Лиза родилась по "заказу" брата Валерика. Мальчику было три года, место в детском саду откладывалось, и он днями оставался дома один пока мать, фасовщица на соляном заводе и отец, тракторист, денежки зарабатывали.
Жизнь в бараке (общая кухня, соседи. как родственники) позволяли женщине не слишком переживать за сына. Будила раненько, впихивала в сонный рот кашу и опять укладывала в постель:
"Досыпай, дитятко. Кушать захочешь - я тебе булочку с молоком оставила на табуреточке. А если что - стучись в дверь тёти Маши (тёти, Гали, тёти Раи - имена менялись, в зависимости от графика соседок)."
Они и без стука к мальцу заглядывали - пирожок в руку совали, утирали сопли, зная. что если понадобится, и Тая так же поступит. Валерику было не страшно, а скучно. Он канючил по вечерам: "Мамка, купите мне ляльку в магазине. Только у меня нет сестрёнки."
Подумали и "купили" девочку Лизу. Это плюсом пошло - целый год Валерик находился под присмотром матери и был ей помощником. Розовые пяточки Лизы Валерика восхищали, а беззубый ротик смешил. Предлагал, на полном серьёзе: "Мам, давай Лизе, как у бабули закажем зубки - железные. Тогда она сможет есть, что угодно!"
Таисия, насмеявшись до слёз, объясняла:"Нельзя, сынок. Станет Лиза у нас крокодильчиком и кормить мне её будет опасно. Ты ведь тоже не сразу грыз сушки. Придёт время, и наш Лизок застучит первым зубом о ложку."
Дочке исполнился год, и Тая вернулась к работе. Сестру Валерке доверили - ему уж до школы недалеко оставалось. Нянька из него получилась на зависть. Накормит, умоет, причешет и даже ленточку к волосёнкам привяжет. А уж как любил малышку - словами не передать!
Семья ещё лет пять помучилась в комнатушке барака и переехала в трёхкомнатную квартиру. Правильно или нет, но десятилетнему брату и шестилетней сестре отвели общую комнату: мать мечтала о зале (сейчас говорят - гостиная) с ковром на стене, модной "под хрусталь" люстрой, новым диваном и двумя креслами возле журнального столика.
Куда в детской поставить письменный стол, кому на какой кровати спать, Лиза решала. Она вообще росла командиршей и легко манипулировала старшим братом. Даже закончив ГПТу и отслужив в армии, Валерий редко спорил с сестрой и всегда выбирал её выгоду.
Например, ничего, что старший и к нему могли прийти друзья или девушка - как миленький стал спать на диване в зале, а Лиза обзавелась собственной комнатой.
В те годы высшее образование обязательным не считалось и Лиза после школы довольствовалась курсами машинописи и делопроизводства. Её охотно приняли на работу в машбюро машиностроительного завода.
На первый взгляд, здорово: работа в просторном кабинете заводоуправления. Вокруг, в основном, такие же молодые девчонки и можно в перерыв поболтать, посмеяться.
Но стучать по восемь часов по клавишам машинки оказалось очень нелегко: уставали пальцы, глаза, ломило плечи. А ещё Лизе казалось будто вокруг сотня кузнечиков и стрекочет, стрекочет! Машинистки сидели за узкими столами по двое, напротив друг друга.
Соседкой Лизы стала девушка по имени Таня. Лизе она сначала не понравилась: прилизанная тихоня с косой, совсем без косметики. Но Таня оказалась не только одной из лучших машинисток, но и понимающе-уступчивой. Деловые бумаги в машбюро текли рекой и были разными.
Одно дело исполнять короткие документы, скажем, приказы, служебные записки или письма, и другое - печатать чей-то доклад, написанный неразборчивым почерком!
Так вот Таня легко соглашалась поменяться с Лизой работой (незаметно от распределительницы заданий, конечно). А потом довольная Лиза сдавала доклад или выполненную Таней инструкцию - в тридцати экземплярах через копирку.
"Выручалочка" подсказывала Лизе, как правильно сидеть, чтобы уставать меньше и учила стирать помарки, делая незаметными. Делилась каждое утро комочками ваты - их в уши вставляли, чтобы смягчить шум.
Как-то Лиза купила юбку, не угадав ни с длинной, ни с размером и теперь не знала, как быть. "Приноси, я переделаю,"- предложила Таня. К окончанию рабочего дня забрала, а утром принесла готовую и в аккурат по Лизе! На восторг соседки пояснила:"Я до курсов швейное училище закончила, так что даже заказы беру."
А ещё Татьяне можно было доверить любой секрет и слушать она умела внимательно. Тихий вид девушки напускным оказался. Умела Татьянка и посмеяться, и других рассмешить.
Вскоре девчонки стали не разлей вода. Вместе ходили в кино, в парк прогуляться. Вот только от танцев Татьяна отказывалась, говоря:"Вдруг кто-то хамоватый пристанет!" В общем, золотая подруга - такой у Лизы не было никогда.
Брат Лизаветы, Валерий, расстался с девушкой - почти невестой, и сильно переживал. "А что если познакомить Валерика с Таней?"- подумала Лиза. А уж чтоб наверняка всё получилось, хитрюга отвела подругу к своей парикмахерше, подсказав, какой девушка должна стать.
Не от балды, естественно, а по образу и подобию той, кто разбил брату сердце. Малую "подставу" Лиза от подруги скрыла. Была Таня серая мышка, стала яркая блондинка с выразительными глазами. Остальное - дело техники. Не в один день, но Валерий и Таня стали встречаться, а год спустя поженились.
"Мы с тобой теперь тоже сёстры, Таня, никогда об этом не забывай!"-ворковала новоиспечённая золовка. Татьянка оказалась "богатой" невестой - её родители купили себе однокомнатный кооператив, а молодым отдали свою двухкомнатную квартиру, прописав зятя.
Зажили ребята дружно и счастливо. Правда, Лизавета им докучала часто, отчего-то считая, что с ней им веселее и в кино сходить, и в отпуске отдохнуть - на турбазе. А ещё часто нагружала Татьяну шитьём - платье, юбка, украсить футболку аппликацией - пожелания не заканчивались. И, конечно, бесплатно.
Татьяна ушла в декрет, родив сына, а потом в машинописное бюро не вернулась, устроившись закройщицей в ателье. Лиза вдруг перестала к брату еженедельно наведываться - роман закрутила, что ли, и связь между подругами на какое-то время ослабла.
У свекрови была старшая сестра - незамужняя женщина с букетом болезней. Жила она в частном доме - небольшом, но благоустроенном. В шестьдесят лет вдруг слегла и попросила о помощи.
Лиза с Таней навещали её поочереди - убраться, сготовить, искупать, огородик обработать. Растроганная тётка пообещала:"Я дом свой пополам отпишу Лизе с Валерой, получается, и тебе, Танюшка, достанется."
И вот умерла. Хоронить близкого человека плохо, но наследство всегда кстати оказывается. Такая грустная закономерность. Похоронные заботы взял на себя Валерий - у них с Таней "запорожец" имелся и хлопотать на нём было удобнее. У тётки кое-что на "последний день" было отложено, а сколько не хватило, Валера добавил.
Месяца три про наследство разговора не было. А потом оказалось, что Лизавета с матерью в доме тётки затеяли ремонт. Брат удивился:"Почему нас с Таней не привлекли? Продавать-то вместе будем."
Лиза помахала документом: дом тётушка отписала ей. Как так - непонятно. Но проглотили: воля покойной закон, хотя была догадка, что это Лиза подсуетилась нечестным образом. Свекровь поступок дочери не комментировала, повесив на рот замок.
Дом золовка продала, дорогих нарядов и золотых украшений накупила, в отпуск к морю съездила. И денежный запас, наверняка, сделала. Брату не дала ни рубля. Хорошо, хоть в гости приходить совсем перестала. Сын Тани и Валерия колледж заканчивал - вот сколько лет пробежало.
Лиза так и жила с матерью (свёкра уже схоронили). К этому времени объявилась приватизация, и Валерий решился поговорить с матушкой о распределении трёхкомнатной квартиры и на него когда-то полученную. Таисия, отведя глаза, сыну ответила: "Говори с Лизой, моё дело стариковское."
Лизавета считала себя судьбой несправедливо обиженной: много лет потратила на мужчину женатого, устав на аборты бегать, а он при супруге остался. И с работой беда: машинисток упразднили, а другой профессии у неё не было.
Кое-как устроилась администратором в банный комплекс. На самом деле, денежно - посетители бани-сауны, чаевые ей совали в карман и спиртным из-под полы торговала. О доходах Лизавета помалкивала, жалуясь на маленькую зарплату.
И тут братец - наглец нарисовался с требованиями. Наверняка, змея-Танька научила, сам бы он не посмел! Разговаривала с Валерием, уставив руки в широкие бока (располнела с годами):
"Мы с матерью еле перебиваемся - вон времена какие, а вы сыночка на платном курсе обучаете, значит денежки есть! Как сляжет мать - кто будет ухаживать? Танька, на пол часа прибегать? И что я на деньги от половины квартиры куплю - малосемейку убитую? В приватизацию ты не войдёшь, даже не заикайся, братец. Хозяйка родительской хаты я!"
Мать привычно, молчала. Валерий домой сам не свой возвратился. Не только (а может не столько) денежный вопрос мужчину задел, а осознание, что он не нужен ни матери, ни сестре. Сказал горько жене:"Видно, на помойке меня подобрали!"
И уж неделя прошла, а он всё жаловался на повышенное давление. Татьяна, хоть и считала это дело "родственным," решилась переговорить с Лизой ради спокойствия мужа. Например, можно две доли за ней оставить, а за Валерой только одну. Но он почувствует себя сыном и братом, а не пойми кем.
Пришла с гостинцами для свекрови и к чаю тортик купила. С Лизой она давненько не виделась и теперь подивилась переменам в её внешности. Располнела - ладно, но какая-то встрёпанная, вульгарно накрашенная, с облупившимся лаком на небрежных ногтях. А ведь какая хорошенькая кокетка была!
Лиза тоже в Татьяну глазами впилась, злобно думая:"На четыре года старше, а не скажешь! В весе прибавила, но умеренно. И короткая стрижка ей к лицу. Брови, ресницы умело подкрашены. С мужем живёт, как за каменной стеной, сын есть. Сама частным пошивом деньги гребёт, а у меня ничего не сбылось!" Чёрная зависть захлестнула Лизавету волной.
"Чем я хуже?" - думала золовка, ненавидя свою бывшую подругу - "сестру." Но себя усмирив, решила действовать тонко. Накрыла для чаепития стол, села напротив Татьяны и с деланным раскаянием вымолвила:
"Догадываюсь, зачем ты пришла. Погорячилась я, конечно, с Валерой. Это от кармана дырявого, Танечка. На лекарства для матери, знаешь, сколько денег уходит? У неё желудок больной, особое питание требуется, а что я могу купить на наши доходы? Вот и вспыхнула от отчаяния, вы гораздо крепче живёте, но нам не помогаете!"
Таня удивилась:"Крепче? На обучение сына взяли кредит. Валерий так и работает на заводе, получая небольшую зарплату. Я шью днём и ночью: частным клиенткам, костюмчики для утренников в детском саду, постельное бельё для магазина. Дорого не возьмёшь - разбегутся заказчики. Хватает на оплату кредита, коммунальных услуг и по мелочи. У нас даже машины нет, как сгнил "запорожец." А у тебя, прости, что напоминаю, осталась "подушка безопасности" после продажи дома. Или растратила?"
"Эх, взять бы да ткнуть твою причёсанную голову прямо в торт, зараза такая!" - свирепела золовка, но вслух сказала:"Давай закончим чужие деньги считать. Передай Валере, что насчёт приватизации я подумаю. Хотя стыдно должно быть - пока мама жива, квартира останется неприкосновенной!" Таня не спорила, но постаралась донести до золовки, на что обижается муж:
"Валера вам будто чужой, Лиза! А он ведь и тётушку, и папу вашего хоронил за счёт нашей семьи. На дни рождения тебя и свекровь всегда деньгами одаривал. И ремонт помог сделать в квартире. Да, с тобой вскладчину, но и руки прикладывал." "Я же сказала: подумаю!"- поднялась Лизавета, давая понять, что разговор закончен.
Свекровь умерла год спустя, не доставив особых хлопот. Её доля, как и отцовская, перешла Лизавете. Квартиру золовка приватизировала, сказав брату: "Как надумаю продавать - поделюсь." Он предпочёл поверить. И неожиданная оттепель между ними наступила.
Лиза брату стала звонить, приходить в гости, жалуясь: "Одиноко мне. Холодно." Таня не то, чтоб сочувствовала, но кивала. и привечала, как могла. Ради супруга.
Сын Валерия и Татьяны надумал жениться. На свадьбу без размаха, пригласили и Лизавету, но сказавшись больной, она не пришла и даже племянника не поздравила. Валерий сестру оправдывал:"Одинокая женщина. Лишних денег на подарок нет - вот и постеснялась прийти." "А от нас принимать поздравления на день рождения она не стесняется,"- вскользь думала Таня.
Её больше напрягало, что муж слишком часто у сестры бывал. Проезжал прямо с работы, и потом от домашнего ужина отказывался, говоря: "Меня Лизок накормила." Иногда Тане казалось, что за этими встречами, что-то таится. Глупость, конечно - родная сестра не приятельница, какая от неё угроза семье?
Татьяна по многу часов проводила согнувшись - кройка, шитьё. Позвоночник давно скрипел и постанывал. И тут ущемление шейного нерва произошло. Без острой боли женщина пошевелиться не могла. Её, с учётом всех болячек, определили в дневной стационар - уколы, капельница. Боль заблокировали, но посоветовали отдохнуть-полечиться в санатории подходящей направленности.
Ехать не хотела:"Дорого. И как ты, Валерий, один останешься?" "Нашла мальца! Нам с тобой, Таня, на двоих сто лет. Поезжай. Справлюсь. За мной Лиза присмотрит,"- настаивал муж. Татьянку, опять ревность царапнула: "Ишь ты - Лиза присмотрит!"
Но путёвку приобрели и уехала почти на месяц. Два дня горюнилась, а потом осознала, что всё не зря - процедуры, массаж шли на пользу. Валерий сам почему-то не звонил, но отвечал всегда и казался обычным.
Говорят: "Баба сердцем чует." А вот ни фига! Танино сердце билось в привычном ритме весь отдых, и не вздрогнуло даже, когда вернувшись не обнаружила вещей мужа в шкафу. Подумала:"В стирке всё, что ли?" Тут позвонила золовка. Не о здоровье узнать, а сообщить, что Татьяна у разбитого корыта осталась и в семейном очаге только пепел.
Лизавета так присматривала, так радела за брата, что свела со знакомой - сорокалетней и разведённой. Их первую встречу Лиза организовала задолго до отъезда Татьяны - под предлогом помочь переставить розетку в квартире одинокой подруги. Безотказный Валерий пошёл. Остальное (как когда-то) дело техники. Длительное отсутствие жены, помогло мужу принять окончательное решение о расставании.
Валерий долго с Татьяной исключительно по телефону общался, бормоча извинения. Но потом попривык к своей подлости и даже речь произнёс лично, но не глядя в глаза:"Муж и жена должны не стариться вместе, а вдохновляться друг другом. А какое вдохновение через столько лет? Я встретил женщину, полюбил и ушёл."
"Не встретил, а Лизавета тебя в "хорошие руки отдала." И между прочим, не впервые. Осёл ты, Валерик,"- и Таню муж перестал вдохновлять. Были потом и слёзы, конечно, и страх перед будущим. Но удалось растолковать самой себе, что уже не так и уязвима: сын сам муж и скоро станет отцом. К квартире (её!) Валерий отношения не имеет. А уж на хлеб с маслом она шитьём всегда себе заработает - все-таки не зря подлечилась.
P.S. И я шила у Тани. И чай мы с ней пили. И много она мне о золовке рассказывала. Сначала, как близком человеке. Потом с настороженностью и неприязнью. А после развода с мужем, словно забыла о существовании бывшей золовки. Как и о Валерии.
Благодарю за прочтение. пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина
#семейные отношения #истории из жизни, рассказы #психология отношений мужчины и женщины #семейные скандалы #отношения с родственниками