Я познакомилась с ним, когда мне было семнадцать, а ему пятнадцать, он был младше меня на полтора года, малолетка. Он как будто сразу прилип ко мне. Если кто то хотел его в те времена найти, искали меня, он при любом раскладе был рядом. Звали его Дима, фамилию не буду писать, что то меня сдерживает. Был он высокий, статный красивый пацан, с пшеничными волосами, широкими плечами, в общем девки на него заглядывались толпами, а для меня он был малолетка и друг. Ну не воспринимала я его по другому.
А как я могла его воспринимать по другому? Я была влюблена, и все вокруг были для меня не актуальны. Видела я в любой компании только одного. Это был Серёжа Баранов. Больше я ни о ком думать не могла. Я просыпалась, жила и засыпала с этим именем. Если искали меня, то я всегда была рядом с Серёгой, на улице, дома, в подъезде. Как относился ко мне Серёга, не знаю. До сих пор не знаю, хотя могу предположить. В любви он мне не признавался, но и от моего общества не бежал. И я всегда была рядом с ним, а Димка был рядом со мной.
В один прекрасный новый год, когда советские юноши и девушки собрались на квартире у того, чьи родители ушли в гости, случилось признание, Димино признание. Мы встретили бой курантов не шампанским, а водкой, потому что шампанского невозможно было достать, и после этого Димка признался мне в любви. Нет, он не сказал просто, как любит меня, он с придыханием рассказывал, что чувствует, когда смотрит на меня, когда держит меня за руку, когда звонит ко мне в дверь, а я слушала его тогда, и запомнила это так, что помню это больше сорока лет. Что я могла тогда ему ответить? Я любила Серёжу.
Жизнь шла, мы общались, он согласен был быть мне и другом и нянькой, и помощником. И как друг он мне нравился, а вот для отношений он не подходил, потому что малолетка. Он наблюдал за моими романами и ухажерами, и ждал. Потом он ушёл в армию, а я попала под поезд. Я знаю, что о моем поезде он узнал сразу, но не знаю, как он это перенёс. Мы встретились два дня назад в магазине, так я узнала, что он отслужил. Он подошёл ко мне первым и я в его глазах увидела готовность меня поддержать. Остального я не ждала.
Его заломала моя травма и очень отпечаталась на его жизни, но об этом я узнаю позже, а сегодня я просто вспомнила о том, кто будет рад моему ночному визиту. Он видел во мне женщину со своих пятнадцати лет, и я почему то была уверена, что он меня не положит спать с мамой Юлей и не выгонит. В конце концов я просто могу к нему прижаться и проспать на мужском плече до утра, если конечно никто не занял это место, пока я выеживалась. Это меня тоже устроило бы больше, чем одинокая постель. Поэтому, когда я увидела, что светится окно в его комнате, я мигом решилась на поздний визит. И он оправдал мои ожидания.