Теперь я должен посвятить несколько слов влиянию на наш закон другого способа доказательства, о котором я упоминал. Я имею в виду чартеры. Устав - это просто письмена. Поскольку мало кто мог писать, большинству людей приходилось проверять подлинность документа каким-то другим способом, например, оставив свой след. Это было, по сути, универсальной практикой в Англии до введения нормандских обычаев. /1/ С ними вошли тюлени. Но уже при Генрихе II. Главный судья Англии сказал, что они по праву принадлежат только королям и очень великим людям. /2/ Я не знаю оснований полагать, что подлинная хартия имела меньшую силу в то время, когда она не была запечатана, чем когда она была запечатана. /3/ В любом случае это было всего лишь доказательством, и так называлось во многих ранних случаях. /4/ От нее можно было отказаться, и вместо нее был подан иск. /5/ Его убедительный эффект был обусловлен удовлетворительным характером доказательств, а не печатью. /6/
Но когда печати вошли в употребление, они, очевидно, улучшили доказательства хартии, поскольку подделать печать было сложнее, чем росчерк пера. Печати приобрели такое значение, что какое-то время человек был связан своей печатью, хотя она и была проставлена без его согласия. /7/ Наконец-то потребовалась печать, чтобы хартия имела свое древнее действие. /8/
Завет или контракт, скрепленный печатью, больше не был хорошо доказанным обещанием; это было обещание особого характера, для которого была предусмотрена особая форма действия. Я показал, как требование рассмотрения стало нормой материального права, а также почему оно никогда не закреплялось в области пактов. Исключение пактов из этого требования также стало нормой материального права. Человек, который приложил руку к хартии, будучи связанным, потому что он согласился на это, и потому что была письменность, подтверждающая это, /2/ теперь удерживался силой печати и только делом, в отличие от всех других писаний. И чтобы сохранить целостность неадекватной теории, на рассмотрение была вынесена печать.