Мама третьеклассника Артура не работает. Если она когда-то и работала, то это было очень давно и почти неправда. Но всё равно она считает, что у неё очень тяжёлая жизнь.
У неё два сына, которых по ночам рвёт пластилином и деталями от лего (их потом возвращают в набор). Два сына, большой и маленький, которым гранит науки не по зубам, а по зубам пока что только колпачки от ручек.
«Могут же, когда не ленятся!» Но когда они не ленятся?
С ними тяжело. Их двоих хватает более чем. На все их просьбы завести им хаски или йоркширского терьера, или хоть гуппяшку в банке, отвечает категорическим: «Нет!» («Ещё только мне не хватало!»)
А как же у людей четверо детей, пять собак, аквариум на двести литров и выезжают они на работу в восемь утра, а приезжают в восемь вечера с понедельника по пятницу?!
Она ходит, себе ногти наращивает, мать Артура. Знаете, что это напоминает? Мы когда-то с мамой в одном магазине для дома мыльницу золотую увидели. Она была, естественно, не из золота, но всё равно… Мама засмеялась и сказала: «Ну к чему! Это будет самое дорогое, что есть у нас в доме!» Вот так и с этими ногтями. Хотя, мужу, наверное, нравится, что у жены ухоженные пальчики. Если мужу вообще может что-то нравится или не нравится.
Муж молчит и опускает глазки, как девица на выданье. Работает он на кладбище. На Артуре это, естественно, отразилось. Загадку «Летом серый, зимой белый» он отгадать не может, зато бодро сыплет синонимами «погиб», «скончался», «умер», «склеил ласты».
Муж - её кошелёк, её водитель, её… я не знаю, кто ещё. Возит её с сыном ко мне, на массаж, на маникюр, в KFC, деньги платит – тысячу направо, полторы налево. И никуда не рыпается, нетолстый и некурящий, от неё, толстой и курящей (причём курящей не как-нибудь, а так, что у ребёнка уже все тетради прокоптились).
Знай денежку подтаскивает. И не говорит ей: «А найди-ка ты себе работу. А может быть ты, пока щи варятся, сможешь дать парочку уроков по зуму? А о карьере официантки ты не задумывалась? Хорошо, теперь у тебя есть работа, но нет подработки. Ты можешь, пока ведёшь урок по зуму параллельно ещё кому-нибудь маникюр делать?»
Петер, даже ещё мне предложение не сделал, и я ему согласием не ответила, как уже говорить начал:
- А где ты тут будешь работать? Ты сможешь сохранить всех своих учеников? Или будешь здесь на птицеферме яйца перебирать? Знаешь, ты можешь вообще не работать, но тогда тебе надо…
Мне надо сделать несколько операций, после которых у меня будет такой бюст, что работать я уже не смогу нигде просто физически. После этого разговора я чемодан собрала и уехала.
У нашей знакомой Люды муж никаких операций не требует, вроде бы. Просто его Людина зарплата не устраивает: маленькая слишком.
- А ты узнай, - говорит, - сколько там, у них. Если хоть на пять тыщ больше, иди, не раздумывай!
Всё бы ничего, только один нюанс. Муж Людин не работает с начала пандемии. Как прикрылось всё тогда у них, так и сидит. Для него, такого образованного, подходящей работы нет. Грузчиком он работать не может: у него спина болит. А Люда ничего. Она необразованная. Для таких как она полным-полно физической работы.
