Первый из четырех пунктов, равенство налогообложения, требует более полного изучения, поскольку он часто понимается недостаточно хорошо и в отношении которого многие ложные представления в определенной степени получили признание из-за отсутствия каких-либо определенных принципов суждения в общественном сознании.
По какой причине равенство должно быть правилом в вопросах налогообложения? По той причине, что так должно быть во всех государственных делах. Правительство не должно проводить различия между людьми или классами в силу их притязаний на него. Если кто-то несет меньше своей справедливой доли бремени, то какой-то другой человек должен страдать больше, чем его доля. Таким образом, равенство налогообложения, как политическая максима, означает равенство жертв. Это означает распределение вклада каждого человека на государственные расходы, чтобы он не испытывал ни больших, ни меньших неудобств от своей доли оплаты, чем каждый другой человек испытывает от своей. Однако есть люди, которые рассматривают налоги, уплачиваемые каждым членом сообщества, как эквивалент полученной ценности в форме служения самому себе; и они предпочитают полагаться на справедливость того, чтобы каждый вносил вклад пропорционально своим средствам на том основании, что тот, кто имеет [стр. 540]в два раза больше имущества, подлежащего защите, получает, по точному расчету, в два раза больше защиты и должен, в соответствии с принципами сделки и продажи, платить за него в два раза больше. Поскольку, однако, предположение о том, что правительство существует исключительно для защиты собственности, не следует намеренно придерживаться, некоторые последовательные сторонники quid pro quo принцип далее следует отметить, что защита требуется как для людей, так и для собственности, и каждый человек получает одинаковую степень защиты, подушный налог в размере фиксированной суммы на душу населения является надлежащим эквивалентом этой части государственных льгот, в то время как остальная часть, защита собственности, должна оплачиваться пропорционально собственности. Но, во-первых, недопустимо, чтобы защита людей и защита собственности были единственными целями правительства. Во-вторых, практика установления определенных ценностей для вещей, по существу неопределенных, и превращения их в основу практических выводов особенно плодотворна в ложных взглядах на социальные вопросы. Нельзя признать, что быть защищенным в собственности в десять раз большей собственностью-значит быть в десять раз более защищенным. Если бы мы хотели оценить степень пользы, которую различные люди получают от защиты правительства, мы должны были бы рассмотреть, кто пострадал бы больше всего, если бы эта защита была отменена: на какой вопрос, если можно было бы дать какой-либо ответ, должно быть, больше всего пострадали бы те, кто был наиболее слаб умом или телом, либо по природе, либо по положению.