На первом фото - вид с мыса Шунтэ-Левый на берегу Байкала у северной оконечности Ольхона. Это взгляд на юг вдоль острова: вдали видна его высшая точка, пологая гора Ижимей, у русских просто Жима, в которой 1274м над океанами и 818м над Байкалом. В отличие от Тан-Хана в Тажеранской степи, на Ижимей нет тропы, а в бурятских легендах заблудившимся среди лиственниц путникам помогал спуститься местный дух - добрый старичок-боровичок.
До Ижимея, однако, есть ещё не столь высокая гора Толгай (669м), на склоне которой находится следующий, последний в официальной программе, пункт экскурсии. По пути на Толгай - вид сквозь Ольхон, заметно наклонённый от Большого Байкала к Малому:
Где-то здесь - самое дальнее ольхонское селение, по сути дела одинокий хутор Усык с тремя постоянными жителями, пожилой бурятской семьёй. Чуть ближе - заброшенная ферма:
От которой дорога поднимается по склону на самый гребень, другой стороной отвесно падающий в Байкал. На гребне же с 2018 года стоит весьма удивительное Нечто:
Это "Хранитель Байкала", которого изваял Даши Намдаков - один из самых нетривиальных художников современной России, и уж точно - лучший мастер среди ныне живущих бурят.
Он родился в 1967 году на глухом хуторе в Забайкалье, в совершенно степной по духу и мышлению семье, разве что из войлочной юрты перебравшейся в избушку. Восьмой ребёнок своих родителей, до семи лет Дашинима Бальжимаевич не владел русским языком и не слышал ни о коммунизме, ни о христианстве. Мальчик жил в пронизанном духами, эжинами, онгонами и хатами мире под Вечным Синем Небом... а потом уехал в интернат, где взрослые весь этот мир ему объявили плодом больного воображения. За годы в интернате тоска и неприятие себя начали разрушать здоровье мальчика, и ни лекарства, ни хирургические операции не могли ему помочь.
В итоге Даши исцелила шаманка, а заодно пояснила юноше, что такие болезни приходят от разрыва связей с природой и бегства от своего предназначения. Которое долго искать не пришлось: Намдаковы принадлежали к давнему роду дарханов, а как мне сказал другой Даши, настоящий бурятский шаман - небо кузнецов ещё выше шаманского неба. Намдаков пошёл в подмастерье к скульптору Геннадию Васильеву в Улан-Удэ, а в 1992 открыл собственную ювелирную мастерскую. Там он каждый месяц две недели мастерил украшения на продажу, а следующие две недели - скульптуры для души.
В 2000 году первая авторская выставка в Иркутске сделала Даши Намдакова знаменитым на всю страну скульптором. Конечно же, ваял он в первую очередь весь тот шаманский мир, в котором жил до злополучного интерната, и среди его творений - даже памятники в Кызыле, Казани и далее везде вплоть до Лондона. Ну а устав от пустых разговоров о спасении Байкала, Дашинима Бальжимаевич подарил Священному морю Хранителя, который и было решено отправить на Ольхон.
Островитяне, правда, высокого искусства не оценили. Почему - толком никто объяснить не может, разве что некоторые высказались, что "сухое дерево - не к добру". Иные озаботились судьбой всех этих эндемиков, под предлогом защиты которых Прибайкальский национальный парк отбирает у них дома.
Я бы сказал, дело лишь в том, что остров маленький, жизнь на нём скучная, туристический сезон короткий, а в межсезонье вдруг нашёлся такой прекрасный повод чем-то заняться - например, собраться попротестовать. Шаманы ещё в 2017 году спросили у духов разрешение установить скульптуру, и духи дали им добро.
Общественность оказалась менее сговорчивая - место для Хранителя искали целый год, и не дали поставить его ни в Хужире, ни на Хобое, ни даже в Узурах, так что Даши Намдаков чуть было не поддался уговорам верховного российского ламы Дамбы Аюшеева поставить изваяние на бурятском берегу. Но в итоге у ольхонских "буханочников" появился новый пункт маршрута, хотя и не забывают они напомнить своим экскурсантам, что вообще-то на Ольхоне этого Хранителя не любят:
Тем более что на острове уже есть Страж Ольхона - вполне настоящая лиственница на Улан-Хушинском заливе между Харанцами и Песчанкой. Да какая! Те времена, когда точно понять возраст дерева можно было только срубив его, давно уже в прошлом - современная техника позволяет брать керны древесины без вреда для растения.
Страж Ольхона, согласно исследованиям 2018 года - старейшее дерево России, проросшее из своего зёрнышка в 1243 году, когда над степью ещё не осела пыль от коней Чингисхана. Туристов к нему, увы, больше не возят, так как их обилие древней лиственнице на пользу не пошло, и даже местоположение Стража Ольхона туристический официоз старается не разглашать. Ну а Хранитель Байкала - отчасти, его замена:
Издали кажется, что это правда древесная кора:
Но тем удивительнее, постучав по дереву, услышать звон - каждый сучок, каждую трещинку Даши Намдаков выполнил из бронзы!
Бронза куда долговечнее - по словам скульптора, если его творение не уничтожат целенаправленно, оно простоит тысячи лет. В огромное дупло можно безопасно забираться, не боясь ничего повредить:
Там внутри висит колокол, но раньше колокола Хранитель Байкала оглашается звоном мобильных уведомлений. Даже просто телефонной связи на Ольхонском Роге по идее нет, вот только Бронзовое древо представляет собой самую что ни на есть антенну, внутри которой сеть ловится так, что уведомления всех соцсетей приходят за секунды.
А ещё можно вспомнить о том, что во дворце Чингисхана "росло" серебряное древо с золотыми листьями, о котором, конечно же, Дашинима Бальжимаевич не мог не знать. Могилой Чингисхана местные буряты считают запретный Рытый мыс за Онгурёном, буряты с того берега - Баргузинскую долину напротив этих мест, а Валентин Распутин так и вовсе говорил, что если бы он искал место для покоя Потрясатель Вселенной, то избрал бы мыс Саган-Хушун неподалёку. Все эти места видны отсюда...
Взгляд назад, на Шунтэ-Левый мыс и торчащий из-за края плато клык Хобоя:
Здесь мы провели ещё около часа - из-за утреннего опоздания приезжая последними, мы стабильно оказывались над красотами Байкала одни, а это искушало задержаться ещё дольше.