- Ну вот, добралась домой. Главное – маму не разбудить. Осторожненько открываем, крадёмся, крадёмся…
- Топай, Настенька, не стесняйся. Не сплю я!
- Ой, мамочка? Привет. Я вот только с концерта Моргенштерна вернулась! Мы с Савиком ходили. Вау-вау, всё круто!
- Настя, а Моргенштерн заикается, что ли?
- Нет, мам, с чего ты взяла?
- Или, может, у него фонограмма заедала?
- Тоже нет. А в чём дело-то?
- Потому что длинноват концерт - до полпятого утра!
- Уже полпятого? Опаньки, как я прокололась…
- Ладно тебе, доченька. Признайся: зависала у своего Савика?
- Виновата. Была, мамочка. Но пойми: я его так люблю, так люблю!…
- Молода ты, Настенька, не о том думаешь. Ты мне скажи: жилищные условия у Савика какие? Мне же надо знать, куда я свою дочь замуж отдам. На какой улице он живёт?
- Какие глупые у тебя вопросы… Я не помню улицу, мам. После концерта мы взяли такси, и помчались, помчались в хороводы огней. Савик обнимал меня и в глазах моих туманилось, а мир был раскрашен синим, красным, жёлтым…
- Понятно, это улица Цементная, наверно. А дом какой?
- Мамочка, какая ты приземлённая! Не знаю я! Я смотрела только на Савика. Его лицо дышало теплом и любовью, когда он подхватил меня и понёс по ступенькам белого мрамора…
- Всё сходится. Похоже, они живут в ЖК «Зюзюлькино».
- Мама, я не разглядывала! Мы не за этим к нему ехали. Нас поглотила тёплая полутьма подъезда и окутала сказочная тишина…
- Почему тишина? Здрасте, у них там консьерж сидеть должен. Дрых, наверно, под стойкой, гадёныш.
- Никого не видела, мама, ничего не помню. Мы с Савиком взлетели на лифте под небеса, и моя душа тоже взмыла ввысь, под потолок…
- Сколько?
- Чего – сколько?
- Потолки по высоте сколько? Тоже не запомнила? У них там два семьдесят, по-моему.
- Мама, не знаю я! У меня всё кружилось и вздрагивало, когда он обнимал меня в лифте, отворил дверь, зажёг свет – и на противоположной стене выступило наше отражение в трюмо…
- …а рулетку ты, конечно, с собой не взяла.
- Мама, зачем мне какая-то рулетка, если рядом – ОН?
- Метраж прихожей прикинуть – вот зачем. Далеко от вас до трюма было?
- Ах, не помню я, мама. Савик провёл меня на кухню, мы пили вино и ели анчоусы..
- Во! Это интересно. Головы от анчоусов он куда девал? Выбрасывал?
- Мама, я не приглядывалась. Вроде выбрасывал…
- Значит, шикует твой Савик. Молоток. Средний класс, навроде нас.
- Тьфу на тебя! Потом он повлёк меня в спальню… наше дыхание всё учащалось, сердцебиение усиливалось. В окне дрожало звёздное марево с гирляндами свечей.
- Не гирлянды, а сотовая вышка на соседней улице. Значит, окна у Савика восточные, с инсоляцией нормуль.
- Мамочка, ты меня убиваешь! Какая ты скучная и мелочная! Потом Савик жадно привлёк меня к себе, сорвал и отбросил мою блузку…
- Секундочку, дочка. Блузка далеко отлетела?
- Что за банальные вопросы, мама? Я в это время обвивала Савика руками…
- Нет, Настя, на меня смотри. Напряги память свою девичью. Далеко отлетела блузка? Вот так? Так? Или ещё дальше?
- Ну, может, вот досюда… Отстань, мама!
- Нормально. Значит, детская кроватка у вас войдёт.
- Ничего ты не понимаешь, мама. Мне было не до кроваток! Моя вселенная захватила меня, моё полуобнажённое тело колотил озноб…
- Прохладно было? Похоже, отопление у твоего Савика воздушит. Ничего, снаряжу отца, он им направит по-свойски.
- Хватит издеваться, мама! Больше вообще ничего про нас не скажу! Хуже нет наказания, чем мать-риэлтор!
- Хуже нет наказания, чем влюблённая дочь-тупица. Зарабатывает-то твой Савик сколько?
- В прошлом месяце у него чистыми вышло двадцать восемь, вычеты - тысяча шестьсот, в позапрошлом – тридцать с половиной…
- Вот, хоть что-то выяснила, дочка!
- Ха, зря я, что ли, до полпятого в его квитках рылась?
- Умница! Можно брать Савика! Хорошо, когда дочь – бухгалтер...
(использованы иллюстрации из открытого доступа)
Мира и добра всем, кто зашёл на канал «Чо сразу я-то?» Отдельное спасибо тем, кто подписался на нас. Здесь для вас – только авторские работы из первых рук. Без баянов и плагиата