Когда в понедельник Пашка остановился у больничной ограды, то не увидел никого в окне. Он стоял в надежде, что Аня вот-вот появится, и чуть было не опоздал в школу. Не появилась девочка и во вторник. А на третий день к Пашке вышла Антонина Васильевна:
- Всё, рыцарь. Забрали от нас Анечку, уехала твоя принцесса.
- А куда?
- Не знаю. Но женщина из опеки сказала, что, вроде, у девочки отец нашёлся. Радоваться надо, Паша!
- Я радуюсь. - Мальчик вытащил из рюкзака пакетик с соком и шоколадками. - Вот, отдайте кому-нибудь.
- Да не надо, забери, сам съешь.
Но Пашка только безнадежно махнул рукой и поплёлся в школу...
* * * * *
Молодой динамичный район вскоре расстроился. Выросли и заселились новые дома. Появились во дворе ребята. Обзавёлся друзьями - приятелями и Пашка. И девочки стали обращать внимание на серьёзного симпатичного паренька. А сам Паша, нет-нет, да вспоминал одинокую Анину фигурку в больничном окне. С грустью смотрел он, как рушили старый белый корпус больницы.
Сначала мальчик ещё пытался найти Аню. А потом прекратил попытки. Зато познакомился с волонтёрами, которые помогали осиротевшим детям. Он никому не говорил, чем занимается. И не потому что боялся насмешек, а просто привык делать то, что считал правильным не на показ. С родителями после той неудачной попытки тоже не откровенничал.
Только бабушке Пашка мог рассказать всё. Он и рассказывал. Сильно сдавшая за последние годы физически, она сохранила ясный ум. Нередко её рассуждения о жизни подсказывали внуку, как вести себя в той или иной ситуации.
Однажды, приехав к бабушке, застал там дядю Валеру.
- Здорово, племяш! Как жизнь молодая?
- Нормально! А вы в гости?
- В гости. Мать совсем слабая стала, подумал, может, помочь чего.
- Мать?
- Рассказала тебе вижу. Что ж, правильно. Внук знать должен. Мать - а как же. Она мне и сестре родителей заменила, всю себя отдала. Мама, значит. Роднее родных. Я подростком был непростым, а тут горе такое. Она меня не бросила, в детдом не отдала, в люди вывела. Что смотришь? Как родители твои рассуждаешь: моя хата с краю?
- Нет. - Пашка нахмурился. - Я так не думаю. Ба, я пошел!
- Зря ты так, Валерик. Паша - мальчик правильный, неравнодушный. - Укорила племянника бабушка. - Деткам в приютах помогает.
- Ишь ты, - удивился Валерий - не в родителей, значит. В тебя, мам, внук удался.
- Всё может быть.
* * * * *
- Павлик! - Света, руководитель их волонтёрской организации, позвонила вечером в пятницу. - У тебя завтра занятия в институте есть?
- Нет. А что? - Пашка планировал отоспаться. Подготовка к сессии отнимала много сил.
- Некому к подшефным съездить. Завхоз просил помочь площадку покрасить. Лесенки, горки. Краску они закупили, а рук нет. Сделать надо быстро. Поможешь.
- Помогу. - Вздохнул Пашка. - во сколько сбор?
- В восемь Даня за тобой заедет.
- В восемь?! - Взвыл Пашка. - Свет, а попозже никак?
- Никак, Павлик. Туда же ехать ещё.
Даня приехал вовремя. Всю дорогу Пашка зевал и, в целом, находился не в особенно хорошем расположении духа. Приехав на место, парни получили банки с краской и кисточки. Даня быстренько переоделся, а Пашка с сожалением посмотрел на свои новые голубые джинсы.
- Ты что, не взял ничего больше? - Поинтересовался приятель.
- Да вот, не подумал даже. С утра еле глаза продрал, а мозг так и не проснулся, похоже.
- Поднять, подняли, а разбудить забыли. - Хохотнул Даня.
- Как-то так. - Улыбнулся Пашка. - Ладно, постараюсь быть аккуратным.
Они работали дружно, перебрасываясь время от времени незлобивыми шуточками. Больше половины конструкций уже сияли свежеокрашенными боками, когда к работающим парням подошёл серьёзный человек лет четырех и, засунув в рот палец, принялся внимательно наблюдать за происходящим.
- Палец, не откуси! - Весело сказал ему Даня.
Малыш вытащил палец, осмотрел его на предмет повреждений, и солидно заметил:
- Не откусил! А вы сто здесь, класите?
- Красим! - Сидевший на корточках Пашка отложил кисть и встал, распрямив спину. - А ты кто?
- Я Сасок!
- Ого! Ну, здорово, Сашок! - Пашка протянул мальчику руку. - Как дела?
- Холосо. Только немноско плохо.
- Чего плохо-то? - Вмешался Даня.
- Миска масынку отнял. - Вздохнул малыш. - Я тозе отнял. А Вика Силгевна её совсем заблала.
- Так надо было вместе играть. С Мишкой. И никто бы ничего не отнял.
- Да? - Удивлённо переспросил мальчик и задумался.
Немного отдохнув, Пашка потянулся за отложенной кистью.
- Ситяс помогу! - Маленький Сашка схватил кисточку, и споткнувшись о борт песочницы полетел лицом вниз.
- Оп-па! - Пашка поймал малыша на лету. Перепачканная краской кисть ткнулась в район колена, оставив на голубой ткани яркое красное пятно.
- Ой! - Мальчик испуганно смотрел на Пашкины брюки. На ресницах его задрожали первые слезинки.
- Стоп! Стоп! Не реви! - Пашка взял пацана за плечики. - Ничего страшного! Ты же не хотел.
Мальчишка отрицательно замотал головой.
- Сашок! Сашок, ты где?
Худенькая темноволосая девушка быстрым шагом приближалась к площадке. Увидев испуганного малыша и пятно на Пашкиных джинсах, она виновато, словно сама натворила дел, обратилась к парню:
- Вы простите его, он маленький ещё. И он не нарочно.
- Да я и не сержусь. - Пашка улыбнулся.
- Надо чем-то оттереть. - Девушка задумалась. - Сашок, беги в группу, а я пока помогу дяде убрать это красивое пятно.
Мальчик убежал.
- Не волнуйтесь. - Пашка продолжал улыбаться. Девушка ему нравилась. - Это не самое страшное в жизни. Меня, кстати, Паша зовут.
- Аня. - Представилась девушка.
"Ох, и везёт мне на Ань." - Подумал он. - "Видно, судьба."
- Аня, - вмешался Данила - дайте вы уже ему растворитель. А то пока он будет вам улыбаться, штаны безнадежно погибнут.
- Сейчас. - Аня ушла в корпус.
- Симпатичная девочка. - Даня толкнул Пашку в плечо. - Ты ей понравился.
- Да ладно. Давай уже докрашивать.
- Представляете, у завхоза нет растворителя. - Возмущённо заявила вернувшаяся Аня. - Как можно было всё покупать для покраски, а это забыть. Павел, у меня дома точно есть. Делала ремонт, вот он и остался. Я сейчас сбегаю, принесу.
- Знаете, Аня, а забирайте Пашку и окажите уже ему первую помощь. - Подмигнул товарищу Даня. - А я закончу сам. И подожду вас здесь.
Поднимаясь по лестнице в подъезде старого дома, Пашка вдруг ощутил неловкость.
- Аня, а это удобно будет? Что скажут ваши родители?
- Я одна живу. - Просто ответила девушка.- Как из детского дома выпустилась, так и живу. И подрабатываю нянечкой. Меня наша директор оставила.
В квартире было чисто и уютно. Пашка всё так же любил старые невысокие здания и сейчас с любопытством оглядывался вокруг.
На письменном столе он увидел милого лохматого медвежонка с красным бантом. Сердце бешено забилось. Осторожно взял игрушку в руки.
- Он мне очень дорог. - Тихо сказала девушка, глядя, как он вертит медвежонка в руках.
- Почему?
- Когда-то в моей жизни был сложный период. Умерла бабушка. Это, кстати, её квартира. Меня отправили в больницу, не здесь, в городе. Почему, неизвестно. Наверное, просто не знали, что со мной делать. Однажды я стояла у окна. Мне некого было ждать, я просто стояла. И вдруг какой-то мальчик помахал мне рукой. И стал приходить каждый день. Мы стояли и смотрели друг на друга. А однажды санитарка сказала, что мне принесли передачу. Я удивилась. Оказалось, что принёс тот самый мальчик. И с тех пор он часто приносил мне фрукты, шоколадки, и вот этого медвежонка.
Пашка слушал, затаив дыхание.
- Когда в детском доме у меня попытались его отобрать, я кричала и дралась, хотя раньше никогда этого не делала. Я готова была загрызть любого, кто покусится на мою игрушку. Почему-то мне это казалось очень важным.
- А я все эти годы думал, что ты уехала к отцу. Даже пытался найти. Не нашёл.
- Ты врёшь сейчас? - Настороженно спросила Аня. - Быстро придумал. Я хоть и детдомовская, но не дура. Вот твой растворитель, и тряпка ещё.
Она сунула Пашке в руки пузырёк и кусочек чистой ткани, поправила на медвежонке красный бант и бережно усадила его на прежнее место.
- Я тоже однажды увидел девочку. Она смотрела на меня из окна больницы, и очень мне нравилась. И однажды девочка Аня нарисовала мне на альбомном листе большое красное сердце. - Пашка стоял, опустив руки, и не отрываясь смотрел на девушку. - А потом санитарка тётя Тоня сказала, что у девочки нашёлся отец и забрал её. Именно из-за этой девочки я стал волонтёром.
Аня тихо плакала.
- У девочки нашёлся отец и забрал её, но потом всё же сдал в детский дом.
- Но почему?
- Его новая жена не приняла дочь из прошлой жизни. Вот так-то, Пашка! А в детстве я даже не знала, как тебя зовут. Спросила у санитарки, а она сказала, что не надо мне этого знать, лишнее.
Они стояли, забыв про испачканные джинсы, про растворитель, и Даню, который ждал их во дворе детского дома. Смотрели друг на друга, и сейчас между ними больше не было больничного окна и черной чугунной решетки, не было того разговора Пашки с родителями, и двери отцовской квартиры, захлопнувшейся за Аней, не было тоже.
Они смотрели молча, и верили в то, что точно знают, как сделать этот мир чуточку лучше.