Туземец отдал честь, как бы подражая немецкой военной манере.
"Теперь ты будешь лежать в засаде, пока бвана макубва не побеспокоит его
опять твои свинячьи дела?"
"нет."
"Ты вернешься домой?"
"да."
"Ты усвоил урок, а?"
"да.
"Тогда скажи спасибо!"
"Спасибо тебе!"
"Рррукса!" * [*Рукса, тебе пора идти.]
Бедняга повернулся и пошел, скорее шатаясь, чем шагая, к
дверь и исчезает во внешней темноте, не оглядываясь.
"А теперь еще несколько песен и выпивка!" - крикнул Шуберт.
Но у Фреда больше не было настроения заниматься музыкой или даже быть вежливым. Он
заткни гармошку и спроси еврея, сколько он должен. То
сержанты продолжали петь без музыки, и пока мы ждали
Еврей, чтобы подсчитать счет Фреда, Шуберт подошел к нам, сел
между мной и Фредом, и приступил к рассмотрению новой ситуации в
надлежащая немецкая военная манера, прямым нападением.
"Вечно вы, англичане, критикуете!" - начал он. "Неужели ты никогда не сможешь путешествовать
не применяя свои проклятые стандарты ко всему, что ты видишь? Я
говорю вам, мы, немцы, знаем, как управлять этими черными людьми! Мы
поймите! Мы не используем болезненных сантиментов! Мы отдаем приказы-они повинуются,
или же страдать ужасно и быстро! Таким образом, мы приходим к
зная, где мы находимся!"
"Тебя хорошо любят люди?" - вежливо спросил его Фред.
"Ба! Sie wollen wohl beliebt werden!* Только не я! Не мы! Какой ценности
есть ли любовь у таких людей? Их страх-это то, что мы культивируем! Имеющий
заставили их бояться нас, мы успешно заставляем их действовать по нашей воле! Но
почему я должен утруждать себя объяснениями? Через несколько лет будет только один
правительство Африки! Один, говорю вам, и этот немец! Ты англичанин
не годятся для управления колониями! Ты приторно сентиментален! Вы
подумайте больше о чувствах чернокожего человека и о правах его
женщины, чем о прогрессе-продвижении-культуре! Ба! Я говорю вам, что они
не испытывайте никаких чувств, которые настоящий мужчина должен учитывать! Они подходят только для
продвигая цели нас, немцев! И их женщины не имеют никаких прав!
Ни малейшего! Вы, я полагаю, знаете, что такова политика правительства
Правительство Германии будет поощрять распространение ислама в Африке?
Ну, по мусульманскому закону, как указано в Коране, у женщин нет
души! Это хорошо! Так и должно быть! Ни у одной женщины нет души!"
"А как насчет твоей собственной матери?" - предложил Фред.
"Она была хорошей пруссачкой! Она была супер-женщиной! Не следует упоминать
на одном дыхании с женщинами любой другой расы! И все же даже она-та
добрая прусская мать-не могла сравниться с мужчиной! Ее бизнес
должна была растить сыновей для Пруссии, и она это сделала! У меня восемь братьев,
все в армии, и только одна сестра; у нее уже четверо сыновей!"
"Странно, что ваша нация так размножается!" - сказал Фред.
"Совсем не странно!" - ответил Шуберт. "Мы нужны, чтобы завоевать
мир! Подумайте, например, когда мы освободим Конго
Государство, и отняли Восточную и Южную Африку у Англии, чтобы сказать
ничего о Египте и Индии!--сколько прусских сержант-майоров мы будем
хочу! Donnerwetter! Как вы думаете, мы, немцы, долго будем довольны
с этой жалкой частью Восточной Африки, где были все англичане
оставили нам на этом побережье? Мы используем это для опоры, вот и все! Мы
используйте это, чтобы выиграть время и приготовиться! Вы думаете, что, возможно, я не знаю,
а? Я всего лишь фельдфебель-унтер-офицер, как вы это называете. Что ж
и хорошо. Я говорю вам, что наши офицеры все время говорят только об этом!
И им все равно, кто их слышит!"
Еврей протянул Фреду счет, нацарапанный на клочке оберточной бумаги.
Шуберт выхватил его и скомкал в комок.
"Kreutzblitzen! Сегодня вы мои гости! Я пригласил тебя!"
"Спасибо, - ответил Фред, - но мы не хотим быть вашими гостями. Вот,"
он сказал, обращаясь к еврею: "Возьми свои деньги!"
Шуберт ничего не сказал, но посмотрел на еврея с совершенно пустым лицом, как
если бы он наблюдал, чтобы увидеть, проклянет ли этот человек себя или нет.
"Забирай свои деньги!" - повторил Фред. Но еврей повернулся спиной и
занялся бутылками на боковом столике.
"Ему виднее!" Шуберт рассмеялся. "К этому времени он уже понимает нашу
Немецкое гостеприимство!"
"Хорошо", - ответил Фред. "Мы уйдем, не заплатив!"
"Вовсе нет", - возразил Шуберт. "Беспорядок оплатит счет полностью!
Ты останешься здесь, пока я не скажу то, что должен тебе сказать! Остальная часть
ваша вечеринка может уйти, но вы останетесь! Ты можешь объяснить остальным
потом."
Он наклонился вперед, взял со стола бутылку пива, опрокинул
горлышко и одним глотком вылил содержимое себе в глотку.
За его спиной мы обменялись взглядами.
"Я выслушаю", - сказал Фред.
"Ты один?"
"Нет, мы все остаемся. Все или ничего!"
Шуберт сделал презрительный жест большим пальцем в сторону Брауна, который
упал мертвецки пьяный на пол.
"А этот тоже останется?"
"На самом деле он не из нашей партии", - ответил Фред. "Он ничего не знает о
наши дела".
"Вы, мужчины, в беде-в худшей беде, чем вы думаете!"
Шуберт посмотрел своими жестокими голубыми глазами на каждого из нас по очереди,
затем уставился прямо перед собой и стал ждать.
"Я в это не верю", - ответил Фред.
