Кто же не помнит милую песенку "Вагончик тронется", так полюбившуюся нам после выхода на телеэкраны фильма "Ирония судьбы или с лёгким паром". Казалось бы, любовь к песне должна распространяться и на её создателей. Однако, в лучшем случае, мы помним только композитора М. Таривердиева, а вот по части автора стихов наши познания стремятся к нулю. А между тем этот человек создал ещё и знаменитый “Глобус”.
Я не знаю, где встретиться / Нам придется с тобой, / Глобус крутится, вертится, / Словно шар голубой…
Он родился в далёком 1919 году, и однажды пережил несколько тяжких лет жизни, хотя ровным счётом ни в чём не был виноват. Однако обо всём по порядку.
Талантливый поэт и драматург
Михаил Григорьевич Львовский родился в Ростове-на-Дону в еврейской семье, но всю свою сознательную жизнь прожил в Москве. Он учился в Литературном институте и жил в одном доме с Зиновием Гердом, с которым тесно дружил.
В начале 50-х Львовский вместе с Вадимом Коростылевым написал пьесу “Димка-невидимка”. Её поставил Центральный детский театр. В роли режиссёра дебютировал Олег Ефремов, будущий создатель “Современника”. Пьеса имела успех. Так Львовский стал не только поэтом, но и драматургом. Жизнь Михаила Львовского вошла в нормальную колею. Он написал сценарии к фильмам “Я вас любил”, “Точка, точка, запятая”, “В моей смерти прошу винить Клаву К.”. В прокате они шли с большим зрительским успехом.
В предвоенные годы Львовский дружил с лучшими поэтами своего поколения, такими как Борис Слуцкий, Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Сергей Наровчатов, Давид Самойлов и многими другими. И сам среди них он занимал достойное место. С началом войны Львовский пошёл в армию. Не его вина, что части, в которых он служил, стояли в Иране. Во второй половине 1940-х он работал на Всесоюзном радио и вёл там передачи для школьников. Вот тут-то и случилась с ним скверная история.
Скверная история с поэтом
Многие наверное знают, что в 1948-1953 годах в Советском Союзе вспыхнула последняя по счёту кампания по борьбе с "вредителями". На сей раз в эту необъяснимую с научной точки зрения категорию попали "космополиты", то есть люди, лишённые русского патриотизма (именно русского, а не просто советского). Согласно изощрённой логике вождя, который и сам не был русским, главными "космополитами" были объявлены евреи.
И вот, по ходу этой новой социальной чистки, в 1949 году, некая американка по имени Анабеллы Бюкар сбежала из американского посольства и выпустила книгу с разоблачением вредной по отношению к СССР деятельности американских дипломатов. Как пишет один из современников событий, И.К. Кузнецов, близкий друг Львовского, "даже тогда мало кто сомневался в том, что эта пресловутая книга писалась под диктовку представителей соответствующих “органов”".
Запредельная честность
Насколько опасными были деяния зловредных американцев, судить теперь уже поздно, но Львовского книга бывшей секретарши коснулась напрямую. В ней упоминался заведовавший хозяйством посольства, советский гражданин Биндер. И надо было так случиться, что этот завхоз приходился Львовскому дядей.
"Логика нормального советского человека в такой ситуации подсказывала - ни в коем случае не подавать виду, что эта злополучная книга имеет хоть какое-нибудь к тебе отношение", - логично заключает Кузнецов. Но Львовские врать не умел, к тому же он серьёзно испугался, и поступил с точностью до наоборот. Кроме того, своего дядю он даже не помнил, потому что встречался с ним в двухлетнем возрасте. Сам, без всякого принуждения, он пришёл к тогдашнему начальнику Всесоюзного радиовещания Лапину и рассказал, что поименованный в книге американской перебежчицы Биндер – его близкий родственник.
Наивный поэт думал, что честность спасёт его от беды. Но честность не спасла. Лапин уволил его сразу после "добровольной явки" и ещё возмущался:
"Зачем он пришел ко мне? Кто бы стал выяснять, не является ли этот чёртов Биндер его дядей?"
До 1953 года Львовский, буквально, не находил себе покоя. Вместе со своей первой женой Олей он обитал тогда в маленькой комнатке в Докучаевом переулке. По воспоминаниям друзей, он почти не выходил из дому, жил в страхе, готовясь к близкому, как ему казалось, аресту.
Встреча с "ним"
В эти дни поэту Львовскому, возможно, не раз приходила в голову мысль лично явиться к Сталину и рассказать ему, как в середине 20-х годов, кажется, в Сочи, мальчик Миша, жил с матерью в санатории, а рядом на даче отдыхал от своих великих будней Сталин. Однажды вождь смотрел, как мальчик Миша резвится в море. Когда мальчик вышел из воды, Сталин заговорил с ним, повелс собой на дачу, сказал, что знал прежде его мать, “Рыжую Клару”, и отца, который помог бежать ему из туруханской ссылки. Сталин подарил мальчику пакет с фруктами и виноградом и просил передать революционный привет матери. Когда Миша уходил, охранник спросил его:
Да ты хоть знаешь, с кем ты разговаривал?
Нет, - ответил Миша.
Это же Сталин! Иосиф Виссарионович Сталин!
P.S.
Слава богу, что друзья отговорили Михаила Львовского снова напоминать о себе, да ещё идти к самому великому вождю. Тем более, что вождь давно уже забыл о Мише и его родителях. Да и Львовский зря беспокоился - никто его не арестовал, и он прожил до 1994 года.
Хотя постойте. Не слишком ли мы расслабились? "Космополитов" громили тогда на каждом шагу . Дня не проходило, чтобы кого-нибудь из них не заклеймили постановлением, газетной статьёй, а то и посадили на реальный срок. А Соломона Михоэлса, насколько я помню, убили.
Так что страхи Михаила Львовского были оправданы. Случись что, не слыхать бы нам прелестной песня Львовского про вагончик, которую он написал в 1961 году для своей пьесы “Друг детства”.
Если статья вам понравилась, ставьте лайки, пишите комментарии и будьте здоровы
О неточностях и опечатках просьба сообщить автору