Я молча слушала её и мне даже казалось, что все, о чем она говорила, вытекает из моих ушей и растворяется в жарком воздухе. Меня волновало лишь одно - как вернуться домой.
- Меня зовут Сита, - женщина поклонилась мне. - Я буду с тобой, госпожа Кэйлаш.
Она открыла сундук и достала оттуда какие-то вещи. Пересмотрела их и принялась прикладывать их ко мне, откидывая в сторону то, что по её мнению мне не подходило. Выбрав, наконец, какой-то немыслимый наряд, она предложила мне отправиться в купальни, которые находились у самого озера, чтобы смыть грязь. Мы вышли прямо в сад и медленно направились к белоснежным строениям в пальмовых зарослях.
- Кто такая рани Падмини? - я вспомнила слова раджи. - Что с ней случилось?
- Откуда ты знаешь о ней? - удивилась Сита. - Это очень грустная история...
Я рассказала ей о словах раджи и женщина вздохнула:
- Это было очень давно... Рани Падмини была божественно красива. Аллах-уд-дин, правитель Дели, обратился к ее мужу Ратан Сингху с просьбой взглянуть на красавицу. Ратан Сингх согласился. Рани на минутку встала у своего окна, повернувшись к нему спиной, и только в специально установленном зеркале Аллах-уд-дин мог увидеть ее лицо. Но ему было этого достаточно... Правитель Дели возжелал сделать рани своей женой!
Захватив Ратан Сингха в плен, он потребовал рани Падмини. Рани явилась к нему в сопровождении служанок. Но это были не служанки, а переодетые воины, они отбили своего господина и Ратан Синг бежал вместе со своей женой. Пылающий злобой Аллах-уд-дин осадил город с крепостью Ратан Синга и когда стало ясно, что городу не выстоять, женщины во главе с рани Падмини совершили жертвенный обряд самосожжения "джаухар"...
- Зачем?! - я даже остановилась, испуганно глядя на Ситу. - Что за дикость?!
- Это не дикость! - возмущённо воскликнула она. - Это долг наших женщин! Разве может верная жена достаться врагу?
- А как же дети? - мне стало дурно.
- Когда как... Если успевали, отдавали на воспитание своему клану, но в основном давали опиум. Мы верим, что после смерти соединимся со своими мужьями, - когда женщина говорила это, то выглядела очень гордой и мне от этой готовности к самопожертвованию стало ещё хуже. Наши женщины возмущаются от того, что посвящают жизнь семье, детям, быту, а тут с гордостью идут на смерть...
- В каждой крепости есть специальное место, для сати или джаухар, - моя спутница с удовольствием просвещала меня, не замечая того, что я побледнела. - Женщина оставляет отпечаток ладони на стене и восходит на жертвенный костёр. У нас тоже подготовлено такое место и когда-нибудь, там произойдёт сати, но я всегда молюсь богам, чтобы никогда не произошёл джаухар...
- А сати? Это тоже...
- Сати, это когда умирает муж - жена восходит на жертвенный костёр, - поучительно объяснила женщина. - Иначе позор падет на ее голову и на всю её семью.
Я медленно пошла дальше, переваривая услышанное. Да лучше я буду жить в позоре, чем прыгать в костёр! Бедные женщины, рабыни условностей и диких ритуалов, какую боль они испытывали, отдавая своё тело пламени. Мне ужасно захотелось домой, в свой мир, где все было просто, уютно и радостно. Без раджей, их жён и жутких обрядов.
Я вспомнила индийские фильмы с танцами и плясками по поводу и без, а раньше они ведь нравились мне! Если вернусь домой, больше никогда не буду смотреть эту гадость! Вот тебе и Джими Джими... Чертов Баладжи, верни меня обратно!!!
Я помылась, сидя на гладких мраморных ступенях, уходящих прямо в воду, полюбовалась золотыми рыбками, стайками вьющихся в прозрачной воде и принялась натягивать на себя одежду, которую собрала Сита.
Это была кофточка, расшитая золотом, широкая юбка-колокол, также украшенная золотистой вышивкой и шаровары с блестящими манжетами.
- Какая ты красавица... - умилилась Сита. - С такой белоснежной кожей и волосами, ты станешь самой красивой махарани во всей Индии! Нашему господину Майсуру очень повезло! А ты не горюй о своём муже, дорогая Кэйлаш, наш махараджа заменит его и станет для тебя смыслом жизни.
Ага, как же... Этот усатый малолетка не дорос до смысла моей жизни. А кстати, как это я о муже подзабыла горевать? Если что, хорошая отмазка - не будут же они скорбящую женщину, насильно в постель тащить? Или будут?
Меня накормили рисом, овощами под каким-то вкусным сливочным соусом и напоили сладким щербетом. Я же, каждую минуту ожидала, что явится "моя судьба" и начнётся самое страшное. Но этого не произошло. Ночь медленно опускалась на белоснежный дворец, откуда-то снизу доносился женский смех и разговоры и жёлтая, яркая луна выплыла из-за облаков, повиснув на верхушке раскидистой пальмы.
Сита ушла за тюфяком, чтобы устроиться возле моей кровати на ночь, а я, оставшись одна, открыла окно и вдохнула начинавший остывать воздух. Пели цикады, аромат цветов из сада проникал в каждую щель, волнуя воображение и нежная мелодия неизвестного инструмента, грустно поплыла вместе с лёгким ветерком. Я не услышала ни одного шороха, ни какого-либо другого звука, перед тем, как увидела на каменном выступе окна, пальцы в чёрных перчатках. Пока я с изумлением таращилась на эти руки, взявшиеся непонятно откуда, над выступом появилась голова и широкие плечи.
Лицо незнакомца было скрыто за тёмной материей, повязанной так, что открытыми оставались лишь глаза. Наши взгляды встретились и я почти утонула в чёрных бархатных омутах, слегка раскосых, с длинными, блестящими ресницами, достающими почти до бровей.
Пока я, с открытым ртом смотрела на это явление-появление, он нырнул в темноту и так же бесшумно исчез. Что это было??? Захлопнув окно, я приоткрыла дверь в сад, чтобы хоть одним глазком увидеть этого странного человека, но в саду было тихо и пустынно.
- Пора ложиться, - в комнату вошла Сита, неся свёрнутый тюфяк. - Уже поздно.
- Но внизу ещё не спят, - я решила не говорить ей о том, что случилось. Отчего-то, не хотелось выдавать тайное появление хозяина этих чудесных глаз.
- Раджа ужинает на женской половине, в честь предстоящего торжества, - объяснила Сита и многозначительно улыбнулась мне. - В честь предстоящей свадьбы. Женщинам принесли сладости, щербет и фрукты.
Моего согласия явно спрашивать не собирались и почему меня это не удивляло? Может потому, что они тут режут людей, прыгают в костры и травят своих детей?
Судьба выдавала все новые повороты так стремительно, что я не успевала опомниться. Ну спасибо Баладжи! Я снова мысленно выругалась. Мои желания, я так понимаю, вообще в расчёт не принималась? Пришла в храм, попросила, а этот божок творит, что хочет - по своему разумению!
Мне выдали длинную, полупрозрачную сорочку с вышивкой по подолу и уложили в кровать. Спать и все тут. Но я долго не бодрствовала, под звуки музыки и стрекота насекомых, меня понесло по волнам сна, лёгкого и приятного, не смотря на все волнения и страхи, одолевавшие мою душу. Мне снились раскосые глаза незнакомца с оттенком индийской ночи и жёстким, похожим на азиатский, взглядом. Он напоминал взоры Тамерлана или Чингисхана, глядевших с древних портретов. Сильный, бескомпромиссный, тяжёлый... Взгляд завоевателя...
Но сон моментально улетучился, как только до моих ушей донеслись чьи-то тихие голоса, сквозь которые слышался храп Ситы. Я не открывала глаз, прикидываясь спящей, но мой слух превратился в единственный орган чувств.
- Она красивая... - прошептал завистливый, женский голос.
- Замолчи Шанти! - этот голос я узнала сразу, он принадлежал жене раджи, которую звали Малати. - Ничего красивого в ней нет! Бледная и белая, как сметана!
- Раджа забудет о нас... - обиженно протянула Шанти. - Эта тварь заберет себе все его внимание!
- Не заберет, - угрюмо произнесла Малати. - Ей не долго осталось жить. Я об этом позабочусь.
Они вышли из спальни, а я похолодела от ужаса. Да что ж такое-то??? Какое гадкое место! Мне не хватало как раз этого, чтоб меня убили какие-то ревнивые бабы! Отравят? Сбросят в пропасть? Утопят в озере? Нужно поговорить с Ситой, умирать мне не хотелось.
Но на следующий день, началось самое интересное: целый день меня не беспокоили, лишь Сита несколько раз приносила еду и объяснила, что мне нельзя выходить из комнаты, чтобы меня не сглазили! Я долго думала над этим, но путнего объяснения этой глупости, не нашла.
Вечером за мной пришли какие-то женщины и отвели в другую комнату, между делом, сказав, что здесь, будут проходить предсвадебные умащивания. Чего??? Значит, раджа даже не удосужился поговорить со мной, поинтересоваться кто я, откуда... Историю, которую я рассказала Сите, он в любом случае уже знал и вот ведь какой гадкий человечишка, все равно собирался жениться на мне! Женщине, у которой убили мужа! Вчера... или позавчера... Не суть важно! Какая жестокость!
Пока я пылала праведным гневом, меня усадили на маленькую табуреточку и позвали странного вида дядьку. По разговорам я поняла, что это брахман. Он надел мне на запястье особый амулет, сделанный из скрученных красных и желтых нитей, металлических, серебряных и лаковых колечек, ракушек и зернышек горчицы. После этого, брахман откланялся и за меня взялись женщины. В комнате запылал глиняный светильник, запахло благовониями и меня предупредили, что сейчас будут прославлять бога Ганешу. Прекрасно. Почему бы и нет? Одно желание, я уже загадала...
Меня раздели и под песнопения стали натирать какой-то гадостью, что было и приятно, и неприятно в одно и тоже время. Время длилось ужасно долго и уже засыпающую, меня отвели обратно в мою комнату. Сита, что-то говорила о том, что этот обряд, будет проходить пять дней и какое-то ещё бла-бла-бла, но я уже не слушала её, провалившись в глубокий сон.
Было такое ощущение, что в эту субстанцию, добавляли что-то ещё, потому-что чувствовала я себя вялой и лишенной воли. Мне казалось, что это сделали специально, возможно для того, чтобы я вела себя достойно и не показывала характер. Ведь я же, пережила такооое... а тут ещё и замужество. В общем, я была вялой и мне не хотелось ни убегать, ни злиться, ни скандалить.
Пять дней этой процедуры прошли как в тумане, а в последнюю ночь я увидела странный сон... Я лежала на кровати и прозрачный полог развевался от лёгкого ветерка, залетавшего в окно. Внезапно, за пологом появился высокий силуэт, обтянутый чёрным. Он протянул руку и отодвинул тонкую ткань, медленно, будто играя... Я увидела знакомые глаза, манящие и глубокие, как грозовое небо. Они долго смотрели на меня, а потом незнакомец склонился надо мной и я ощутила прикосновение тёплых губ к своим губах. Поцелуй длился всего мгновение, но он взорвал меня изнутри, такой гаммой чувств, что я тихо застонала.
- Ты будешь моей, Кэйлаш... Моя белая роза...
Вспоминая утром этот сон, я не могла избавиться от странного чувства - словно это происходило на самом деле, словно меня действительно целовал мужчина, аромат которого я ощущала до сих пор. Или это последствия умащивания, которое вводило меня в состояние, близкое к гипнозу?
продолжение следует