Это такой приятный дом и хозяйство, миссис А. такая же яркая, как если бы она не была инвалидом, и ее комната, за исключением обедов, является местом сбора семьи. Четверо мальчиков - смышленые, умные существа, целый день гуляют на улице, босиком, и страстно любят лошадей, которых у их отца около тридцати. Младший, Эфи, - самый смышленый трехлетний ребенок, которого я когда-либо видел, но он совершенно без ума от лошадей и мулов. Он мало о чем еще говорит и постоянно просит меня нарисовать лошадей на его грифельной доске. Он - веселое, дерзкое маленькое создание, но сегодня вечером он пришел довольно подавленным. Солнце великолепно садилось за покрытые лесом склоны, заливая фиолетовые дали золотой дымкой, и он сказал низким голосом: "Я видел Бога".
В доме есть обычный китайский повар, который готовит и ждет, и выглядит добродушным, и, конечно, у него есть своя лошадь, а его жена, милейшая китаянка, приходит и присматривает за комнатами и за миссис А., шьет и чинит. Она носит свою родную одежду - большую, жесткую, плоскую тростниковую шляпу, похожую на поднос, крепко закрепленную на голове; скудное свободное платье из синей джинсовой ткани до колен, широкие брюки из той же ткани до щиколоток и тапочки. Ее волосы убраны в пучок, она всегда носит серебряные нарукавники, и ее ни за что не увидишь без шляпы. Ни в этом, ни в других домах на островах нет колокольчика, и о беспокойстве слуг почти никто не знает, потому что китайцы делают свою работу как автоматы и исчезают с заходом солнца. В стране, где нет ковров, нет огня, нет пыли, нет необходимости в горячей воде, нет окон, которые нужно открывать и закрывать - потому что они всегда открыты, - нет необходимости в дополнительном обслуживании. Это простая аркадская жизнь, и люди живут более счастливо, чем те, которых я видел в других местах. Очень радостно жить среди людей, чьи лица не потускнели от восточного ветра, не помялись от беспокойных усилий "поддерживать видимость", которые никого не обманывают; у которых нет формального посещения, но есть настоящая общительность; которые рассматривают легкий ручной труд в домашней жизни как удовольствие, а не как вещь, которой нужно стыдиться; которые довольны своими обстоятельствами и имеют досуг, чтобы быть добрыми, культурными и приятными; и которые живут так со вкусом, хотя и просто, что могут в любое время пригласить проходящего мимо незнакомца занять простую гостевую комнату или разделить простую трапезу, без каких-либо душераздирающих приготовлений, которые часто делают проявление гостеприимства предметом ужаса для людей в тех же обстоятельствах дома.