Глава 8. Совет да любовь!
- Пап, она не еврейка, а немка.
- Еще лучше! - проворчал Петр Григорьевич.
- Тебе не нравятся нерусские?
- Ничего не имею против других, но жениться надо только на своих.
- Петя, но ты же ее даже не видел, - сказала Вера Филипповна.
- Ну пусть он ее приведет хотя бы познакомить.
Начало
Предыдущая глава
В назначенное время Витя привел Марину к своим родителям. Те ее расспрашивали о том, о сём. Она рассказывала, что ее мама учительница английского, а папа банковский работник. Еще у нее есть брат, который тоже работает в банке. Стало быть, брат пошел по стопам отца, а она по стопам матери. ТОлько первый язык у нее немецкий, а второй английский. Будучи студенткой иняза она съездила на стажировку в ГДР еще до падения Берлинской стены. И добавила, что "англичане" и "французы" им завидовали, что они могли ездить в социалистическую ГДР, а они - нет.
Марина вызвалась помочь потенциальной свекрови убрать со стола, но та отказалась от помощи вежливо поблагодарив девушку. Потом она расспрашивала, как Вера Филипповна испекла такой вкусный торт и попросила рецепт. И добавила, что она любит готовить. После того как Витя ее проводил и вернулся, Вера Филипповна ему сказала:
- Хорошая девочка. Хозяйственная, воспитанная.
- То, что мы одного сословия, это плюс, - сказал Петр Григорьевич.
- Владеть иностранными языками - это большое преимущество, - сказала Вера Филипповна.
- В Германию она, надеюсь, не собирается? - спросил Петр Григорьевич.
- Да вроде не собирается, - ответил Витя. - Хотя мои знакомые массово повалили в Израиль, даже те, у кого десятый дедушка еврей. Вон, даже Генка Козлов нашел какие-то еврейские корни в семье и тоже уехал туда с родителями и с женой. Оксанка, кстати, к еврейству никакого отношения не имеет, да и моложе его лет на 8. Однако уцепилась за Генку и поехала туда вместе с ними.
- Не понимаю я людей, бегущих из Союза как крысы с тонущего корабля, - сказал Петр Григорьевич. - Как будто здесь нельзя жить.
- Идеология, да? - съязвил Витя.
- А при чем тут идеология? - спросил отец. - Я согласен, после перестройки настали трудные времена и может будет ПЕРЕперестройка. Но это не повод бежать из страны. Поэтому я таких людей не уважаю. Те, которые бежали из страны как Токаревы 13 лет назад или как Козловы сейчас - самые настоящие предатели.
- Знаешь, папа, пусть я не положил партбилет на стол, но я не осуждаю тех людей, которые уезжают.
- А я осуждаю. Надеюсь, что твоя Марина не надумает ехать в Германию?
- Мы с ней не говорили на эту тему.
- Сразу предупреждаю: предателям Родины в нашей семье не место! - сказал как припечатал Петр Григорьевич.
- Ох, Петя, как же тебя развратила власть над другими людьми, - вздохнула Вера Филипповна.
- Ну если мы вычисляли людей, которые собирались бежать за границу и наказывали их соответствующим образом, значит у нас были на то основания. Жаль, что я Давида Токарева поздно вычислил. В противном случае он бы у меня рухнул бы на самое дно.
- И ты считаешь себя в праве распоряжаться жизнью других людей? - спросила Вера Филипповна.
- Да ну вас, делайте что хотите, - сказал он жене и сыну. - Но чтобы я не слышал слова "эмиграция".
- Ох, Петя, я чувствую, что тебя ждёт возмездие за твои деспотизм и стремление к власти.
- Ты что, Вера, в бога уверовала?
Как правило, такие разговоры ни к чему хорошему не приводили, и все они молча расходились по своим углам. Действительно Вера Филипповна была мудрой женщиной и потому ей удалось сохранить семью с таким властным и своенравным человеком. Возможно, другая бы на ее месте быстро бы его бросила. Впрочем, ей идти было некуда.
Витя сначала хотел поговорить с Мариной на тему возможного переезда в Германию, который категорически исключен в их семье. Но он забыл об этом и так и не вспомнил в течение нескольких лет. Наоборот, он сделал ей предложения руки и сердца: купил кольцо и вручил его ей. Она его с удовольствием приняла. Потом состоялись смотрины. Его родители пригласили в гости ее родителей, Георгия Альбертовича и Евгению Николаевну, а заодно и брата Павла. Павел был старше Марины на два года и еще не был женат.
-Ну вот, Пашка, Маринка тебя опередила, - посмеивался Георгий Альбертович.
-Ну и что? Она девушка и ей надо поскорее замуж. А я подожду. Вон, Витя старше меня и ничего страшного.
-Паша, наш Витя уже старый холостяк, - сказала Вера Филипповна. - Если бы мы его не толкали, он бы и сейчас был один как бирюк.
Ну что ж, по меркам 1990го года Витя действительно считался старым холостяком.
- Вера Филипповна, вы уж нашу Маринку не обижайте, - сказала Евгения Николаевна.
- Я 30 лет прожила со свекровью, так что я знаю, что это такое, - ответила та. - А вообще, моя покойная свекровь Дарья Павловна была золотым человеком.
- Потому ты меня терпела столько лет? - засмеялся Петр Григорьевич.
- Муж у меня остряк, - сказала Вера Филипповна своим сватам.
- Только вы Маринку не задевайте, - сказала ему сватья. - Она у нас с характером и может ответить.
- Ничего, нашему Витьке нужна баба, которая бы его строила.
- Щас построю! - засмеялась Марина.
Свадьбу сыграли в ресторане. Несмотря на тотальный дефицит, столы домились от заморских деликатесов и прочих яств. На свадьбе гуляло человек 80: родительские друзья, сослуживцы, а также школьные и институтские товарищи Вити и Марины. Витины одноклассники написали ему поздравление в стихах типа:
Сегодня свадьба не пустяк,
Ведь женится последний холостяк.
Всех пропустил вперед как джентльмен
Без компенсации взамен.
Было весело и шумно как и на любой другой свадьбе. А на третий день новоиспеченные супруги Коростелёвы полетели в Крым, и вскоре Марина сообщила Вите, что ждет ребенка. Коростелёвы-старшие восприняли эту новость с радостью. Им давно уже хотелось стать бабушкой и дедушкой - ведь им уже перевалило за 50, в то время как многие их знакомые стали ими в 40 с небольшим, и уже их внуки были подростками.
Через 9 месяцев Марина произвела на свет здоровую девочку Катю. Витя в ней души не чаял: нянчился с ней, кормил из бутылочки и с удовольствием катал коляску во дворе. С Верой Филипповной вроде Марина нашла общий язык, а на колкости Петра Григорьевича не особо реагировала. Похоже, что свекор с невесткой просто терпели друг друга.