит антироссийские сaнкции.
Естественно, отсталость от промышленно развитых стран в таких условиях может стать катастрофой. Возможности России могут снизиться настолько, что мечтать о переработке уже будет нельзя. Сохранить бы добычу.
Без технологий нет добычи
Ситуация выглядит ещё более ужасающей, учитывая, что долгое время современное оборудование практически не производилось. Отечественные телеметрические системы годились в основном для того, чтобы пробурить верхние слои, например, томская ТМС СИБ 2.1. После неё работы в ход шло оборудование, которое у американцев могло считаться современным несколько десятков лет назад. Развивать бурение сложнопрофильных скважин в таких условиях, мягко говоря, затруднительно, поскольку требуется высокая точность выполняемых работ.
Однако в последние годы наблюдаются положительные изменения. Так, в 2015 году при освоении Вынгапуровского месторождения («Газпром нефть») была применена отечественная роторно-управляемая система «РУК 8.75 БС».
Позже компания ООО «НПП «БУРИНТЕХ», крупный производитель отечественного оборудования, представила ещё одну разработку — РУС-ГМ-195. Известно, что эта роторно-управляемая система с успехом прошла испытания и сейчас выпускается серийно.
Практически все использованные комплектующие там российского производства (свыше 90%). Так появился отечественный аналог популярного западного оборудования, который способствует развитию наклонно-направленного бурения в России. РУС-ГМ-195 стала первой российской роторно-управляемой системой, которая совместима с любым стандартным телеметрическим модулем.
Описанные шаги для нефтедобывающей отрасли довольно существенные. Можно сказать, что за одно десятилетие страна совершила прорыв, равносильный по уровню достижений 3-4 десятилетиям. Такой достойный результ стал возможен отчасти благодаря финансовой поддержке, которую компании «БУРИНТЕХ» оказал Фонд развития промышленности.
В 90-е у нас не было шельфовой добычи
Несмотря на достигнутые успехи, особое опасение у обывателей вызывает глубоководное бурение. Международное энергетическое агентство уверяет, доля добычи углеводородов на шельфах и глубоководных месторождениях составляет ⅓ от всей мировой добычи. Показатель этот только растёт, ведь всё больше новых месторождений открывают именно на шельфе (⅔ за последние несколько лет).
У целого ряда стран, таких как Норвегия, эта технология есть, но делиться своими секретами и разработками «наши партнёры» не хотят. Как же тогда России осваивать месторождения на шельфе Северного Ледовитого океана?
Тут тоже не всё так просто. Долгое время в СССР шельфовыми проектами не занимались, взялись за это уже в 90-е. Американцы, владевшие технологиями, шли на сотрудничество только на своих условиях. Результатом такого партнёрства стало то, что в единственной платформе, работающей на Арктическом шельфе и запущенной в 2013 году — «Приразломная», были преимущественно импортные позиции.
Что будет с шельфовой добычей
Положительные изменения принёс прошлый год, когда «Ростех» заявил о завершении разработки газотурбинного агрегата ГТА-8, который необходим для строительства ледостойкой стационарной платформы — ключевого объекта на ямальском газовом месторождении. Четыре ГТА-8 в составе установки нужны для выработки тепла и электричества. Благодаря им, технически сложный проект реализуется в условиях экономической вoйны. Гигантская ледостойкая платформа сможет работать в экстремальных условиях.
Появление на российском рынке ГТА-8 также стало огромным шагом для отрасли. Особенно с учётом того, как тщательно американцы скрывают секрет собственных разработок. Они препятствуют появлению альтернативного оборудования для добычи на шельфе ещё с 70-х годов прошлого века.
О том, какие усилия приложила Россия в процессе создания своего газотурбинного агрегата, подробнее мы писали тут:
Кроме того, осенью прошлого года «Уралмаш НГО Холдинг» представил первый российский буровой комплекс для шельфа.
Позитивная динамика: миф или реальность
Скорее всего, даже все перечисленные моменты не убедят отъявленных всепропальщиков в том, что добывающая отрасль развивается достаточно высокими темпами. Тем, кто привык к определённому образу мыслей, фактов всегда будет мало.
Однако в том, что на разработку собственных технологий времени достаточно, сомнений быть не может. На ближайшие годы добычу углеводородов обеспечит реализация крупнейшего проекта отрасли — «Восток Ойл» (север Красноярского края). Ресурсная база там оценивается более чем в 6 млрд тонн премиальной нефти.
«Роснефть» успешно реализует этот проект. Оборудование для него производит Уралвагонзавод. Рабочие, работающие на буровых установках, обеспечены теплом. Вместе с тем прокладывается нефтепровод к порту Диксон, который находится в центре Севморпути. Проект призван решить поставленную президентом задачу по увеличению грузопотока по СМП.
Поэтому острой необходимости в шельфовых проектах пока нет, а работа уже ведётся. Этими технологиями занимается крупнейшее интегрированное объединение российского оборонно-промышленного комплекса АО «Концерн ВКО «Алмаз — Антей», в составе которого более 60 предприятий. «Алмаз-Антей» ещё в 2019 году заключил с «Газпромом» договор по проекту Сахалин–3. В этом же направлении работает северодвинское машиностроительное предприятие («Севмаш»), выпускающее атомные подводные лодки.
Прогресс в освоении новых технологий, очевидно, есть, что со временем приведёт не только к развитию нефтегазовой отрасли — не за горами и переход от сырьевой экономики к производству продуктов с высокой добавленной стоимостью.
Или после всех этих фактов вы всё ещё думаете, что Россия не сможет разрабатывать собственные перспективные месторождения?
