В предыдущей статье я рассказывала о солецизме. А если малограмотный автор весь текст написал с использованием слов с грамматическими ошибками, но с претензией на высокую интеллектуальность? Это и будет та самая заумь? На самом деле нет. Хотя многие из вас, думаю, считают, что «заумь» — это презрительное оскорбление мудрёного, но бессмысленного и кривого текста, но это не так.
Более того, этот термин вполне признан литературоведами, к тому же на радость пуристам совершенно русскоязычный. По зауми даже научные работы писались. А вот что это такое, мы сейчас попробуем разобраться.
Что такое заумь
Само словечко появилось как обозначение своеобразного художественного приёма в начале XX века в сообществе русских поэтов-футуристов. Поэтому термин русский, хоть первым это явление исследовал американский литературовед Джеральд Янечек. Отечественные работы тоже есть, но они более поздние.
Итак, заумь – это стилистический приём, суть которого в подражании естественному языку. Текст, написанный заумью, в той или иной степени напоминает обычную речь, но состоит из странных и бессмысленных сочетаний звуков, слов или предложений. Точнее, смысл в этих текстах можно найти (если поставить такую цель), но у каждого читающего он будет свой.
Главная цель такого приёма — погружение в стихию звуков человеческой речи. Именно человеческой, так как фонемы в зауми родные, всем знакомые, иногда в хаосе сущей белиберды можно и понятные слова обнаружить. То есть такие произведения побуждают читателя к мучительным поискам смысла. Вот, например, строки из стихотворения Даниила Хармса:
«Гахи глели на меня.
Сынды плавали во мне…»
Или вот ещё один небольшой кусочек зауми, авторства уже другого футуриста:
«Долгие о грусти ступаем стрелой. Желудеют по канаусовым яблоням, в пепел оливковых запятых, узкие совы». (Бенедикт Лившиц «Люди в пейзаже»).
Используя аналогии и ассоциации, читатель может в заумном языке уловить какие-то отголоски смысла. Правда, не факт, что он совпадёт с авторским. А вершиной, можно сказать, шедевром зауми считается стихотворение Алексея Кручёных:
«Дыр бул щыл
убеш щур
скум
вы со бу
р л эз»
В «Декларации слова как такового» — манифесте футуристов — об этом стихотворении написано: «В этом пятистишии более русского национального, чем во всей поэзии Пушкина». Вот так.
Русские футуристы были законодателями зауми, но не первооткрывателями. Подобные тексты, подражающие обычному языку, издавна были в ходу у разных шаманов и колдунов. Но это немного не моя тема.
Заумь же как литературный приём использовалась многими авторами, преимущественно поэтами, увлечёнными звукописью. В прозе чаще всего такой язык применялся в своеобразных лингвистических экспериментах, как любимые мной «Лингвистические сказки» Людмилы Петрушевской. Особенно её «Пуськи бятые» мне нравятся. Кому не встречалась эта заумь, поищите в интернете.
Виды зауми
Заумный язык разнообразен и включает в себя массу видов: от простого звукоподражания до сложно построенных текстов. Дж. Янечек выделил несколько видов зауми.
Фонетическая заумь: ничего не понятно – буквы знакомые, а слова — нет. Пример: приведенное выше стихотворение Алексея Крученых.
Морфологическая заумь: морфемы, то есть корни и другие части слов знакомые, что делает слова смутно узнаваемыми, но всё равно непонятными. Пример из «Лингвистических сказок» Л. Петрушевской:
«А Калуша волит калушатам:
- Калушаточки! Не трямкайте бутявок, бутявки дюбые и зюмо-зюмо некузявые. От бутявок дудонятся.
А Бутявка волит за напушкой:
- Калушата подудонились! Зюмо некузявые! Пуськи бятые!»
Синтаксическая заумь: слова понятные, но смысл предложений не улавливается, так как сочетание слов и построение предложений не соответствует норме. Один из ярких примеров – отрывок из стихотворения в прозе Б. Лившица «Люди в пейзаже».
Супрасинтаксическая заумь. Как раз этот вид выдают некоторые авторы за философские тексты, даже не подозревая, что пишут заумным языком. В супрасинтаксической зауми все слова понятны, предложения построены правильно, но смысла в них нет. Точнее, возможно, для автора он и есть, но читатель его постигнуть не может. Заумь!
В качестве примера можно привести отрывок из речи одного из персонажей А. и Б. Стругацких:
«Ротор поля наподобие дивергенции градуирует себя вдоль спина и там, внутре, обращает материю вопроса в спиритуальные электрические вихри, из коих и возникает синекдоха отвечания...» («Сказка о тройке»).
Заумь в зарубежной литературе
Если вы думаете, что заумь — это чисто русский литературный приём, то ошибаетесь. Он интернационален, недаром первым исследовал заумный язык американский филолог.
Самое известное у нас произведение зарубежной зауми — это, конечно, стихотворение «Бармаглот» из сказки Льюиса Кэрролла.
«Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки
Как мюмзики в мове».
Этот «перевод» сделала Дина Орловская, и ей удалось уловить, если не суть, то дух стихотворения.
В начале XX века поэты Западной Европы, так же как и в России, экспериментировали со слогом и смыслом. Аналогом наших футуристов, например, были дадаисты в Германии и Швейцарии.
И хотя сейчас никто уже не считает заумь языком будущего, но его элементы используются в текстах, для придания разнообразных эффектов, в том числе сатирической наукообразности. С элементами зауми, например, мы можем встретиться в глоссарии к книге Вадима Панова «Герметикон». Там автор нас просвещает, что «эрханский мыр — люпениум семейства генрд», а «игуасский стерч — самый известный хвин семейства камитовых».
Так что хорошему писателю всё пригодится, даже заумь.
#литература #жанры #художественные приемы #авторам #интересное
