С приходом Телониуса Монка современная музыка - не говоря уже о современной культуре - просто перестала быть прежней. Признанный одним из самых изобретательных пианистов в любом музыкальном жанре, Монк добился поразительно оригинального звучания, которое не смогли успешно имитировать даже самые преданные его последователи. Его музыкальное видение одновременно опережало свое время и глубоко уходило корнями в традиции, охватывая всю историю музыки от мастеров "страйда" Джеймса П. Джонсона и Вилли "Льва" Смита до тональной свободы и кинетики "авангарда". И он разделяет с Эдвардом "Дюком" Эллингтоном честь быть одним из величайших американских композиторов столетия. В то же время, его приверженность оригинальности во всех аспектах жизни - в моде, в творческом использовании языка и экономии слов, в язвительном юморе, даже в том, как он танцевал вдали от фортепиано - заставила поклонников и недоброжелателей называть его "эксцентричным", "сумасшедшим" или даже "неразговорчивым". В результате Монк стал, пожалуй, самым обсуждаемым и наименее понятным артистом в истории джаза.
Телониус родился 10 октября 1917 года в Роки-Маунт, Северная Каролина, ему было всего четыре года, когда его мать и два его брата, Мэрион и Томас, переехали в Нью-Йорк. В отличие от других мигрантов с Юга, которые направлялись прямо в Гарлем, Монки поселились на Западной 63-й улице в районе "Сан-Хуан-Хилл" на Манхэттене, недалеко от реки Гудзон. Его отец, Телониус старший, присоединился к семье через три года, но состояние здоровья заставило его вернуться в Северную Каролину. Однако во время своего пребывания здесь он часто играл на губной гармонике, "еврейской арфе" и фортепиано - все это, вероятно, повлияло на непреклонные музыкальные интересы его сына. Юный Монк оказался музыкальным вундеркиндом, а также хорошим учеником и отличным спортсменом. Он недолго учился играть на трубе, но в девять лет начал осваивать фортепиано. Ему было около девяти, когда учитель фортепиано Мэрион взял Телониуса в ученики. К подростковому возрасту он играл на вечеринках, сидел за органом и фортепиано в местной баптистской церкви и, по слухам, выиграл несколько конкурсов "любительского часа" в театре "Аполло".
Поступив в одну из лучших средних школ города Stuyvesant, Монк бросил учебу в конце второго класса, чтобы заняться музыкой, и в 1935 году устроился пианистом к странствующему евангелисту и целителю веры. Вернувшись через два года, он создал свой собственный квартет и играл в местных барах и небольших клубах до весны 1941 года, когда барабанщик Кенни Кларк нанял его в качестве домашнего пианиста в Minton's Playhouse в Гарлеме.
По легенде, именно в Minton's началась "революция бибопа". Послеобеденные джем-сейшены в Minton's, наряду с аналогичными музыкальными собраниями в Monroe's Uptown House, Dan Wall's Chili Shack и других местах, привлекли новое поколение музыкантов, полных свежих идей о гармонии и ритме - в частности, Чарли Паркера, Диззи Гиллеспи, Мэри Лу Уильямс, Кенни Кларка, Оскара Петтифорда, Макса Роуча, Тадда Дамерона и близкого друга и коллеги Монка, пианиста Бада Пауэлла. Гармонические инновации Монка оказались основополагающими для развития современного джаза в этот период. Некоторые критики называли его "первосвященником бибопа", а некоторые его композиции ("52nd Street Theme", "Round Midnight", "Epistrophy" (написанная в соавторстве с Кенни Кларком и первоначально называвшаяся "Fly Right", а затем "Iambic Pentameter", "I Mean You") были любимыми среди его современников.
Однако, как бы Монк ни способствовал революции бибопа, он также наметил новый курс современной музыки, которому мало кто хотел следовать. Если большинство пианистов эпохи бибопа играли редкие аккорды в левой руке и подчеркивали быстрые, ровные восьмые и шестнадцатые ноты в правой, то Монк сочетал активную правую руку с не менее активной левой, соединяя страйд и угловатые ритмы, которые использовали всю клавиатуру. В эпоху, когда быстрые, плотные, виртуозные соло были в порядке вещей, Монк славился использованием пространства и тишины. В дополнение к своей уникальной фразировке и экономии нот, Монк регулярно "выкладывался", позволяя своим помощникам экспериментировать без фиксированной высоты тона фортепиано. Как композитор, Монк был заинтересован не столько в написании новых мелодических линий на популярные аккордовые прогрессии, сколько в создании совершенно новой архитектуры своей музыки, в которой гармония и ритм органично сочетались бы с мелодией. "Все, что я играю, отличается друг от друга, - объяснил однажды Монк, - разная мелодия, разная гармония, разная структура. Каждое произведение отличается от другого. . . . [Когда песня рассказывает историю, когда она приобретает определенное звучание, тогда она... завершена".
Несмотря на свой вклад в раннее развитие современного джаза, Монк оставался довольно маргинальным в 1940-х и начале 1950-х годов. Помимо эпизодических выступлений с группами Кенни Кларка, Лаки Миллиндера, Кермита Скотта и Скиппи Уильямса, в 1944 году тенор-саксофонист Коулмен Хокинс стал первым, кто нанял Монка на длительный ангажемент, и первым, кто записался с ним. Большинство критиков и многие музыканты поначалу были враждебно настроены к звучанию Монка. Blue Note, тогда еще небольшой звукозаписывающий лейбл, первым подписал с ним контракт. Таким образом, к тому времени, когда в 1947 году он отправился в студию, чтобы провести свою первую сессию звукозаписи, ему было уже тридцать лет, и он был ветераном джазовой сцены почти половину своей жизни. Но он знал эту сцену и в течение первых двух лет работы в Blue Note нанял музыкантов, которые, по его мнению, могли дать результат. Большинство из них не были громкими именами в то время, но они оказались выдающимися музыкантами, включая трубачей Идриса Сулимана и Джорджа Тайтта; двадцатидвухлетнего Сахиба Шихаба и семнадцатилетнего Дэнни Квебек Уэста на альт-саксофонах; Билли Смита на теноре; и басистов Джина Рэйми и Джона Симмонса. На некоторых записях Монк использовал барабанщика-ветерана Каунта Бейси Россиера "Тень" Уилсона; на других место за барабанами занимал известный боппер Арт Блэйки. На своей последней сессии на Blue Note в качестве лидера в 1952 году Монк оказался в окружении целой звездной группы, включая Кенни Дорхэма (труба), Лу Дональдсона (альт), "Лаки" Томпсона (тенор), Нельсона Бойда (бас) и Макса Роуча (ударные). В итоге, хотя сегодня все записи Монка на Blue Note считаются одними из лучших, во время их выпуска в конце 1940-х - начале 1950-х годов они оказались коммерчески неудачными.
Жесткая, необоснованная критика ограничивала возможности Монка работать - возможности, в которых он отчаянно нуждался, особенно после женитьбы на Нелли Смит в 1947 году и рождения сына, Телониуса-младшего, в 1949 году. Монк находил работу, где только мог, но никогда не шел на компромисс со своим музыкальным видением. Его и без того шаткое финансовое положение ухудшилось в августе 1951 года, когда он был ложно арестован за хранение наркотиков, по сути, приняв вину за своего друга Бада Пауэлла. Лишенный своей карточки кабаре - выдаваемой полицией "лицензии", без которой джазовые музыканты не могли выступать в нью-йоркских клубах - Монк был лишен концертов в своем родном городе в течение следующих шести лет. Тем не менее, он играл в клубах Бруклина - прежде всего, в Tony's Club Grandean, давал единичные концерты, выступал за городом, сочинял новую музыку и сделал несколько записей трио и ансамблей на лейбле Prestige Label (1952-1954), которые включали запоминающиеся выступления с Сонни Роллинзом, Майлзом Дэвисом и Милтом Джексоном. Осенью 1953 года он отпраздновал рождение своей дочери Барбары, а следующим летом впервые пересек Атлантику, чтобы сыграть на джазовом фестивале в Париже. Во время своего пребывания он записал свой первый сольный альбом для Vogue. Эти записи положили начало становлению Монка как одного из самых изобретательных сольных пианистов столетия.
В 1955 году Монк подписал контракт с новым лейблом Riverside и записал несколько выдающихся LP, которые привлекли внимание критиков, в частности Thelonious Monk Plays Duke Ellington, The Unique Thelonious Monk, Brilliant Corners, Monk's Music и его второй сольный альбом Thelonious Monk Alone. В 1957 году с помощью своего друга и покровителя, баронессы Панноники де Кенигсвартер, он наконец-то восстановил свою карту кабаре и с большим успехом выступал в Five Spot Café с Джоном Колтрейном на тенор-саксофоне, Уилбуром Уэйром, а затем Ахмедом Абдул-Маликом на басу и Шедоу Уилсоном на барабанах. С этого момента его карьера пошла в гору; его сотрудничество с Джонни Гриффином, Сонни Роллинзом, Артом Блэйки, Кларком Терри, Джерри Маллиганом, аранжировщиком Холлом Овертоном и другими получило высокую оценку критиков и изучалось студентами консерваторий. Монк даже руководил успешным биг-бэндом в Таун-холле в 1959 году. Казалось, что джазовая аудитория наконец-то поняла музыку Монка.
К 1961 году Монк создал более или менее постоянный квартет, состоящий из Чарли Рауса на тенор-саксофоне, Джона Ора (позже Бутч Уоррен, а затем Ларри Гейлс) на бас-гитаре и Фрэнки Данлопа (позже Бен Райли) на ударных. Он выступал со своим биг-бэндом в Линкольн-центре (1963) и на джазовом фестивале в Монтерее, а квартет гастролировал в Европе в 1961 году и в Японии в 1963 году. В 1962 году Монк также подписал контракт с Columbia Records, одним из крупнейших лейблов в мире, а в феврале 1964 года он стал третьим джазовым музыкантом в истории, попавшим на обложку журнала Time.
Однако вместе со славой пришло и растущее увлечение СМИ предполагаемыми эксцентричными чертами Монка. Истории о его поведении на эстраде и вне ее часто затмевали серьезные комментарии о его музыке. СМИ помогли создать мифического Монка - затворника, наивного, идиота, чьи музыкальные идеи должны были быть полностью интуитивными, а не результатом интенсивного обучения, знаний и практики. Действительно, его репутация затворника (Time назвал его "самым одиноким Монахом") показывает, насколько сильно Монк был неправильно понят. Как объяснил его бывший соратник, тенор-саксофонист Джонни Гриффин, Монк был в некотором роде домоседом: "Если Монк не работает, его нет на сцене. Монк остается дома. Он уходит и отдыхает". В отличие от популярных стереотипов о джазовом музыканте, Монк был предан своей семье. Он появлялся на семейных мероприятиях, играл на днях рождения и писал игриво сложные песни для своих детей: "Little Rootie Tootie" для сына, "Boo Boo's Birthday" и "Green Chimneys" для дочери, а также рождественскую песню под названием "A Merrier Christmas". Дело в том, что семья Монков держалась вместе, несмотря на долгие периоды без работы, острую нехватку денег, постоянные нападки критиков, изнурительные дорожные поездки, болезни и потерю близких друзей.
В 1960-е годы Монк добился заметного успеха с такими альбомами, как Criss Cross, Monk's Dream, It's Monk Time, Straight No Chaser и Underground. Но поскольку Columbia/CBS Records стремилась к более молодой, ориентированной на рок аудитории, Монк и другие джазовые музыканты перестали быть приоритетом для лейбла. Последней записью Монка на Columbia стала сессия биг-бэнда с оркестром Оливера Нельсона в ноябре 1968 года, которая оказалась как художественным, так и коммерческим провалом. Незаинтересованность Columbia и ухудшающееся здоровье Монка не позволяли пианисту работать в студии. В январе 1970 года Чарли Раус покинул группу, а два года спустя Columbia тихо вычеркнула Монка из своего реестра. В течение следующих нескольких лет Монк принимал все меньше ангажементов и записывался еще меньше. В его квартет входили саксофонисты Патрик и Пол Джеффри, а его сын Т. С. Монк в 1971 году стал играть на ударных. В том же году и до 1972 года Монк много гастролировал с "Гигантами джаза", своего рода группой возрождения бопа, состоявшей из Диззи Гиллеспи, Кая Виндинга, Сонни Ститта, Эла Маккиббона и Арта Блейки, а в июле 1976 года состоялось его последнее публичное выступление. Физические заболевания, усталость и, возможно, просто творческое истощение убедили Монка полностью отказаться от выступлений. 5 февраля 1982 года он перенес инсульт и так и не пришел в сознание; через двенадцать дней, 17 февраля, он умер.
Сегодня Телониус Монк широко признан подлинным мастером американской музыки. Его композиции составляют основу джазового репертуара и исполняются артистами самых разных жанров. О нем сняты документальные фильмы, биографии и научные исследования, удостоенные наград, ему посвящены телепередачи в прайм-тайм, и даже создан институт его имени, призванный содействовать развитию джазового образования, обучению и поощрению новых поколений музыкантов.
Благодарю за внимание! Не забудьте подписаться на мой канал, чтобы не пропустить новые выпуски моих рубрик!