Поражаясь относительному комфорту в современных изоляторах временного содержания, с содроганием вспоминаю ушедшие в небытие советские ИВС-КПЗ и условия пребывания в них. Частично об этом я уже ранее поведал своим читателям в первой части своего повествования Короленко отдыхает, или «Дети подземелья» по-милицейски. Часть 1.
Одно лишь пребывание в ИВС - это достаточно неприятный опыт для любого человека, как сидельца, так и постового. Он здорово влияет на их психологическое состояние и бьёт по нервной системе. Особенно, если ещё и антураж (то бишь обстановка) тому способствует…
ИВС при нашем городском ОВД представлял собой несколько камер в подвальном помещении здания, в которые помещались все задержанные и арестованные за совершение преступлений, а также так называемые «суточники» (подвергнутые административному аресту).
Для первых было оборудовано 5 камер, карцер и допросная комната. Если позволяла ситуация, то сидельцев старались размещать, как правило, по двое в камере (большее количество квадратура не позволяла). Особенно, если арестант проявлял суицидальные наклонности- тогда подсаживали к нему сокамерника в качестве соглядатая, поскольку ЧП в камере нельзя было допустить категорически! Наличие такового вызывало всеобщее озлобление у других: никого не прельщала перспектива постоянно находиться под неусыпным взором постового. Даже в часы сна.
«Подельников» неизменно «разводили» не только по разным камерам, но и по разным концам подвала, дабы избежать любого рода общения. Не верьте тем, кто утверждает, что рядовые сотрудники ИВС не владели информацией- кто за что сидит (мол, это не ихнего ума дело!): постовые всегда были в курсе «ху из ху», и с учётом этого строили несение своей службы.
Большую часть каждой камеры занимал деревянный прямоугольный порог, выполнявший для арестантов одновременно функции стула, стола и койки. Он изобиловал характерными для криминальной среды надписями и рисунками, которые сотрудникам приходилось с завидной постоянностью изучать и уничтожать. Кроме безобидных. Таких, например, как расчерченные шахматно-шашечные поля: за подобными баталиями сидельцы коротали время, изготовляя из хлебной пайки фигуры и шашки. Ежедневно при смене постовых (у нас службу несли по одному милиционеру) ими в присутствии дежурного ОВД производился тщательный «шмон» в камерах и регулярно обнаруживались припрятанные в укромных местах чинарики, спички, а порою и что-то посерьёзнее…
В камерах неизменно царил полумрак, едва подсвечиваемый постоянно горевшей тусклой лампочкой из зарешеченного окошка над дверью. Неизменным атрибутом являлся стоявший рядом с дверью бачок с крышкой для естественных отправлений- знаменитая «параша». Небольшие оконные проёмы, закупоренные мелкой чугунной решёткой, напрочь исключали возможность побега. В них и голова-то толком не просовывалась! Железные двери в камерах, как водится по тюремным правилам, запирались на ключ и на засов и были оборудованы глазком и кормушкой. Ключи от каждой камеры и от входной двери в ИВС находились у дежурного ОВД, поэтому любое самоуправство постового (по сути, тоже находившегося в заточении) было исключено.
Вывод в туалет и для умывания осуществлялся строго по расписанию и был совмещён со сменой постовых или с принятием пищи. Собственно говоря, по этим процедурам арестанты наловчились самостоятельно определять медленно тянущееся время. Пищу для сидельцев привозили из ближайшей столовой, была она хорошего качества, а потому даже постовые не гнушались ею и частенько злоупотребляли своим положением. Тем более, та отпускалась с излишками.
Карцер представлял собой по сути ту же камеру, только меньших размеров и рассчитанную только на одного человека. Там его ожидали холод, неудобная поза и пониженное питание. И соответствующее отношение постового, поскольку нарушители внутреннего режима не были у служивых в почёте.
«Административники» содержались в единственной огромной общей камере, находившейся в другом крыле подвального помещения. Порой их там набивалось до десятка человек. Состав был самым разношёрстным, но преобладали хронические алкоголики и семейные дебоширы. В отличие от уголовников, режим у них был довольно лояльным- постовые даже в туалет выпускали во внеурочное время без опаски и без подстраховки. Но об этом- тема другого рассказа...
Читайте мои последние публикации на канале:
Уважаемые читатели! Дайте свою оценку публикации и подписывайтесь на мой канал! Проявляйте уважение к автору и друг к другу, воздерживаясь от откровенных оскорблений, хамства и мата в комментариях (буду блокировать)!