Если интересно узнать об истоках возникновения нового вероучения пророка Мухаммеда в начале VII века, милости прошу ознакомиться со статьей здесь. Максимально доступно и просто постарался продраться через хитросплетения клубка причин и предпосылок, которые были завязаны в землях Аравийского полуострова той эпохи. Но ислам вполне мог проиграть, никогда не вырваться из песков и оазисов. Не случись несколько нечаянных событий...
В кольце врагов.
Итак, пророк Мухаммед, уже зрелый сорокалетний муж, прекрасно вник в тонкости учения «движения ханифов», своих предшественников и прямых конкурентов за умы арабов. Монотеизм витал в раскалённом воздухе Аравии, простые люди всё с большим недоверием смотрели на коррумпированную Каабу (пантеон из 360 божеств всего полуострова) с главным богом племени курейшитов — Хубала.
Сам принадлежа к этому племени, даже являясь потомком рода, который держит в руках «ключи Каабы», Мухаммед не получает поддержки своим проповедям в Мекке. Больше, вынужден вести себя предельно осторожно. Родоплеменная знать города в лице «караванного клуба» из ростовщиков, крупных торговцев и рабовладельцев тесно сплетены с жрецами доисламской Каабы, зорко наблюдают за собственным влиянием.
Сторонники пророка вызывают у них раздражение, подвергаются травле и унижениям. Дело становится явно конфликтным, может пролиться кровь. Некоторые не выдерживают прямого давления, начинают покидать Мекку, найдя убежище за пределами Хиджаза (западная часть Аравии), обосновавшись даже в Аксумском царстве (Северная Эфиопия). Сохранив немалую силу, которая очень поможет пророку в борьбе с караванным трафиком курейшитов, подорвёт их финансовое могущество.
Это было удачным и нечаянным решением. Восточная Африка не была какой-то экзотикой для арабов, большая эфиопская община в Мекке обосновалась ещё с начала VI века. Это были торговцы, караванщики, воины-наёмники. Служили всем на Ближнем Востоке.
К примеру, эфиопы (с боевыми слонами) составляли лучшую часть воинства правителя Химьяритского государства, расположенного на юге Аравийского полуострова, когда он попытался подчинить весь Аравийский полуостров в середине VI века. Теперь они попадают под влияние идей Мухаммеда.
Случаются две трагедии: умирает жена пророка Хадиджа и дядя, глава рода хашимитов — Абу Талиба, всегда очень привечавший племянника. Его место занимает аль-Мутталиб, непримиримый противник новых «пророчеств», ярый защитник традиционного культа Каабы. Мухаммед пытался договориться с фанатичным дядюшкой, но безуспешно. Из Мекки пришлось уезжать, перебравшись в Медину, родину матери пророка. Там тоже не всё было спокойно.
Область раздирали несколько конфликтов. Арабские племена аус и хазрадж конфликтовали с племенами кайнука, надир и курайза, исповедовавшими иудаизм. Дело осложняли постоянные раздоры из-за немногочисленных плодородных земель округи. Курейшита Мухаммеда пригласили на роль третейского судьи в междоусобице. Пророк согласился, стал переселять своих сторонников из Мекки в Медину. Впоследствии сам совершил «хиджру», окончательно переехав в приютивший его город.
С этого момента ведётся мусульманский лунный календарь хиджры. Летосчисление начинается с 16 (вечера 15) июля 622 года н.э. Медину успокаивали долго, не всегда мирными средствами. Мухаммед и его соратники (называвшимися «мухаджирами», переселенцами) примирили враждовавшие племена, получив в лице мединцев благодарных сторонников (ансаров). В середине двадцатых годов VII века Мухаммед возглавляет здесь большой союз родов и племен Хиджаза.
Это было что-то новенькое. Мединцы отказались от разделения по родоплеменному признаку, признали абсолютно равные права мухаджиров, ансаров, местных иудейских племён, других иноверцев. Клянутся друг другу в мирных намерениях, поддержке на случай войны, освобождении или выкупе попавших в плен. Без этнических или местечковых различий. Главенствует эпитет «единомышленники».
Убийца больше не может найти оправдания и защиты ни у кого из договаривающихся сторон. Карается смертью вражда и кровная месть. Мухаджир Мухаммед признаётся судьей и руководителем этого странного политического объединения. Коран об этом договоре сообщает «откровением»: «В религии нет принуждения».
У нового объединения появляется немало последователей-энтузиастов, давно мечтавших избавиться от крайне сложного, запутанного межплеменного бардака. Связанного с ним нелёгкого материального и правового положения, когда страшно отъехать от своего оазиса, попасть в рабство или долговую яму по оговору в другом городе. Но возникали и трудности среди «единомышленников».
Первые проблемы.
Несмотря на то, что мусульманские богословы воркуют об изначальной «справедливости ислама» — никакой демократической социальной программы новое объединение не содержало. Ни тогда, ни во времена поздних «откровений». Это прекрасно видно даже в принципиальном для ислама вопросе — ростовщичестве, главном биче Востока во все времена.
Например. В Мекке и Медине было немало ростовщиков, к которым вынужденно обращались не только купцы, но и малоимущие бедняки. В Коране постоянно натыкаемся на аяты, осуждающие такое бедствие. Но позиция половинчатая, когда Коран начинает выступать… против чрезмерно высоких процентов (когда за одалживаемую монету брали три-четыре). Пророк обращается к тем ростовщикам, которые приняли ислам:
«О вы, которые уверовали! Не пожирайте роста, удвоенного вдвойне, и бойтесь Аллаха, — может быть, вы окажетесь счастливыми!».
«...бог позволил прибыль в торговле, а лихву (процент ростовщика) запретил... Верующие, бойтесь бога и оставьте то, что достается вам лихвой, если вы верующие. Если не сделаете того, то знайте, что у бога и посланника его война с вами. Но если вы покаетесь, то в ваших руках останется капитал».
На самом деле, борьба шла не с явлением ростовщичества, лишь гремели увещевания о снижении долгового бремени для заёмщика. Вокруг этого долгие века шла тихая возня под звон монет. Ростовщичество в Аравии, других мусульманских странах при халифах — существовало и процветало, скатываясь в хитрые скрытые формы. Это прекрасно продемонстрировала в XX веке банковская сфера Саудовской Аравии (где находятся Мекка и Медина).
Там «соблюдают» запрет, наложенный Кораном на ростовщичество... очень любопытным, древним способом. Банки саудитов не выплачивают и не взимают проценты. Однако получают «комиссионные за обслуживание». Размер которых составляет 8,5 % чаще всего.
Правящие кланы всех мусульманских стран очень любят быть миллиардными вкладчиками в банки США и Европ, брать там кредиты. Даже пытаются обосновать сознательной благодетелью, мол… неверные будут гореть в аду. Крайне клерикальные Пакистан и Иран от банковской системы тоже не отказываются. Но не суть, никакой реальной борьбы с ростовщиками при пророке не было. Так, порицаемое (но ненаказуемое) явление.
В любом случае, имущественное и социальное неравенство пророком не было изжито, сохранялось среди мухаджиров, ансаров и других племён мединского объединения. Это порождало вполне очевидные трудности, которые едва не привели к гибели идей Мухаммеда. Дело вот в чём.
Всех прибывших в Медину связывал факт их переселения, они признавали за пророком юридические права быть лидером. Считали выразителем близких им духовных интересов. Некоторые ансары тоже вошли в «ближний круг», типа богача Абу Бакра, который выдал свою десятилетнюю дочь Аишу за уже пятидесятилетнего Мухаммеда, сразу заняв в новом объединении едва ли не главенствующее положение. Это многим не понравилось… Главный ростовщик региона сел подле пророка.
Не ушли прежние проблемы социального расслоения мединского союза. Это понятно из предания, когда была построена первая крытая мечеть (масджид). Её возвели бедняки, где и жили, укрываясь от зимней непогоды. Хотя первые мечети Аравии, возводимые по воле пророка, … тогда строились без крыш. Это были четырехугольники или квадраты, с четырёх сторон обнесённые стеной. Не было в то время и определённой стороны поклонения молящегося — киблы.
Вспыхнул конфликт, едва не разваливший союз. На бедноту ополчились близкие к пророку, состоятельные «единомышленники» и «духовные братья». Коран это сохранил, объявив крытую мечеть кощунством, а её строителей — соперниками и лжецами, стремящимися вносить «разрыв между верующими».
«В ней никогда не становись на молитву... Бог — не вождь людям нечестивым. Здание их, которое построили они, до тех пор не перестанет быть недоумением в сердцах их, пока сердца их не будут истерзаны».
На удачу, вопрос решился сам собой. Как только идеи Мухаммеда стали проникать севернее Медины, мечети там стали строить всегда крытые, даже отапливаемые. Последователи пророка, скрипнув зубами, отступились от бедноты и весьма боеспособных северных племён. Ради такой поддержки пришлось идти на попятную.
На большую дорогу.
Была ещё одна проблема, которую «единомышленники» должны решать безотлагательно. Заканчивались деньги… Мухаджиры, оторванные от прежних занятий и достатка в «корпорации Мекка», стали попадать в зависимость от принимавших их ансаров. Срочно нужно было предпринимать какие-то меры, искать выход.
Нет, среди жителей Медины было немало тех, кто безвозмездно предоставлял вновь прибывшим свои дома, подсобные помещения, делился пищей. Но долго на подобную благотворительность не стоило рассчитывать, не та ресурсная база. Поэтому… жертвой выбирается богатейшая Мекка, враждебная, изгнавшая мухаджиров. С крайне агрессивным жречеством Каабы и знатью курейшитов.
Согласно «Книге жития посланника Аллаха» Ибн Исхака — Ибн Хишама, мухаджиры начали нападать на торговые караваны мекканцев. Специально выгадывая четыре «священных месяца», когда Аравийский полуостров останавливал всякие войны, кровную месть, устраивал паломничества к Каабе, попутно посещая главную ярмарку Мекки.
Этот вопиющий факт бандитизма сначала ошарашил арабов. Нарекания, сомнения и ропот возникли даже среди последователей Мухаммеда. Но его «ближний круг» методично продолжал грабежи курейшитов, демонстративно не трогая мирное население и паломников. Наоборот, часть добычи передавалось беднякам. Риск был велик, но мухаджиры на него шли.
Расчёт оправдался. Мединская община получала немалую добычу, это окрыляло даже не очень воинственных ансаров. В начале 623 года мухаджирам удалось ограбить огромный караван, вышедший в «запретном месяце» раджабе из Мекки в Сирию. Ещё более удачным (и легендарным) для Мухаммеда стало столкновение марта 624 года, которое опять пришлось на «харам», священный и запретный для любого насилия месяц рамадан.
Влиятельный курейшит Абу Суфйан, возглавлявший караван по пути из Сирии, узнал о готовящемся нападении. Сумел провести тысячи верблюдов в Мекку через Тихаму, область у побережья Красного моря. Там его поджидали наспех собранные отряды мекканцев. Они направились в сторону мухаджиров, столкнувшись с воинами Аллаха при Бедре, у главного источника пресной воды караванного пути Ближнего Востока.
Мединцам откровенно повезло. Их было меньше, но правильно выбранная позиция позволила одержать громкую победу. Была захвачена ценная добыча и пленные, которых отпускали без всякого выкупа, если они принимали Мухаммеда за пророка, изрекавшего Истину. Остальные платили золотом за свободу.
«Книга жития посланника Аллаха» говорит: когда между мединцами, участвовавшими в сражении при Бедре, начались споры из-за дележа захваченного, Мухаммеда осенило новое… «откровение». Аллах сообщил: раздел добычи должен быть прерогативой его пророка.
«Они спрашивают тебя о добыче; скажи: Добыча в распоряжении Аллаха и его посланника. Бойтесь Аллаха; будьте мирны между собою: повинуйтесь Аллаху и его посланнику, если вы стали верующими».
«...из всего что ни берете вы в добычу, пятая часть богу, посланнику и родственникам его, и сиротам, и бедным, и путнику...».
Беднота рукоплескала, слухи о щедрости и справедливости мухаджиров летели быстрее арабских скакунов. Но земледельцы и оседлые жители Медины были смущены поведением Мухаммеда. Особенно когда налёты проводились в «священные месяцы».
Концепция войны и смерти.
Выстроить историческую картину святотатства мухаджиров практически невозможно. Коран и поздние источники на его основе смешали события в кучу, разбросали по времени, добавив немало фантастических штрихов. Типа летящих позади воинов пророка тысяче ангелов, вырастающих у его последователей крыльев, помощи природных стихий. В литературе постоянно нагнетается чувство предопределённости, фатализма, причудливо соединённого с эгоизмом. Затмевая цепь событий. Но есть понимание другого рода, Мухаммед изобретает новую формулу «послесмертия».
Убивая, его воин выполняет волю Высшего существа, Аллаха. Который заранее всё предопределил и предусмотрел. Коран объясняет причину храбрости и боевой ярости последователей Мухаммеда. Пророк сообщает главную новость: убитому в бою не придётся ожидать ни воскресения мертвых, ни Страшного Суда: он немедленно окажется в раю.
Большинство исследователей считают это ключевым и поворотным фактом, предопределившим успех учения. Во всяком случае, явно обеспечило многие военные победы. Произвело впечатление. Этот факт подтвержден излишне цветистыми и подробными толкованиями, всегда вызывавшими экстаз у мусульманских богослов. Новая доктрина «попадания в рай»! В Коране читаем:
«И никак не считай тех, которые убиты на пути Аллаха, мёртвыми. Нет, живые! Они у своего господа получают удел, радуясь тому, что даровал им Аллах из своей милости, и ликуют они о тех (продолжающих сражаться на их стороне) которые ещё не присоединились к ним, следуя за ними, что над ними нет страха и не будут они опечалены!».
Это тоже было что-то новенькое, неизвестное. Но вожди мухаджиров быстро сообразили, насколько спокойна совесть их воинов, считавших процесс убийства - великим благом. Так они оказывали услугу. Себе (погибая в бою). Неверным, отправляющимся в собственные райские кущи. Все многочисленные эпизоды ратного служения в Коране и поздней литературе вращаются вокруг этого, овеяны героикой, фантастикой и сюрреализмом.
Шиитское и радикальное духовенство на том всегда стояло, использует приём по сей день. Всячески эксплуатируя легенды для мобилизации духовных сил своих адептов для «священной войны», манипулируя террористами. Изобретение пророка стало эффективным средством почти сразу и вдруг. Нонсенс. Но сработало!
В третьем десятилетии VII века все последователи Мухаммеда вооружились, сели на коней и помчались в безнадежные порой атаки. За немедленным потусторонним воздаянием. С глубоким убеждением: нет более праведного дела, чем война во имя Аллаха.
Где Он помогает ангелами, лично направляет руку воина с копьём и мечом. Это было всегда против человеческой природы и подлинных представлений Аравии. Вояки из них… авторитетом не пользовались никогда. Но неожиданно всё изменилось.
Обезоруживала и страшила ярость, презрение к смерти среди последователей Мухаммеда. Так миф обрастал новыми легендами, против мухаджиров опасались выходить даже бывалые воины, более многочисленные отряды.
Пророк не сидел без дела. Стало понятно: дух его немногочисленного воинства крайне высок. Но читая Коран, понимаешь… Мухаммед колеблется, он ещё не уверен в победе своего дела. Книга постоянно преподносит читателю его многочисленные жалобы: мол, «духовные наставления» не доходят до людей.
Так был сделан следующий шаг. Вероучение превращается в полноценный воинский Устав. Не ограничиваясь религиозными наставлениями, Коран начинает пестреть доводами другого рода: необходимость соблюдения воинской дисциплины, сплочённость, недопущение расхлябанности, обязательность чётких совместных действий отрядов, если они намерены вступить в битву.
Постоянно напоминается воинам Аллаха: только соблюдение этих правил позволит побеждать не числом. Дисциплина, сноровка, быстрота и воодушевление, стойкость и ярость воинов — вот залог успеха.
«О пророк! Побуждай верующих к сражению. Если будет среди вас двадцать терпеливых (стойких), то они победят две сотни; а если будет среди вас сотня, то они победят тысячу тех, которые не веруют, за то, что они народ не понимающий... Ведь Аллах — с терпеливыми (стойкими)!». (Коран)
Решающий бой.
Столь суровые слова Аллаха — не плод возвышенной фантазии, а суровая жизненная необходимость тех лет. Немногочисленные мединцы познали в стычках и сражениях с Меккой не только победы. Были тяжёлые поражения и малодушие. По преданию, когда Абу Суфйан (ок. 625 г.) возглавил выступивший против Медины большой отряд курейшитов… треть воинства Мухаммеда попросту разбежалась.
Дезертиров нарекли «мунафикун» — лицемерами, колеблющимися. Им посвящена в Коране особая сура «Лицемеры», обещаны самые страшные наказания:
«Лжецы уверовали, потом стали неверными, всё равно им, будешь ты просить им прощения или не будешь; никогда не простит им Аллах: ведь Аллах не руководит народом распутным!».
Мухаджиры и ансары, и без того уступавшие в численности курейшитам, теперь остались в подавляющем меньшинстве. Не сумели проявить достаточной сплочённости, стойкости. Были вдребезги разбиты у горы Оход, Мухаммед ранен. Через год Абу Суфйан опять отправился урезонивать разбойников, собрав 10 тысяч ополчения, пригласив наёмников-ахабишей из Эфиопии (скрытых мусульман, потом перекинувшихся к мединцам).
Мухаммед, трезво оценив соотношение сил, даже не стал выводить свои сотни из города, начав непривычную для арабов войну. Осаждённые вырыли глубокий ров, насыпали вал и посадили за укрытиями лучников. Предание говорит, новую тактику подсказал перс Сальман аль-Фариси, захваченный в плен раб, принявший ислам. Он был отмечен пророком, впоследствии став видным военачальником Халифата. Его гробница и мечеть в Ираке — до сих пор пользуется особым почитанием.
Войско Абу Суфйана разбилось об укрепления, не смогло противостоять лучникам Мухаммеда. Началась долгая осада. Курейшиты не были готовы к ней, через три недели начался страшный голод. В их рядах начались раздоры, отказалось воевать (и снабжать армию) одно из богатейших племён Аравии и окрестностей Медины — «бану курейза», исповедовавшее иудаизм. Курейшиты бежали.
Но «бану курейза» мединцы отблагодарили своеобразно. Племя попало под удар мухаджиров сразу после осады. Их обвинили в измене. Были истреблены полностью, мужчины обезглавлены, женщины и дети отправлены бедуинам в обмен на верблюдов и оружие. Аравия получила убедительный довод: пророк не намерен шутить с отступниками или желающими отсидеться в стороне.
Этот геноцид серьёзно нарастил силы Медины. Самые лучшие земли и бесчисленное имущество племени курейза были распределены между мухаджирами. Так, кстати, закончил свои дни в Аравии иудаизм. Изменилась и тактика воинов Аллаха, они перешли от нападений на караваны курейшитов — к полномасштабной «хлебной блокаде» Мекки. Первыми её начали торговцы из Иемамы, главной земледельческой области полуострова.
Там было государственное образование прямого конкурента Мухаммеда, пророка Масламы (Мусейлима), проповедовавшего единого бога Рахмана. Но монотеизм учений позволил договориться, многобожникам-курейшитам поставки хлеба перекрыли.
Помог ещё один случай, надломивший волю к сопротивлению Мекки. Пришло известие об убийстве иранского шаха Хосрова II Парвиза (628 г.), главного столпа «язычества» Ближнего Востока. Обещанная помощь курейшитам… так и не пришла. Мухаммед фактически победил.
К новым горизонтам.
После этого счастливого международного эпизода мединская община «единомышленников» стремительно разрастается, в политический союз вступают большинство крупных арабских родов и племён. Это тоже читается в Коране: они изъявили «покорность», дав человечеству первый раз название новой религии — ислам (по-арабски — «покорность, предание себя единому богу»). Принявшие эту «покорность», или преданность, — стали именоваться покорными, преданными (муслимами, мусульманами).
Но вплоть до первой половины XI века сохранялось и первоначальное название мусульман — «ханифы» (с IX века арабы также употребляли слово «ханиф» в смысле сирийского «ханфа» — эллин, язычник). Лишь ближе к Новому Времени богословы смогли договориться, полностью отожествив «ханифа» с эпитетом «мусульманин». Поправив Коран (да-да, было такое): «Ханиф теперь то же, что муслим».
Наступили относительно спокойные времена. Мекка, изрядно поголодав, начинает снижать свой градус нетерпимости к последователям Мухаммеда. А в Медине, где среди арабов-ансаров было немало христиан и иудеев-книжников (избежавших выселения и смерти), — начинается долгий диспут. Долгие богословские споры, разработка вероучения и культа.
К вопросам нового ритуала Мухаммед подходит осторожно, опирается на собственный бесценный опыт «третейского судьи» Медины. Когда удалось остановить вражду между несколькими племенами, распутав сложные узлы судопроизводства и права, торговли и финансов, семьи и брака. Всегда отягощённые религиозными, порой противоречащими друг другу доктринами.
Именно в Медине стали принимать чёткую форму отдельные стороны вероучения пророка, обряды и обычаи позднейшего ислама. Вера в рок, судьбу, учение о предопределённости всего сущего. Так называемый «мусульманский фатализм». Мухаммеду пришлось смириться с Каабой Мекки, дать гарантии её безопасности, обосновать значимость других местных святынь. Которым привык поклонялся почти каждый араб. Это выразилось в правиле, куда именно должно быть обращено лицо молящегося (в сторону Мекки).
Оставлены без ревизии «священные месяцы», необходимость ежегодно соблюдать пост (ураза) в месяц рамадан, отмечать праздник жертвоприношения (курбан-байрам), совершать паломничество (хадж). Это всё — прежние языческие порядки и законы Аравии. Только теперь подчинённые и направленные на прославление единственного Бога.
Обязательное для мухаджиров посещение Мекки, совершение обрядов хаджа, соблюдение поста, признание всех чётырех «запретных месяцев» — успокоили сомневающихся, примирили старые привязанности и традиции с новым учением. В первую очередь, такое положение дел устраивало простых мекканцев.
Они вряд ли страдали сочувствием к финансовым потерям курейшитов, грабежу их караванов. Особенно когда вокруг «робин гуда» Мухаммеда стали собираться прочие крупные племена и самые уважаемые роды полуострова. Грело душу: главный источник доходов Мекки (ярмарки и поток паломников) останутся в неприкосновенности. Как и сами святыни.
Одним словом, капитуляция прошла тихо и спокойно. Курейшиты не рискнули дальше взвинчивать цены на хлеб, продолжать войну. Примерно в 630 году новой эры город отправил посланников в Медину. О чём они там говорили с пророком — неизвестно, но через два года мухаджиры и ансары Медины (вместе с Мухаммедом) совершили паломничество в Мекку. Свой первый триумфальный хадж.
К Каабе они вышли полными и безоговорочными победителями. Но смерть пророка в 632 году поставила перед его последовательно не менее сложные задачи. Самой главной из которых была: что делать дальше?
Продолжение следует.
#история религий #ислам #история ислама #становление ислама #пророк мухаммед #аллах #аравийский полуостров #мекка #коран #курейшиты
