При словах «военная собака» большинству представляется немецкая овчарка или овчарка восточно-европейская – что-то вроде пограничного пса Алого или Шарика в комплекте с танкистами; наиболее продвинутые вспомнят малинуа. На сегодня это верно, однако так было не всегда. На рубеже XIX-XX веков первой (или одной из первых) и основной (или одной из основных) военных пород была… #колли!
До этого времени (если не лезть в совсем седую античность с одоспешенными боевыми псами) особой нужды в собаках военные не испытывали. В Новое время армии были компактны, находились более-менее в поле зрения командующего и были относительно легко управляемы. Сойдутся несколько тысяч человек на удобном лужку, построятся в боевые линии, дадут пару залпов из мушкетов при схождении на расстояние плевка, затем кого-то заколят штыками, одна из сторон побежит, её догонит и немного посечёт кавалерия. Победителю останется на том же лугу встать лагерем, подобрать раненых да дождаться обоза, чтобы восполнить израсходованный боезапас и сварить ужин. Лепота. Утрирую, конечно, но примерно так и было.
Всё изменилось с приходом массовых мобилизационных армий и дальнобойного (и скорострельного к тому же) оружия.
Подразделений стало больше, они увеличились в размерах и усложнились структурно. Войска стали закапываться в землю. Каждому подразделению понадобилась связь не только с вышестоящим командиром, но и между частями самого себя, с соседями, с передовым охранением, с подразделениями поддержки («Артиллерия, дайте огня!»). Тут уже не обойдёшься дюжиной ординарцах на лошадках, да и не погарцуешь на передовой, когда вражеская винтовка стреляет на километр, а артиллерия – и вовсе на несколько. За каждым чихом посылать солдатиков-вестовых? Они нужны для боевой работы, ползут медленно, да и жалко их под огнём гонять. Полевая телефония появилась не сразу, требовала предварительной прокладки кабеля, да и была не слишком надёжна под артобстрелом, до появления же радиопередатчиков, которые можно засунуть в каждый окоп, ещё очень далеко. Значит, требуется нечто, относительно мелкое (меньше человека), быстрое, сообразительное (чтобы письмо в штаб не пришло на полевую кухню) и относительно массовое. Собака? Разумеется!
Поскольку боестолкновения стали происходить не только на открытых удобных лужках, но и по лесам, горам, болотам и прочим буеракам, остро встал вопрос поиска раненых, особенно потерявших сознание. Опять-таки, теперь изрядная часть их после атаки остаётся на нейтральной полосе, где сильно-то не поищешь под огнём! И раненые - это очень, чертовски важно, поскольку они – не только боевой ресурс (часть при вовремя оказанной помощи может встать в строй уже через пару месяцев), но и трудовой – кому-то ведь после войны нужно будет сеять хлеб и стоять у станка. Также недостаточно активные поиски раненых деморализуют тех, кто ещё остаётся в строю. В конце концов, это же граждане и избиратели, а не забритые в рекрутщину крепостные! Надо ли говорить, что в поиске раненых (особенно на пересечённой местности) собачий нос – лучший помощник, чем человеческий глаз? Сейчас санитарные собаки в войсках не используются, но они имеют достойных продолжателей своего дела – собак поисково-спасательной службы, разыскивающих людей под завалами и в лесу.
Стрелков стало больше, оружие стало стрелять чаще, значит, на передовой нужно больше патронов и снарядов. Да даже горячий ужин большему числу человек нужно доставить в окопы. Причём – под огнём вражеского оружия, которое, повторюсь, стало дальнобойным. Понятно, что тут обозные телеги – плохой вариант, да и солдатиков на своём горбу тяжести под огнём заставлять таскать – тоже как-то не очень. Что остаётся? Собачьи упряжки! Туда – патроны/снаряды и прочую матчасть подходящего размера, обратно – раненых. Рачительные бельгийцы с голландцами ещё любили собак в пулемётные упряжки впрягать – и расчёту облегчение, и лошадей нужно меньше.
Уже во Вторую мировую у собак появилась ещё одна важная воинская специальность – поиск мин. И эта специальность, в отличие от прочих, не потеряла своей актуальности до сих пор.
Естественно, были и другие применения. Собачий нюх и слух, при должной дрессировке, может быть незаменим в разведке. Охранная служба – массовые армии требуют больших складов, и не только. Конвойная служба – где массовые армии, там и много пленных, которых нужно охранять. Участие в патрулировании местности. Были даже единичные собаки, предупреждающие о начале газовой атаки. Наконец, были и просто собаки-любимцы солдат и офицеров, помогающие не потерять рассудок в кровавой мясорубке массовой войны.
А теперь вернёмся к нашим колли. В широком смысле колли – это, во-первых, аборигенная популяция пастушьих собак, сформировавшаяся на Британских островах («фермерские колли», фенотипически похожи на «дворняжистых» бордер-колли; бордеристы любят ставить знак равенства между этими понятиями), так и культурные породы, выведенные на её основе. В первую очередь это длинношерстный колли (всем известная Ласси из кинофильма). На фото времен ПМВ оба типа обозначаются просто как «collie».
Колли – овчарки, то есть собаки, пасущие овец в паре с человеком, помогающие пастуху, но не охранники (волков на Островах выбили ещё в Средневековье, а для охраны от лихих людей нужны другие габариты). Сотни поколений шёл отбор на сообразительность и ориентированность на человека, желание работать с ним в паре. Неудивительно, что из колли получились прекрасные военные собаки.
Их основной профессией был поиск раненых и доставка сообщений, позже – минно-розыскная служба, хотя были отдельные собаки, использовавшиеся иначе.
Понятно, что в первую очередь колли использовали англичане, поскольку на родине породы их много. Одним из пионеров применения собак, в том числе колли, в военном деле был майор Эдвин Ричардсон. Для пропаганды своих идей неугомонным майором были переданы России два санитарно-розыскных колли для участия в Русско-японской. Зарекомендовали себя они прекрасно, одна из них, по кличке Каро, поставила своеобразный рекорд войны, обнаружив 37 солдат и офицеров.
Несколько более странно, но в Первой мировой колли широко использовали еще и Италия (школа санитарных собак капитана Ernesto Ciotola) и Германия (capt. Bungartz).
Во Второй мировой колли по-прежнему использовались, но уже на вторых ролях, на первые выдвинулась другая, молодая, свежесформировавшаяся порода - немецкая овчарка. Почему? Во-первых, она более универсальна, в отличие от колли, хорошо работает с агрессией, в том числе на человека (НО формировалась не только и, возможно, не столько как пасущая, сколько охраняющая стада порода). Во-вторых, «немец» больше и сильнее. Всё это в совокупности позволяет одной породой закрыть весь спектр военных потребностей. В-третьих, колли слишком ориентирована на человека. На конкретного человека, поэтому ситуация «сегодня работаем с одним проводником, завтра – с другим» для этой собаки болезненна, что неудобно в армейских условиях, когда собака приравнена к винтовке и прочему военному снаряжению. Несмотря на это, в СССР длинношерстный колли (под именем «шотландская овчарка») был в коротком (10 позиций) списке служебных пород собак.
Автор - Олесь Гугля
