другого способа выбить старикашку из наезженной колеи он не видел

Зафод, заикаясь, бормотал что-то невнятное. Он отвесил замысловатый двойной поклон — традиционное бетельгейское приветствие старшего члена семьи младшим. — Э-э… у-у… привет, прадедушка, — выдохнул он наконец. Старикашка двинулся вперед. Он уставился на компанию вокруг пульта. Он поднял руку и костлявым пальцем указал на своего правнука. — А, — заявил он. — Зафод Библброкс. Последний из великого рода.

Зафод Библброкс Никакой. — Первый! — Никакой! Зафод ненавидел этот голос. Ему всегда казалось, что больше всего он похож на то, как если бы ногтями скребли по черному стеклу в окне того, что он привык считать своей душой. Он съежился на стуле. — Да, конечно, — бормотал он, — да, прадедушка, прости меня за тот случай с цветами, я действительно хотел их послать, но понимаешь, венки в магазине только что кончились, и… — Ты забыл! — влепил ему Зафод Библброкс Четвертый.

— Ну… — Вечно занят. И никогда не думаешь о других. Так же, как и все живые.

— Две минуты, Зафод, — смятенно прошептал Форд. Зафод засуетился. — Ну хотел я их послать. И письмо прабабушке я тоже напишу, вот только выберусь из этой заварухи. — Прабабушке… — пробурчал старикашка себе под нос. — Угу, — сказал Зафод. — Кстати, как у нее дела? Знаешь что: я даже навещу ее. Но сначала нам нужно… — У твоей покойной прабабушки и у меня все очень хорошо, — отрезал Зафод Библброкс Четвертый. — У… — Если не считать того, что мы очень разочаровались в тебе, Зафик… — Э-э… ну…

— Зафод чувствовал, что почему-то никак не может вырваться из-под влияния прадедушки, а то, что Форд тяжело дышал ему в затылок, напоминало, что последние секунды неумолимо бегут. Шум и содрогания корабля все возрастали. Лица Триллиан и Артура мертвенно белели в неярком свете.

— Э-э, прадедушка… — Твое поведение вызвало у нас крайнее… неодобрение. — Да-да, только вот сейчас… — Если не сказать — отвращение! — Не мог бы ты выслушать… — И во что же ты превратишься, если будешь и дальше так себя вести? — В мишень для вогенского флота! — завопил Зафод.

Это было преувеличение, но другого способа выбить старикашку из наезженной колеи он не видел. — И это не вызовет у меня ни малейшего удивления, — пожал плечами Зафод Библброкс Четвертый. — Только я в нее уже превратился, — правнука била крупная дрожь. Призрак прадедушки кивнул, взял чашку, принесенную Артуром, и с интересом оглядел ее. — Э-э… прадедушка… — Известно ли тебе, — сказал дух, пригвождая Зафода к месту суровым взглядом, — что орбита Бетельгейзе

Пять приобрела очень-очень маленький эксцентриситет? Зафоду это не было известно, и вообще трудно было сосредоточиться на новых сведениях среди этих взрывов, содроганий, угрозы неминуемой смерти и так далее. — Э-э… ну и что? — сказал он. — И я теперь в гробу переворачиваюсь, — огрызнулся прадедушка. Он со стуком поставил чашку обратно, и снова указал на Зафода дрожащим узловатым пальцем. — По твоей вине! — взвизгнул он. — Минута тридцать, — пробормотал Форд и опустил голову на руки. — Послушай, прадедушка, так ты вообще-то можешь помочь? Нам… — Помочь? — воскликнул старик так, словно у него попросили горностаевую мантию