Тесть одним звонком мог решить проблему, пристроить зятя на тёпленькое местечко в Трофейном комитете, который в то время возглавлял – после гибели в 1942-м году под Старой Русой приёмного сына лётчика Тимура Фрунзе, отправке которого на фронт поспособствовал маршал, он таких опрометчивых шагов больше не делал.
Про людей этой профессии известно мало, да и сами они не очень любят о себе рассказывать. Доподлинно известно лишь одно: служба у них пожизненная, и бывших разведчиков не бывает.
Детство
Где точно родился герой этой статьи Анатолий Георгиевич Павлов, мне найти так и не удалось. Из открытых источников известно, что произошло это 20 апреля 1920 года в Иваново-Вознесенской губернии, которая в те годы была не маленькая, и включала в себя помимо нынешней Ивановской области ещё и Кинешемский и Юрьевецкий, и часть Нерехтского уездов Костромской области, Шуйский и часть Суздальского и Ковровского уездов Владимирской области. В городе он родился или в деревне – Бог весть, рабочими, крестьянами или служащими были родители, тоже скрыто тайной, известно лишь, что они были русскими.
После школы, в 18 лет, Анатолий поступил в танковое училище, и окончил его как раз перед войной. В первых, самых страшных боях лета-осени 1941 года, в ходе которых были практически полностью разгромлены Западный, Юго-Западный и Северо-Западный фронты, ему поучаствовать не довелось: в Действующей армии он оказался только осенью первого года войны. К сентябрю 1941 года вермахт оккупировал Украину, немецкое командование, проведя перегруппировку сил и подтянув оставшиеся весьма скудные резервы, начало наступление на Москву. 70-ти пехотным, танковым и моторизованным дивизиям группы армий «Центр» противостояли 6 армий Западного фронта под командованием сначала генерал-полковника Ивана Конева, а затем генерала армии Георгия Жукова, и 6 армий Резервного фронта, которым командовал Семён Будённый. Всего в составе двух фронтов имелось 45 дивизий, 12 из которых были дивизиями народного ополчения. Враг имел многократное превосходство в живой силе, технике и авиации, что позволило немцам уже к 10 октября окружить более 600 тыс. советских солдат. В Вяземском котле, без боеприпасов, продовольствия, по сути, без командиров, оказался и лейтенант Павлов, но, к счастью, ему удалось вырваться из окружения и с оружием и комсомольским билетом прийти к своим. После скорой проверки в особом отделе, благо, свидетелей того, что он не струсил, не побежал, было предостаточно, Павлова отправили в танковую часть, и он участвовал в обороне Москвы.
Западный фронт
6 декабря 1941 года войска западного фронта перешли в контрнаступление, в ходе которого немцы были отброшены от столицы на расстояние до 250 километров, полностью освобождены Московская, Рязанская и Тульская области, некоторые районы Калининской, Орловской и Смоленской областей. Однако сил, технических средств и боеприпасов для дальнейшего развития наступления у Красной Армии не было, и в конце года войска Западного фронта остановились примерно в 300 километров от Москвы. Начавшаяся 8 января 1942 года Ржевско-Вяземская стратегическая наступательная операция против 9-й армии вермахта провалилась – Ржев Красная Армия освободила только в марте 1943 года. Павлов этого уже не видел: в марте 1942-го в боях за Сычёвку он был тяжело ранен, долго лежал в госпитале, потом лечился, был признан ограниченно годным, служил военпредом в Танкограде. Он мог запросто отсидеться за широкой спиной жены, дождаться победы в тылу: в 1943-м он женился на дочери Михаила Фрунзе и приёмной дочери Климента Ворошилова Татьяне, работавшей в Челябинске на танковом заводе, в 1944-м у них родился сын. Тесть одним звонком мог решить проблему, пристроить зятя на тёпленькое местечко в Трофейном комитете, который в то время возглавлял – после гибели в 1942-м году под Старой Русой приёмного сына лётчика Тимура Фрунзе, отправке которого на фронт поспособствовал маршал, он таких опрометчивых шагов больше не делал. Тем более, что восстановился Анатолий не до конца – основания для увольнения из армии по состоянию здоровья были совсем не надуманные. Но Павлов писал рапорты, обивал пороги, и своего добился: в самом конце войны его всё-таки вернули на фронт.
383-й гвардейский тяжёлый самоходно-артиллерийский Житомирский Краснознаменный полк, куда на должность зампотеха прибыл Павлов, был сформирован 7 сентября 1944 года на основании Директивы Гештаба РККА КА № Орг/3/312648 на базе 47-й отдельного гвардейского тяжелого танкового полка прорыва, и к моменту переформирования уже прошёл славный боевой путь в составе 3-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта. Переход из танкового ведомства в артиллерийское означал существенные изменения в материальной части: вместо тяжёлых танков прислали самоходные артиллерийские установки ИСУ-122, созданной на хорошо зарекомендовавшем себя шасси танка КВ. Самоходка оснащалась пушкой А-19С калибра 121,92 мм и дизелем В-2-ИС мощностью 520 л/с.
Майор
Майор Павлов прибыл в полк, когда там заканчивалась подготовка к Берлинской наступательной операции. И он не подвёл, сумел организовать беспрерывную эксплуатацию, эвакуацию с поля боя и ремонт боевых машин, вышедших из строя. После того, как Берлин был взят, 1 мая из Кремля поступил приказ: войскам 1-го, 2-го и 4-го Украинских фронтов срочно выдвинуться для освобождения Праги, всё ещё занятой противником. На подготовку к маршу отводилось трое суток, столько же на сам 150-километровый марш своим ходом, и сутки на сосредоточение. Павлов очень хорошо подготовил технику к маршу, организовал погрузку всего возимого хозяйства в «Студебеккеры» и полуторки – мелочей в дороге не бывает, и порядок в танковых войсках, как пелось в известной песне, был обеспечен. 5 мая командующий 3-й гвардейской танковой армии дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Павел Рыбалко получил от командующего 1-м Украинским фронтом Героя Советского Союза, четвёртого кавалера ордена «Победа» маршала Ивана Конева приказ начать операцию на сутки раньше, 6 мая. В 14 часов 6 мая армия перешла в наступление, и в 4 часа утра 9 мая танка вошли в Прагу.
Лондон
Сразу после войны Павлов поступил в Военную академию бронетанковых войск им. Сталина на инженерно-танковый факультет. Через год его из танкистов перевели в разведчики – зачислили в штат Главного разведывательного управления Генштаба Советской Армии. Окончив с отличием без отрыва от службы академию, в 1948 году Павлов поступил в другое учебное заведение – Военную академию Советской Армии. Под незамысловатым названием скрывался центр подготовки военных разведчиков, которым предстояло работать «под крышей» советских посольств, торговых и культурных представительств за границей. После окончания в 1952-м академии полковника Павлова направили служить в должности старшего офицера в недавно созданное 2-е Управление ГРУ, в ведении которого находился один из главных вероятных противников Советского Союза в Европе – Великобритания. Павлов занимался аналитической работой, изучением открытых источников – газет, статей в научных журналах, из которых, собственно, и черпает разведка львиную долю информации. Джеймсы Бонды 007 в чёрных очках, крадущие секретные документы из-под семи замков – это для кино.
В конце 50-х Павлова направили в посольство в Лондоне на должность третьего секретаря и советника по науке, но это было только прикрытие – основной и главной работой была военная разведка. Жена Татьяна Михайловна большей частью жила в Москве, приезжая в Лондон лишь в отпуск на месяц-два. Её, выпускницу химфака МГУ и Военно-химической академии, доктора наук, профессора, больше волновали её работа, чем прелести Туманного Альбиона. Бытового комфорта, о котором мечтало подавляющее большинство советских женщин, ей и хватало.
В Лондоне карьера Павлова складывалась весьма успешно: в 1960 году, не меняя официальной должности, его назначили заместителем резидента, а когда резидент генерал-лейтенант Лев Толоконников, основательно примелькавшийся агентам разведки МI-6 и контрразведки MI-5, в 1962 году отбыл в Москву, Павлов стал первым секретарём посольства и легальным резидентом ГРУ в Великобритании. Помимо всего прочего в обязанности резидента входила работа с нелегалами – офицерами ГРУ и гражданами Англии, завербованными, купленными или добровольно изъявившими желание работать на советскую разведку безвозмездно, за одну только идею. Таких агентов назвали «инициативниками». Провал разведчика, работавшего «под крышей» посольства, вёл к объявлению его персоной нон грата, и высылке из страны в 24 часа, но резиденту карами небесными не грозил – дело-то житейское, в ответ на эту высылку из СССР выдворят столько же англичан. Провал нелегала означал крупный международный скандал, судебный приговор и длительный срок в тюрьме. И никто не гарантировал, что нелегал будет молчать, как партизан на допросе – в то время у спецслужб в распоряжении были эффективные химические средства, способные легко развязать язык самому стойкому человеку. Вот такой провал мог привести к отзыву резидента в Москву со всеми вытекающими последствиями. Поэтому работа с нелегалами была скрыта даже от рядовых работников ризидентуры и тщательно законспирирована. Главные нити нелегальной работы держали в руках очень немногие люди в штаб-квартире ГРУ на Гоголевском бульваре. В самой резидентуре сколько-нибудь полной информацией владел лишь сам резидент, а иногда – его первый заместитель. Павлова крупные провалы миновали, а вот его коллеге из 1-го Главного управления КГБ – внешней разведки – повезло куда меньше: в январе 1961-го из-за предательства провалился «Бен» – Гордон Лонсдейл, известный в Москве как Конон Трофимович Молодый и его связники «Дачники» – Морис и Леонтина Коэн. Спустя три года их удалось обменять на Гревилла Вина, который был связным у осуждённого в Советском Союзе к смертной казни полковника ГРУ Олега Пеньковского.
Генерал невидимого фронта
После возвращения из Лондона Анатолия Павлова назначили начальником 17-го Центрального НИИ Связи ГРУ – разведке нужны были не только средства приёма, передачи и перехвата информации, но и различные подслушивающие устройства, аппараты, способные считать и расшифровать звуковые колебания с оконных стёкол, прослушать разговор на большом удалении. Этим в той или иной степени занимались все разведки мира, и ГРУ с КГБ исключением не были. Полковник Павлов весьма успешно руководил институтом, и 16 июня 1966 года ему было присвоено звание генерал-майор инженерно-технической службы, а спустя 6 лет – генерал-лейтенант. Во время работы в 17-м НИИ Павлов успешно защитил диссертацию, стал кандидатом военных наук.
В 1973 году генерал-лейтенанта Павлова перевели в центральный аппарат ГРУ и назначили начальником 4-го управления, которое занималась разведкой на Ближнем и Среднем Востоке, где разворачивалась борьба Израиля с поддерживаемыми Советским Союзом арабскими странами, а также в Азии и Африке, где СССР стремился плотно обосноваться. Сведения, переданные руководству Египта и Сирии, отчасти помогли добиться быстрого, но временного успеха в войне Судного дня в октябре 1973 года, хотя Советское правительство и предостерегало Каир и Дамаск от столь опрометчивого шага – Израиль только с виду казался слабым и беззащитным. В конце концов, Израиль одержал победу, но оказался в изоляции со стороны азиатских и африканских стран, что, собственно, было выгодно Москве. Анализ военных действий на Синайском полуострове, действия не очень многочисленных израильских частей против многократно превосходящих их сил Египта и Сирии, вооружённых советскими танками, заставил советское командование изменить тактику ведения войны.
Военно-дипломатическая академия
В 1975-м Павлов вернулся в Военную Академию Советской Армии, только уже не в аудиторию, а в кабинет начальника. Впрочем, академия в то время называлась уже не так нейтрально: её переименовали в Военно-дипломатическую академию, не оставив никаких сомнений в том, специалистов какого профиля готовят в её стенах. Анатолий Георгиевич стал профессором, он не только административной работой занимался, но и преподавал – благо, опыт и в Англии, и в 17-м НИИ накопил огромный.
14 февраля 1978 года Павлову присвоили звание генерал-полковник и назначили первым заместителем начальника ГРУ – он возглавил всю стратегическую военную разведку. В то время начальником ГРУ и замначальника Генштаба был опытнейший разведчик генерал армии Пётр Ивашутин, занявший этот пост 15 лет назад. В год назначения Павлова первым замом Ивашутина начали сгущаться тучи над Афганистаном. 13 сентября был совершён госпереворот, президент Афганистана Нур Мухаммед Тараки был убит, и власть в стране захватил Хафизулла Амин. Политбюро ЦК КПСС всерьёз рассматривало вопрос о военном вмешательстве, но Ивашутин и Павлов, уже давно понявший, что восток – дело тонкое, на основе объективных разведданных убеждали начальника Генштаба маршала Николая Огаркова, что ввод войск в Афганистан к желаемым результатам не приведёт, но будет очень дорого стоить Советскому Союзу. Опытные разведчики недаром свой хлеб ели – итоги афганской авантюры всем известны: Советский Союз потерял почти 15 тыс. своих солдат и получил сломанное войной поколение, а, в конечном итоге, и всю страну потеряли.
В отставку генерал Анатолий Павлов вышел практически одновременно с выводом советских войск из Афганистана в 1989 году. Было ему только 70, он был полон сил и энергии, дома сидеть не мог, и активно занялся общественной работой – до последних дней возглавлял Совет ветеранов военной разведки России.
Генерал-полковник Анатолий Георгиевич Павлов ушел от нас в возрасте 86 лет 4 января 2007 года.
Cпасибо за внимание! Подписывайтесь на канал и жмите на большой палец вверх!